Таран и Недобитый Скальд - Анастасия Завозова Страница 17

Что?.. Знаю, знаю, что лишь

Волк из далекой Исландии,

Он один — мой братан!…

Но продолжим!

Эта битва была сурова,

Уговор был до — первой кишки

Не бросать топоров на землю…

А собрались там славные воины:

Перво-наперво, Свейн Синеухий,

Подвалил и Торстейн Толстобрюхий,

А где Эйрик Мохнатая Пятка,

Там и Ульф Комариная Хватка,

И Вестейн Красномордый Лосось,

Да и Одд Покалеченный Лось,

И дедуля Торбьерн Скупердяй

(Так и не дал деньжат, негодяй!),

Братья Кислые, с фермы у Норда,

Мужики из соседнего фьорда,

Да, и, кажется, Эрик Упырь

Посмотреть лишь приперся…

Вот хмырь!

Без Гуннлауга не было б драки,

Ну того, что сын Ульма Собаки,

Сына Таральда Тура Безрогого,

Внука Йеспера Дурня Убогого…

Пока что песенка Улы мне очень нравилась. Очень колоритно все звучало, по-скандинавски. Но когда пацан, упоенно закатив глаза, начал перечислять всех, кто собрался на большое мочилово в Нордмёре, я насторожилась. Зная, что у Улы слабость кподробному перечислению и он не остановится, пока не назовет всех, кто там был, я перебила страдания скальда:

— Ну-ну, я поняла, народу было много… Пропусти строчек двадцать и пой дальше!

Ула послушно отсчитал на пальцах двадцать строчек и продолжил свое песнопение. От продолжения мне поплохело:

Бьёрн Кабан, тот пришлепал с семейством —

Мы не ждали такого злодейства!

Его женщина — Тучная Лилла —

С ходу трех мужиков завалила!

А племянник, Торгрим Губошлеп

Топором всем закатывал в лоб!

Тут и битве б начаться, да вот

Начал весь собираться народ:

Сигурд с Торкелем, злые, как тролли,

Крови жаждали Старого Олле,

Ну да старого все не любили —

На разминку его и прибили…

Приходили и Трюггви, и Хрольв,

И Халльфред, и Ари, и Эйольв,

И Торфинн, и Хакон, и Стейнар,

И немножко нетрезвый Эйнар,

Волокли и Косматого Моди,

Он уже приложил в морду Броди,

А еще были Кьяр и Торгильс,

Ну, они из-за бабы дрались…

— Стоп, стоп, стоп! — завопила я, чувствуя, что от обилия скандинавской экзотики мои грешные мозги начали потихоньку плавиться. — Ты что, хочешь сказать, что еще не перечислил всех, кто там лупился?! Что там еще всяких Эриков, Харальдов, Свеинов и прочих горячих парней выше крыши?!

— Конечно, — невозмутимо кивнул Ула — Я не пропел тебе и четвертушки свитка!

— Четвертинки, то есть четвертушки мне вполне хватит! — открестилась я от продолжения. — В принципе, ничего песнюшка, она у логопедов, наверное б хитом была. Как это ты наловчился так быстро выговаривать все эти имена? Хрюггви, Трольв…

— Трюггви и Хрольв, — педантично поправил меня Ула, растворяя свой музыкальный инструмент в воздухе. — Но неужели тебе совсем не понравилось?!

— Ну что ты! — утешила я скальда. — Все было очень экзотично, особенно пассаж про Тучную Лиллу! Кстати, что это за милый персонаж? Сестрица Мудрой Гудрун?

Ула наморщил лобик, пытаясь припомнить родственные связи девятисотлетней давности:

— Кажется, они были кузинами, — неохотно признал он. — Правда, Гудрун отличалась большим изяществом…

— Точно! — поддержала я парня. — Она с ходу мужиков не заваливала, дожидалась пятого покойника…

Ула привычно пригорюнился, вспомнив еще раз обстоятельства своей смерти. Чтобы отвлечь парнишку от грустных мыслей, я спросила, далеко ли еще до Бекгейта.

— До Бекгейта еще километров шесть, — порадовал меня Ула, сверяясь с картой в своей амбарной книге. — Правда, идти придется лесом, но не бойся, я тебя выведу.

Это “выведу” мне сразу не понравилось. Так и вышло — в лесу мы заплутали прямо как какие-нибудь члены туристического клуба “Суслик”, всю зиму тренировавшиеся в городском парке. Пробираясь по узкой тропинке и подвывая от боли, если моя нога натыкалась на сучок или камешек, я ворчала:

— Выведу, выведу!… Куда ты меня затащил?

Ула виновато поблескивал своим свечением.

— Ну хоть освещение бесплатное, — капельку смягчилась я. — Но ты все равно поросенок, хоть и летающий. Кто мне тут обещал комфортную дорогу? А сколько было поту, пафоса и стука костлявым кулаком в волосатую грудь!

— У меня не волосатая грудь! — огрызался Ула, но, вспоминая, что он все-таки виноват, парень менял тон и сопел. — Не понимаю, как это вышло, я же хорошо ориентируюсь в пространстве.

— Хорошо ориентируешься, — хмыкнула я. — А это не ты, случаем, опекал Ивана Сусанина, а? Так прямо и представляю: ночь, луна, дедок Иван решил подзаработать проводником, только вот с Помощником ему не повезло…

Ула только раскрыл рот, чтобы достойно мне ответить, как вдруг впереди послышался какой-то странный треск и шелест листьев. Я сразу представила себе кабана, медведя и саблезубого тигра. Потом вспомнила, что тигры в этих широтах не водятся, и немного успокоилась. Оглядевшись по сторонам, я заметила, что Ула потух и куда-то забился. Только этого мне не хватало! На всякий случай я присела на корточки и накрыла голову руками. Даже не знаю, почему я так сделала — самое ценное у меня явно не в голове… Так я сидела некоторое время, но никто не появился, чтобы сделать из меня завтрак туриста. Осмелев, я поползла вперед, решив, в крайнем случае, симулировать потерю сознания и общую недоразвитость.

Я выползла на тропинку. Никого. Между тем уже основательно стемнело. Я ничего не видела даже в трех шагах от меня (или, правильнее сказать, в трех ползках?). Внезапно я почувствовала, как что-то холодное и острое уперлось мне куда-то чуть пониже поясницы. Я скосила глаза и увидела громадный меч, привольно расположившийся на моей пятой точке. Симулирование недоразвитости отпадало…

— Ты кто? — раздался из кустов хриплый шепот. — Что здесь делаешь?

— Во имя главного компьютера ЦРУ, загаженного русскими студентами-хакерами, уберите меч с моей задницы, и у нас получится конструктивный диалог! — прошипела я любимую присказку Васи-хакера и только потом сообразила, в каком веке нахожусь.