Мракобесы - Альберт Байкалов Страница 13

Сидевший по другую сторону стола Гамов следил за каждым его движением, и это раздражало. Он словно хотел угадать мысли.

«Конечно, Гамов понимает, что его используют, но вынужден играть роль человека, который готов положить на алтарь мифической идеи жизнь, – размышлял Арчи. – На самом деле этот пройдоха не то что жизнь, доллара не положит».

Обед подходил к концу, а кроме как о погоде и перелете из Штатов в Россию, они ни о чем больше не говорили. Собираясь с мыслями, Арчи окинул взглядом просторную веранду, в окна которой заглядывали верхушки посаженных совсем недавно вокруг дома деревьев.

– Кофе, чай? – Гамов испытующе посмотрел ему в глаза.

Арчи неопределенно пожал плечами:

– Если можно, просто воды…

– Простите, – подумал, что ослышался Гамов.

– Воды без газа, – повторился Арчи.

Гамов посмотрел в сторону расположенной за ним двери:

– Принеси.

– А мне кофе, пожалуйста! – спохватился скромно сидевший по правую руку от Арчи правозащитник Желваков. Ему в предприятии Арчи отводилась роль некоего громоотвода. Именно он должен раздувать шум, если на организацию начнут давить власти.

Арчи впервые был в гостях у своего помощника и правой руки в России Радована Захаровича Гамова. Статный мужчина со спокойным взглядом причислял себя к особам знатных кровей и лез из кожи, чтобы понравиться своим заокеанским покровителям. Он брался за любую грязную работу и не особо церемонился с теми, кто оказывался на пути «Новой расы». Когда-то Гамов был сотрудником всемогущего КГБ и дослужился до заместителя начальника отдела оперативно-технического наблюдения. Он был мастером организации наблюдения с использованием новейших технических средств. Не мудрено: за плечами, до прихода на Лубянку, радиотехнический институт и высшая школа КГБ СССР. Однако что-то не заладилось, и с ним расстались. Но он недолго был не у дел. Грянули реформы, и вот Гамов уже в новой России быстро поднимается по служебной лестнице, умело используя свое выдворение из комитета. Вскоре он стал чиновником министерства связи и одновременно обзавелся собственным бизнесом за границей. Собственно, этот факт и сыграл с ним злую шутку. ЦРУ знало, на чем ловить подобных ему людей. Дождавшись, когда бизнесмен упрочит свои позиции, с ним стали работать. Для начала насобирали компромат, которого оказалось достаточно, чтобы по законам Испании и Германии, где он прятал свои капиталы и недвижимость, упечь его за решетку лет на триста. Позаботились и о репутации, которую Радован под старость лет хорошо подпортил оргиями с малолетками. В завершение всего его попросту подставили. В общем, этому человеку некуда было деваться, и он согласился работать в тесном контакте с Арчи. В организации он отвечал за силовое крыло и безопасность. Ему же подчинялась и контрразведка.

– У вас хороший дом, – похвалил Арчи. – И лес кругом красивый…

– Спасибо, – Гамов обвел взглядом веранду, словно сам впервые здесь оказался. – Но он принадлежит моему сыну.

– В России люди нашего круга предпочитают не иметь дело с дорогой недвижимостью, – напомнил о себе Желваков.

– У вас тоже дом за городом? – сделал вид, будто не знает, Арчи.

– Да, конечно, – покивал своей круглой, как мяч, головой Желваков, отчего на залысинах запрыгал и замер солнечный зайчик. – И тоже оформлен на родственника. Опасно выпячиваться при нашем образе жизни. Того и гляди, отправят куда-нибудь за седой Урал…

Арчи прекрасно понимал, что Желваков просто набивает себе цену. Этот пройдоха никогда не переступит черту, за которой ему может светить срок. Максимум административное наказание в виде смешного штрафа. Но, несмотря на это, все же решил подыграть:

– Так обстоят дела не только в вашей стране. – Арчи слегка отстранился от стола, давая возможность прислуге поставить перед ним стакан с водой. – Демократия обходится дорогой ценой…

– Всегда подмывало спросить, где вы так выучились говорить на русском языке? – прищурился Гамов.

– Мои предки жили в России. – Арчи отпил воды, вернул стакан на стол. – Заметно, что я иностранец?

– У вас совсем легкий акцент, – подтвердил Гамов. – Хотя при первой нашей встрече, еще в Санкт-Петербурге, я подумал, что вы из Прибалтики.

– Сколько прошло времени? – прикинулся, будто пытается вспомнить, Арчи. На самом деле он прекрасно знал, что так называемая «вербовка» Гамова произошла в конце две тысячи восьмого года.

– Мне помнится, я познакомился с Радованом Захаровичем в год своего юбилея, – зачем-то сказал Желваков.

– Перейдемте к делу? – Арчи взял стакан, но передумал пить и вернул его на стол. – Надеюсь, не надо объяснять, почему для нашего центра выбран именно Екатеринбург?

– Крупный промышленный город в центре России, – попытался угадать Желваков. – Находится на приличном удалении от столицы, где сконцентрированы основные силовые министерства.

– Это тоже учитывалось, – тусклым голосом согласился с ним Арчи. – Но основной причиной было то, что именно в этом городе, заложенном первым царем династии Романовых, был расстрелян последний царь и его семья.

– Да! – спохватился Желваков. – Конечно. Это символично…

Арчи помрачнел еще сильнее. Ему не нравилось, что придется работать с человеком, недостаточно хорошо знающим тему.

– Подбирая несколько лет назад для нашего проекта город, мы опирались на материалы исследований. На жителей города оказывает большое впечатление и присутствие рядом таких мест, как храм, построенный на месте этого варварского преступления. Но мы ориентированы на паломников и гостей из других регионов России. Представьте чувства человека, приехавшего на конгресс, который перед его началом посетит эти места.

Арчи понимал, что это кощунство, и ему была интересна реакция россиянина. Он был уверен, Гамовым, в его стремлении осуществить в стране революцию, двигают сугубо меркантильные интересы, но он будет прикрываться патриотическими порывами. На всех подобных ему лидеров оппозиции в ЦРУ имеются досье, составленные на основе глубокого анализа человека. Огромное количество специалистов изучают, экспериментируют, наблюдают так называемые протестные движения, действия каждого под увеличительным стеклом. Арчи знал, все они создают свои партии и движения лишь для того, чтобы лоббировать интересы крупных корпораций да вышибать деньги у заокеанских спонсоров, в основной массе являющихся простыми посредниками между государственным департаментом и ими. Ни один так называемый революционер в России не собирается на деле заниматься свержением власти или сменой формации. Все они просто глашатаи, которыми пользуется Запад, чтобы расшевелить грозную массу людей. Если в других странах народ – это сила, то в России с ее просторами и менталитетом – стихия. Тяжел, увесист и оттого неподвижен здесь молох, но если все же его раскачать, то он сметет все на своем пути – от самых восточных своих окраин до западных границ.

Неожиданно Арчи почувствовал прилив жара, а в груди появилось чувство тревоги. Он вдруг ощутил себя опоздавшим куда-то. Так бывает всегда, перед тем как у него появлялось желание расслабиться. Он перевел дыхание: