Один шаг между жизнью и смертью - Андрей Воронин Страница 35

Это был довольно увлекательный процесс, и внезапно прозвучавший у него над ухом нестройный хор голосов явился для него неприятной неожиданностью.

– О-о-о-о! – с издевательским восхищением протянули голоса.

Лена отпрянула от него, вжавшись в угол сиденья и прижав к груди скомканную блузку. Юрий поднял голову, мимолетно порадовавшись тому, что успел натянуть штаны, и увидел пятерых парней призывного возраста – не охотников и не рыболовов, а просто молодых ребят, выбравшихся на природу в погожий майский денек. Девиц при них не было, что само по себе показалось Юрию довольно странным. Впрочем, молодые люди могли прибыть сюда не на прогулку, а по делу – например, украсть что-нибудь в ближайшей деревне. Парни были как парни – в их возрасте Юрий и сам вряд ли удержался бы от протяжного “о-о-о-о!” при виде полуголой парочки в крутой тачке.

– Пялиться невежливо, – сказал он негромко. – Вы смущаете женщину.

Длинный, худой, как удочка, сопляк в полосатой майке, черных джинсах и линялой пограничной панаме слегка наклонился к нему и с издевательской вежливостью сказал:

– Извините, дядя, но это в городе она женщина и даже, – он покосился на правую руку Алены и кивнул, словно только что подтвердились самые худшие его предположения, – и даже чья-нибудь жена. А здесь, в лесу, она.., как бы это вам объяснить…

– Б…, – без лишних околичностей вставил губастый молокосос в мотоциклетной кожанке поверх тельняшки навыпуск. Ему было жарко в его наряде, на оттопыренной верхней губе блестели бисеринки пота. Впрочем, потеть он мог и от возбуждения.

– На твоем месте я бы извинился, – все так же спокойно сказал Юрий, берясь за ручку дверцы.

В тот же миг что-то щелкнуло, и прямо из воздуха в миллиметре от горла Юрия возникло сверкающее узкое лезвие. Парень в пограничной панаме держал нож с разболтанной небрежностью бывалого урки.

– Не надо делать резких движений, – сказал он. – Эта штука острая.

– А тачка хороша, – сказал еще один парень – огромный, как шкаф, с сонной полудетской физиономией.

– И тачка хороша, и девочка ничего, – задумчиво протянул длинный. – Только этот козел мне не нравится. Может, подколоть его?

– Пошел вон, недоносок! – неожиданно выкрикнула Лена. Голос ее звенел, как вращающаяся на бешеных оборотах циркулярная пила. – Разорву, как портянку!

Она отшвырнула блузку и схватилась за торчавший в замке ключ зажигания. Губошлеп в кожанке одной рукой ухватил ее за волосы, а другой распахнул дверцу. Спустя мгновение она уже лежала на травянистой обочине. Губошлеп по-прежнему держал ее за волосы, а сонный амбал и двое его приятелей, на ходу раздергивая поясные ремни, устремились к ним. У одного из них тоже был нож.

Все произошло слишком быстро – настолько быстро, что напоминало дурной сон. Только что вокруг машины стояли дети, с жадностью разглядывающие обнаженное женское тело, и вдруг они словно по мановению волшебной палочки превратились в злобных скотов. Правда, при этом они все равно оставались детьми, у которых молоко на губах не обсохло, но это были рослые, довольно сильные дети, и Юрий решил, что они сами виноваты в том, что должно было с ними произойти.

Кроме того, они просто не оставили ему выбора.

– Давайте, раскладывайте ее, – распорядился длинный обладатель пограничной панамы. – А я пока побуду с дядей. Посмотреть ведь тоже приятно, правда, дядя?

