Геологи шутят... И не шутят - Борис Горобец Страница 5

— Говори, где спрятал самородок, — говорит начальник. — Не скажешь — пристрелю!

Угрозу перевели. Ч. испугался, бормочет, мол, зарыл золото под ярангой. А переводчик «переводит»:

— Он говорит: «Стреляй! Я золота не брал».

* * *

Плывет Ч. на лодке по речке, в лодке везет геолога. Ч. смотрит по сторонам и поет:

«Вижу речка, солнце, лес. В лесу брусника, скоро пойду мало-мало собирать…»

Геолог из лодки видит, как на берегу мужик вышел из палатки и присел на берегу, стал облегчаться. Он говорит своему рулевому:

— Ты мужика видишь?

— Тьфу, шайтан! — плюется Ч. — Однако, какая песня портит!

* * *

Идет геолог по тундре, видит — яранга. Зашел. Видит: сидит Ч., напротив него собака, между ними шахматная доска. Геолог говорит:

— Ну и умная же у тебя собака!

— Однако не шибко умная. Счет «три-два» моя польза.

* * *

Ч. идет по улице поселка, ведет двух коров и несёт кусок какой-то трубы. У него спрашивают:

— Ты куда это собрался?

— Однако геологи говорят: мы в баня ходить, телки брать.

— А труба зачем?

— Однако гудеть будем.

* * *

У дороги, ведущей из поселка в тундру стоит Ч. с ружьем. Подходит геолог. Ч. загораживает проход и кричит:

— Пароля!

— Что-что? Какая еще пароля? Ты что здесь делаешь?

— Однако тундра охранять надо. Пароля!

— Пошел на х…!

Ч. посторонился, потом говорит про себя:

— Однако три года стою, почему пароля не меняют?

* * *

Стоит Ч. на посту. Мимо идет его односельчанин.

— Стой, стрелять буду!

Молчание.

— Стой, говори пароля!

— Пароля.

— Проходи.

* * *

Антитезис: не анекдот

В качестве противовеса для этой серии в общем-то «жлобских» анекдотов про Ч., помещенных здесь в силу закона жанра, привожу отрывок об одном реальном чукче, описанном в очерке к. г.-м. н. В. Ф. Ефимова (ИМГРЭ), который работал геологом на Чукотке в течение 14 лет.

«С Лешей Кекеем я познакомился, когда еще работал в ВИМСе и приезжал на Чукотку в поле. Мы с Поливановым таскали все на себе, без рабочих, проводили в маршрутах часто часов по 15 в сутки. Вот тогда-то и набрели на базу Прудникова, где в гордом одиночестве коротал время Леша Кекей, студент геологического техникума, проходивший производственную практику. Напоив гостей чаем, Леша предложил нам свои услуги на весьма оригинальных условиях: он будет москвичам помогать таскать рюкзаки и делать всю черновую работу, а мы будем его учить геологии. Леша оказался очень способным учеником. Он, не переставая, задавал мне разные каверзные вопросы, требовал доказательств, примеров прямо тут же в маршруте. При исключительной памяти он схватывал все на лету, допытывался до сути и бывал очень разочарован, когда я отвечал, что это науке еще не известно или я этого просто не знаю.

Чукча по национальности, Леша окончил после школы-интерната какие-то военные курсы, получил звание лейтенанта специальных частей, которые должны действовать в условиях Крайнего Севера, а затем поступил в магаданский геологический техникум. Имея специальную подготовку, обладая от природы недюжинной физической силой и трудолюбием, Леша был просто незаменим в поле. Он умел практически все, что приходилось делать в условиях коварной тундры. Небольшого роста, коренастый, он таскал, казалось, бы, неподъемные рюкзаки и при этом еще пытался что-нибудь взять у меня. <…>

Потом мы надолго потеряли друг друга из вида. <…>

Я знал, что чукчи при всех своих положительных качествах обладают одним загадочным свойством — не могут переносить спиртного2. Кекей тоже, конечно, знал об этой особенности чукчей и раньше всегда отказывался от спиртного, а теперь в нем сломался тот стержень, который так восхищал нас. <…>

Леша Кекей не выдержал необходимости работать не по разуму, а по плану, разочаровался в геологии, запил, а потом ушел работать в оленеводческий колхоз, где тоже не смог жить и застрелился».

[ГЖМ-1, 2000. С. 245, 260]