Танец Бешеной - Александр Бушков Страница 16

– Метрах в трех от двери?

– Да.

– А происхождение этого «Вальтерочка» вы, конечно,выяснили? – спросила Даша. – Что там на нем висит? Есть что-то помиморазборки у «пластинки», или нет?

– Представления не имею… – развел руками Шугуров.

– Как так?

– Пули с такими следами нарезов в Шантарске ранее нигдене всплывали.

– Нет, а сам пистолет? – нетерпеливо спросилаДаша. – Я «восемьдесят восьмого» в руках не держала, но, вообще-то,германские стволы не раз видела. Немцы по-прежнему жуткие аккуратисты, номералепят в нескольких местах…

– Номеров я не видел, поскольку и самого пистолета унас никто не видел…

– Что, шутка? – спросила Даша.

– Да нет, суровая реальность. Мы их моментальнообыскали, когда брали. Два автомата, два запасных рожка, початая пачка сигарет«Мальборо», початая пачка сигарет «Ротманс», две разовых зажигалки. И все.Неужели вы думаете, что в такой ситуации кто-то мог лопухнуться и не заметитьна задержанном пистолет длиной девятнадцать сантиметров и весом в девятьсотграммов?

– Да нет, что вы…

– Не было при них пистолета, честное офицерское.

Даша закурила, посмотрела ему в глаза:

– А заложников обыскивали? Студию?

– Студию, разумеется, исползали, как ШерлокХолмс, – с лупой и сантимет-ром… – но его голос, предельно уставший,все же дал явственный сбой.

Даша тут же ухватилась за это:

– Когда исползали? Сразу или потом?

– Потом, – сознался Шугуров. – Уже ночью,часов через пять, когда поступила информация о наличии двух «вальтеровских»пуль. Сначала никому и в голову не пришло, что следует искать пистолет, –поскольку никто и не знал, что он должен быть. Поставьте себя на наше место –вы, несомненно, допустили бы тот же самый промах.

– Несомненно, – честно согласилась Даша.

– Сначала-то мы бросили все усилия на коридор.Остальные помещения осмотрели довольно бегло. Ночью прошли уже с чуткойаппаратурой, но… Однако студия-то в интервале меж двумя обысками былаопечатана!

– Вот я и спрашиваю – заложников обыскивали?

– Ну кто же обыскивает заложников? – вздохнулШугуров. – Если среди них нет посторонних, о каждом известно, что онработает на студии и пережил жуткие часы в роли заложника террористов? Циничноговоря, каждый из них мог вытащить под одеждой по три пистолета.

– И кто-то один «Вальтерок» вынес, это непреложно…

– Интересно, а вы в состоянии это доказать? –уныло усмехнулся Шугуров. – Утром мы деликатненько побеседовали с каждымиз семи. Деликатненько. Побеседовали, – выделил он голосом последние дваслова. – Прокуратура нам в этих условиях санкции на обыск не дала… Но дажеесли бы и дала, я сомневаюсь, что пистолет всплыл бы.

– Подозреваете, сообщник или сообщница?

– Откровенно говоря, нет, – энергично мотнулголовой майор. – Все семеро, как вы догадываетесь, тут же попали подзаочный рентген. Никаких зацепок и пересечений – ни с Чечней, ни с чем-либокриминальным. Лично я если и подозреваю что-то, то исключительно вариант«Голубой стали».

– Это как?

– А вы не видели такой штатовский боевик? В магазинепроисходит перестрелка полицейского с налетчиком, и полицейский теряетпистолет, а один из мирных граждан, лежавших во время пальбы на полу, стволподбирает и прячет. Никому и в голову не приходит заподозрить кого-то изнесчастных покупателей…

– А, помню, – сказала Даша. – Только он ведьпотом маньяком оказался?

– Ну, это уже несущественно… Просто кто-то подобралкрасивый импортный пистолет… Не мог же он растаять в воздухе? Что-то я неслыхивал о призраках пистолетов.

– А на сторону набережной выбросить не могли? –спросила Даша.

– Там все было плотно оцеплено, они бы видели. Да ипотом, какой смысл террористам выбрасывать один из стволов? После всего, что итак на них неминуемо повисало? Автоматы ведь не выбрасывали. А остальные двоеубиты автоматными очередями. Чарушин Сергей Гаврилович, двадцати восьми лет,телеоператор и Завражнов Михаил Петрович, тридцати одного года, должностьобозначена расплывчато – управляющий.

– С этим я говорила, – сказала Даша. – Он уних был чем-то вроде завхоза, коммерческого директора, рекламу собирал… А проавтоматы вы что-нибудь выяснили?

– Только то, что они произведены на Урале полтора годаназад. Всех данных еще не поступило, но пока среди похищенных из воинскихчастей не значатся. Сейчас столько стволов исчезает либо с завода, либо приперевозке…

– Хоть какие-то наводки на личность террористов есть?

– Ни малейших, – сказал Шугуров. – Община отних категорически отрекается, агентура ничего полезного в клювике не принесла.Более того… – Он словно бы поколебался. – Что касаемо обоихтеррористов, появились определенные неясности. После первых же спешныхантропологических исследований мнения экспертов разделились. Одни готовыпризнать их кавказцами, другие такую версию категорически отметают.

– А реконструкция по черепам?

Шугуров грустно усмехнулся:

– Во-первых, это быстро не делается, а во-вторых,черепа сейчас собирают из кусочков, как головоломки. Да и остальные кости втаком состоянии, что… Заряд был могучий. Насколько можно установить, несамоделка – серийная военная продукция, вероятнее всего с дистанционнымуправлением. Но потом к этому вернемся, а пока – у вас нет ли какихсоображений?

– Но я же такими делами никогда не занималась, –сказала Даша чуть растерянно. – А те, кто брал обоих автоматчиков… Они-точто говорят насчет внешнего облика?

– Бритые наголо с омерзительными мордами – вот и всевпечатления. Кто мог предвидеть… Вообще-то, чеченец – это необязательногорбоносый субъект. Вы Усмана Имаева по телевизору видели? Носик у него скореегорбачевский, право слово.

– А может, Меченый и был замаскированнымчеченом? – ухмыльнулась Даша.

Он не принял шутки, смотрел устало и серьезно:

– Словом, по многим позициям полная неопределенность.Что до текста заявления – эксперты категорически заявляют, что оно написаночеловеком, для которого русский язык родной. И напечатано на машинке вполнеграмотно.

– Ну, это ж еще ничего не доказывает, – сказалаДаша. – В конце-то концов, эта сучня, Ковалев с Новодворской – без капликавказской крови…

– Дарья Андреевна, такой лексикон… – усмехнулсяШугуров. – Вы не за Жириновского ли голосуете?

– А пошли они… – сказала Даша твердо. – Уменя в Чечне погибли трое знакомых, отличные были ребята. Или вы настолько ужповернулись на сто восемьдесят градусов, что эту быдлу, которую раньше впсихушки запихивали, теперь медалями будете награждать?