Юрий молча распахнул дверцу, для верности наподдав ее ногой. Сопляк в полосатой майке устоял – удар пришелся слишком низко, – но его отбросило от машины почти на метр. Он широко взмахнул руками, чтобы сохранить равновесие, линялая панама упала на землю. Реакция у парня была неплохая, он попытался принять некое подобие боевой стойки за долю секунды до того, как Юрий оказался перед ним, но с точки зрения старшего лейтенанта Филатова эта схватка сильно напоминала бой с матрасом. Сходство усиливалось полосками на майке противника. Нож значения не имел – он отлетел далеко в сторону, сверкнув в траве серебряной рыбкой. В последний момент Юрий немного уменьшил силу удара – мальчишку было жаль, да и тащить его в больницу совсем не хотелось. Длинный согнулся пополам, словно пытался отыскать что-то в высокой траве, колени его подогнулись, и он мягко упал на бок, обхватив руками живот.

Юрия схватили сзади за лицо, норовя выдавить глаза и разорвать пальцами рот. Чужие пальцы пахли никотином и были солеными на вкус. Вспышка отвращения послужила запалом, воспламенившим дремавший внутри заряд холодной боевой ярости. Филатов коротко рубанул ладонью от бедра назад. Сзади взвыли, и цеплявшиеся за лицо пальцы разжались. Оборачиваясь, Юрий отставил в сторону локоть. Он рассчитал верно: парень в тельняшке и мотоциклетной куртке стоял позади него, согнувшись в поясе и зажимая руками промежность, и твердый локоть Филарета угодил ему по зубам.

Теперь перед ним стояли трое. Алену они бросили сразу. Юрий усмехнулся: у парней хватило ума на то, чтобы почуять опасность, но не на то, чтобы оценить ее истинные размеры. У одного из троих был нож – большой, с длинным и широким, хищно изогнутым лезвием, – но теперь Юрий уже вырвался на простор. Он стоял к противнику лицом, и ничто не стесняло его движений. Краем глаза он увидел Алену, которая показалась ему напуганной, но невредимой, и двинулся вперед.

Нож мелькнул у самого лица. Юрий легко уклонился от голубой стали и ударил без затей, по корпусу, но зато в полную силу. Один из темных силуэтов пропал из виду, издав на прощанье странный икающий звук. Теперь их осталось двое, но совсем ненадолго. Здоровяк с сонной физиономией задрал ногу, как кобель, намеревающийся пометить столб. Юрий свалил его короткой подсечкой, пнул, уже упавшего, в живот и повернулся к последнему участнику веселья.

Тот оказался самым сообразительным. Он уже бежал, поскальзываясь на прошлогодней листве подошвами кроссовок, оглядываясь на Юрия через плечо испуганными, совсем мальчишечьими глазами. Увидев эти глаза, Юрий почувствовал, что начинает остывать, но парень совершил ошибку, пробежав слишком близко от Алены. Она ухватила его за ногу обеими руками, я когда он с размаху рухнул в траву, набросилась, оседлала и принялась полосовать ногтями, как дикая кошка. “Разорву, как портянку”, – вспомнил Юрий и понял, что это не было пустой угрозой. Он мимоходом сшиб с ног длинного, который, держась за живот и постанывая, пытался отыскать в траве свой далеко улетевший нож, и не торопясь подошел к Алене.

Парень уже перестал отбиваться – теперь он просто визжал, прикрывая руками исцарапанное лицо. В его визге можно было разобрать без конца повторяющееся “не надо”.

– Не надо? – рычала Алена. – Когда я говорила “не надо”, меня почему-то никто не хотел слушать! Все хотели позабавиться, и ты тоже. Как это у вас говорят? Расслабься и постарайся получить удовольствие!

Юрий тронул ее на плечо, и острые, покрытые бесцветным лаком ногти немедленно прошлись по его щеке, чудом не зацепив глаз. Алена при этом даже не обернулась. Филатов вздохнул, украдкой перекрестился и, обхватив Алену поперек живота, с трудом отодрал ее от жертвы. Это оказалось труднее, чем отцепить репей от собачьего хвоста, но в конце концов он преуспел.