Сегодня, мама! - Сергей Лукьяненко Страница 6

— Я думал, в невесомости стукаться не больно…

Торопливо оглядевшись, я вытащил из-под кресла ременьбезопасности. Он болтался во все стороны, как сонный удав, но я все жеухитрился намотать его на руку. Потом легонько оттолкнулся от кресла и повис ввоздухе.

— Стас, хватайся за ногу!

— У тебя кроссовки грязные, — буркнул Стас, но всеже ухватился. Я стал подтягивать нас к моему креслу.

Через минуту мы сидели в нем, пристегнувшись и тесноприжавшись друг к другу.

— Что будем делать? — поинтересовался Стас.

Я промолчал. Опыта пилотирования космических кораблей у меняне было, разве что в компьютерной игре «Гиперспейс»… Тут у меня возникла жуткаямысль:

— Стас, ты думаешь, мы просто на орбиту вышли илипрыгнули через гиперпространство?

— Через нуль-пространство, — поправил меня Стас,он был поклонником Стругацких. Потом задумался. А я, как идиот, ожидал егорешения.

— Через нуль-пространство, — твердо сказалСтас. — На планету инопланетян.

— Почему? — с ужасом спросил я.

— Так интереснее, — объяснил Стас.

Тут началась миниатюрная психбольница, с двумя пациентами,но без врачей. Я начал уговаривать Стаса изменить решение, потому что… потомучто просто выйти на орбиту Земли тоже интересно. Как будто Стаськино мнениечего-то меняло!

— Представляешь, — с жаром говорил я, таращась напульт, — нас всей планетой спасать будут!

— Да? — неуверенно спросил Стас.

— Конечно! Американцы «Шаттл» запустят, а мы «Буран»!

— «Буран» Казахстан национализировал, — резонноответил Стас. Телевизор он все-таки смотрел.

— Значит, и казахи спасать будут! — увериля. — Американцы на «Шаттле», русские на «Союзе», а казахи на «Буране».

Стас помрачнел и сказал, что не хочет быть спасенным такойценой. За спасательные работы придется столько заплатить, что вся папинаНобелевская премия уйдет. А он компьютер хочет.

— Да мы же теперь герои, а значит, ни за что не платим!Если американцы нас спасут, то в Диснейленд свозят!

Стас заколебался, но снова помрачнел:

— А если наши, то в парк имени Горького? Чего я там невидел! Не, мы не в Солнечной системе.

И тут мы оба опомнились. Разом. Стас помолчал и началвсхлипывать. А я разозлился — я всегда злюсь, когда Стас ревет. В конце концов,может, мы и не в космосе? Может, это внутри корабля антигравитация включилась,а он так и стоит в музее? Я стал разглядывать пульт, где возле кнопок былидурацкие иероглифы, а потом заметил, что они разделены на группы. И возлекаждой группы — маленький схематический рисуночек. Наверное, объясняет, что этикнопки делают. Около предательской красной кнопки был совершенно непонятныйзнак вроде пружинки со стрелочками на концах. А рядом, над несколькимикнопками, был нарисован самый обыкновенный глаз.

«Гуманоиды», — с радостью подумал я. И нажал на одну изэтих кнопок.

— Балда! — испуганно завопил Стас.

В нескольких местах корпус корабля стал таять. И вобразовавшиеся дырки был виден самый настоящий черный космос с очень яркими иразноцветными звездами. Я понял, что действительно дурак. Но воздух почему-тоне выходил.

— Это иллюминаторы, — прекращая реветь, сказалСтас. — Здорово…

Он ужом выскользнул из-под ремня и ухватился за второекресло. Устроился в нем поудобнее и сказал:

— Мы в глубоком космосе. Планет не видно.

— А у меня есть одна, — похвастался я, заглядываяв иллюминатор со своей стороны.

— Какая? На Землю похожа?

— Нет, — критически сказал я, разглядывая краешекпланеты. — На Луну похожа, только куда больше и серая. Атмосферы нет.

Стас вернулся ко мне, и мы стали разглядывать чужую планету.Она вся была в кратерах и казалась необитаемой. Садиться на нее не хотелось.

— Не упадем? — деловито поинтересовался Стас.

— Сет его знает, — ответил я. — Может, тутеще где-то планета есть? Надо во все иллюминаторы посмотреть.

— А как до них добраться? Невесомость. Я не полезу.

Я стал прикидывать расстояние до других иллюминаторов. АСтас помолчал и задумчиво произнес:

— Невесомость… А как, интересно, космонавты вневесомости ходят в туалет?

— Эй, ты не вздумай! — заорал я. — Потерпетьнемножко не можешь!

— Немножко могу, — угрожающе сказал Стас. Ипринялся изучать пульт.

Я вслушался в ощущения собственного организма и с тревогойсказал:

— Должен же быть способ. Помнишь, мы читали книжку, нето «Трое с Мочамбы», не то «Три Мамбы»?

— Ну?

— Там двое пацанов и девчонка попали в космос инесколько суток летели. Они что делали?

— Ничего, — угрюмо сказал Стас. — Я ещеудивился. Терпели, наверное.

— Значит, и мы потерпим, — твердо сказал я. —Пока сможем.

— На несколько суток не рассчитывай, — огрызнулсяСтас.

Мы помолчали. Я почувствовал, как укрепила наше братствообщая проблема, и обнял Стаса за плечи.

— Двигатели надо включить, — сказал Стас. —Прыгать к Земле и высаживаться. Или искать местных жителей.

— Знать бы, где здесь жители, — сказал я,оглядывая пульт. — Вот если я эту кнопку нажму…

— Не надо.

Мы замолчали. Нет, плохая все-таки работа быть космонавтом.Любая мелочь превращается в проблему. Как же они все-таки…

— Ты у нас фантастику любишь, — сказалСтас. — Ворочай мозгами. Вспоминай.

— Ты тоже любишь, — ответил я.

— Я Стругацких люблю, а это не фантастика, алитература, — папиной фразой ответил Стас.

— Может, как раз в литературе наши проблемы иописаны… — не выдержал я.

— Не говори этого слова! — быстро сказалСтас. — Лучше вспомни, где обычно инопланетяне рации устанавливают.

— В скафандрах.

— А еще?

— Они телепаты.

— Тогда как из таких ситуаций выпутываются?

— Так! — заорал я и ткнул обеими руками покнопкам.