Эта война еще не кончилась - Борис Бабкин Страница 10

У калитки остановился «уазик». В открытую дверцу вылез рослый горбоносый смуглолицый мужчина.

– Хозяйка, – попросил он, – не дадите воды?

– Иса! – гаркнул Илья. Кавказец, вглядевшись, с улыбкой кивнул. Илья быстро подошел к нему. Они обнялись.

– Гниды поганые! – зло процедил, покосившись в сторону двух остановившихся джипов, Николай.

– Тсс, – предостерег ковырявшийся в двигателе «ауди» Локтев. – У них и так настроение подавленное. Если что услышат – забьют.

Вышедшие из машин шестеро молодых, увешанных оружием бородачей, громко переговариваясь, направились к дому, откуда вышел хозяин. Увидев у машины двух русских, один, остановившись, что-то крикнул, неуловимо быстрым движением сорвал с плеча автомат и направил на них ствол. Локтев, в прыжке сбив на землю Николая, прикрыл его собой.

– Козлы русские! – насмешливо проорал автоматчик. – Скоро мы вас и всех ваших родственников обратим в настоящую веру. Козлы!

– Дух! – неожиданно вывернувшись из-под Локтева, крикнул Николай и рванулся к остановившимся бородачам.

– Стой! – завопил Локтев.

Сержант, остановленный прикрепленной к ошейнику цепью, захрипел. Вцепившись руками в широкий, сдавливающий шею железный обруч, заорал:

– Иди сюда, дух! Иди, сука! Ну!

Бородачи, расхохотавшись, неторопливо пошли к рвущемуся в их сторону парню. Локтев бросился вперед.

– Хватит! – обхватив плечи парня, прошипел он. – Убьют. Хватит. Слышишь? Убьют…

– Не трожьте его, – бросил стоявший у ворот дома Ахмет. – Они машину братьев Дакаевых делают.

Этих слов хватило, чтобы бородачи остановились. Перестав усмехаться, угрожающе уставились на Локтева, тащившего назад упиравшегося парня. Хозяин что-то гортанно и коротко крикнул. К русским бросились четверо крепких молодых мужчин. Сбив прапорщика и сержанта на землю, начали избивать обоих ногами.

– Не сопротивляйся, – успел сказать Николаю Сергей, – иначе убьют.

Хозяин снова дал команду. Чеченцы отошли. Бородачи, окружив старика, начали возбужденно говорить. Тот, махнув рукой, вновь что-то крикнул. Четверо чеченцев быстро пошли во двор. Открыв одну из пяти ям, вытащили изможденного человека в лохмотьях. Быстро и умело растянули на земле. Ноги и руки прикрепили сыромятными ремешками к вбитым в землю колышкам. Двое, посмеиваясь, взяли кнуты и начали методично хлестать по обнаженной спине извивающегося человека. Очень скоро его спина была иссечена кровавыми рубцами. Он затих и уже не вздрагивал при ударах и не издавал ни звука. Хозяин и бородачи вошли в дом.

– Видишь, – прошептал Локтев, – это с тобой должны были сделать. Но машины какие-то братья пригнали. Они, видать, в верхах. Я же говорил, не вякай! – Сергей, сплюнув, отошел.

Николай не отрываясь смотрел на засеченного кнутами мужчину.

– Нет, – прошептал он, – нет! – Попятился назад и, споткнувшись, упал на спину. Перевернулся на живот, закрыл лицо руками, навзрыд заплакал.

– Перестань! – Локтев дотронулся до подрагивающей спины парня. – Пойдем работать. А то сейчас и нам достанется. Пошли. – Прапорщик силой попытался поднять Николая.

– Не хочу! – вырываясь, закричал тот. – Не буду! Пусть убивают!

– Хорош! Не будь бабой! Выжить надо! Слышишь, ты, сопляк! Школьник, твою мать! Пошли работать. Я жить хочу, и ты жить должен. Хотя бы для того, чтобы рассказать об этом, – гораздо тише сказал Локтев. – Дай Бог, доведется с них шкуру спустить! Долг, он платежом красен.

В ходе специальной операции на территории Чеченской Республики были освобождены трое западногерманских журналистов…

– Зачем? – Малика, вздохнув, махнула рукой. – Неужели ты думаешь, что шариатский суд защитит нас, мама?

– Мы чеченки, – сказала мать, – и живем, как положено по нашему закону.

– Ты забыла, – негромко проговорила Малика, – что Иса воевал против Дудаева. И значит, он предатель. А шариат разрешает кровную месть. И наверняка кто-то…

– Перестань! – перебила мать. – Об этом знают очень немногие. К тому же если бы хотели отомстить, давно бы убили.

– Да? – отозвался на требовательный стук в дверь Михаил.

Дверь открылась, и вошел рослый блондин. Остановившись на пороге, осмотрел грязную комнату с простенькой мебелью.

– Чего тебе? – по-своему поняв его взгляд, приподнялся Михаил.

– Жуков Михаил ты? – перебил блондин.

– Ну! – Встав со стула, схватив бутылку за горлышко, Михаил шагнул к нему. – А ты кто такой?…

– Подожди снаружи! – войдя в комнату, приказал блондину Виктор.

Блондин, бросив на него взгляд, хотел возразить, но, тут же передумав, вышел. Дверь оставил открытой.

– Меня зовут Виктор Иров.

– И что? – спросил Михаил, по-прежнему держа в руке бутылку.

– У меня сын пропал.

Прерывисто выдохнув, Михаил опустился на стул и разжал пальцы. Бутылка, стукнувшись об пол, откатилась в сторону.

– Я знаю, – подойдя, Виктор сел на табурет, – что твой сын тоже… – Не договорив, махнул рукой.

– Выпей, – наливая в два стакана водки, сказал Михаил.

– Я приехал к тебе не пить! – отрезал Иров. – Тебе, как и мне, нужна помощь. На государство надежда слабая. Я хочу послать людей в Чечню, надеюсь, через день-два мне ответят.

– Подожди, – Михаил опустил стакан, – но ведь…

– У меня есть знакомый чеченец, – перебил Виктор. – Он хороший человек, я его давно знаю. Он воевал с дудаевскими боевиками на стороне русской армии.

– Они, гады, наших парней убивают! А ты, – Михаил саданул кулаком по столу, – говоришь, что он хороший!

– Тогда нам не о чем говорить! – Поднявшись, Виктор шагнул к двери.

– Погодь! – Михаил вздохнул. – Сядь. Может, конечно, я и не прав. Ничего понять не могу. Для меня сейчас все чеченцы, да что там чеченцы, – еще раз вздохнул, подрагивающими пальцами вытащил из пачки сигарету, – все кавказцы на одно лицо. Я как увижу кого из них, так бы… – Сжав кулак, снова ударил по крышке стола.

– Я понимаю тебя, – кивнул Виктор. – Но если так думать, то и надеяться не на что. Ведь ты, наверное, слышал, что немало пленников освобождают, и утверждают, что без выкупа. Выкуп, конечно, кое за кого и платили. Например, за группу НТВ с Масюк выплатили определенную сумму. Об этом говорили. А других действительно освобождают. В Чечне есть люди, которые понимают, что без России…

– Ну ее к лешему, – перебил Михаил, – политику. Она уже вот где сидит! Мне сейчас на все плевать, только бы с Сашкой все обошлось. Я даже готов и за них, этих гребаных ваххабитов, воевать, если бы был уверен, что Сашку домой отпустят. И обрезание сделал бы, и…

– Ты служил в армии? – спросил Виктор.