На "Ишаках" и "МиГах"! 16-й гвардейский в начале войны - Викентий Карпович Страница 9

И вот я с Владимиром Ильинским в полете, который совершается по немудреной схеме — взлет, набор заданной высоты, построение «коробочки», расчет на посадку, посадка. Все прошло нормально, не было получено никаких замечаний, и как следствие — разрешение на полеты на боевом истребителе И-16. И здесь все прошло благополучно, без изъянов, даже я сам остался доволен полетом. Так закончилось мое знакомство с командиром полка майором Виктором Ивановым.

В первых числах апреля сорокового года полк перебазировался на лагерный аэродром. Это был один из интереснейших и увлекательных периодов летной подготовки. Каждый день был насыщен до предела, летчики приступили к освоению воздушных стрельб. На земле, на тренажной аппаратуре, отрабатывали основные элементы стрельбы по воздушной цели — определение расстояния до цели и ракурса, выполнение маневра, прицеливание и открытие огня. Для этого устанавливались воздушная мишень-конус и обычный самолетный прицел. Этот простой тренажер позволял летчикам после наземной тренировки выполнять летное задание на воздушную стрельбу эффективно и качественно.

Первый свой полет на воздушную стрельбу я выполнял в паре с Валентином Фигичевым. Мы поднялись в воздух, пришли в зону воздушных стрельб, разыскали цель, вышли на огневой рубеж. Вначале Валентин подошел к конусу, отстрелялся и отворотом ушел. Теперь моя очередь. Определяю дистанцию и ракурс, ловлю цель в прицел, нажимаю гашетку — огонь! Таких заходов разрешалось сделать до трех. В первом — пристрелка, второй и третий — с ведением огня.

Когда мы произвели посадку, то конус уже был на земле, техники и мастера по вооружению переворачивали его во все стороны и подсчитывали входные и выходные пробоины. На первый раз воздушной стрельбой мы могли быть довольны, набрали отличные оценки. Для того чтобы определить, чьи пробоины в конусе, пули на земле окрашивались краской разных цветов, так как при одной буксировке конуса стрельба велась несколькими экипажами. В этот день успешно отстрелялись Кузьма Селиверстов, Петр Довбня, Степан Комлев, Леонид Дьяченко и многие другие.

В июле сорокового, после воссоединения Бессарабии и Северной Буковины с Советским Союзом, мы получили постоянное место базирования на аэродроме Сингурены у самой границы с Румынией. Базируясь на новом аэродроме, летчики продолжали совершенствовать свои навыки, однако в зимний период из-за обилия снегопадов интенсивность летной работы несколько снизилась. Полк занялся теоретической учебой, которая была направлена на изучение новой материальной части — самолетов МиГ-3, которые вскоре должны были поступить на вооружение.

В этот период переучивание летно-технического состава проходило и по другим каналам: были организованы бригады с выездом непосредственно на завод, руководящий летно-технический состав — комполка Иванов, инспектор по технике пилотирования Курилов, комэск Атрашкевич — прошел программу переучивания при военном авиаучилище, где получили необходимую летную тренировку.

Мне, как молодому летчику, тоже пришлось принять участие в выездной бригаде, побывать на заводе и вместе с инженерно-техническим составом познакомиться с новым истребителем непосредственно в цеху.

Когда мы, будучи на заводе, внимательно ознакомились с этим самолетом, с его тактико-техническими данными, машина произвела на нас положительное впечатление как современный истребитель. Однако мы скептически отнеслись к составу бортового вооружения — его состав в виде одного крупнокалиберного пулемета БС и двух пулеметов ШКАС мы сочли весьма слабым. Мы также обратили внимание на большой по сравнению с «ишачком» вес — свыше трех тонн.

Истребитель МиГ-1 конструкции Микояна и Гуревича с двигателем водяного охлаждения АМ-35А развивал максимальную скорость 640 км/ч на высоте 7000 м, а у земли — около 500 км/ч. В дальнейшем его летно-тактические данные были улучшены: введены предкрылки, позволяющие предотвращать непроизвольный срыв машины в штопор на больших углах атаки, значительно уменьшен вес самолета, на части самолетов дополнительно установлено шесть направляющих для реактивных снарядов. Модернизированый истребитель получил название МиГ-3.

В середине апреля 1941 года мы получили первую партию этих самолетов, поступивших железнодорожным транспортом. Когда эшелон новеньких «мигов» прибыл на запасной путь, летчики радовались, как дети. И как было не радоваться такому счастью! Весь летно-технический состав принял участие в разгрузке самолетных ящиков с железнодорожных платформ, а затем и в сборке истребителей с детальным изучением всех агрегатов. Запомнился невероятный энтузиазм, все стремились быстрее сделать эту работу, сдать зачеты и приступить к полетам.

Уже в первых числах мая майор Иванов, капитан Атрашкевич и старший лейтенант Курилов провели облет первых собранных самолетов. В дальнейшем, по мере сборки самолетов, облет производился летчиками эскадрильи капитана Атрашкевича, которые первыми приступили к полетам на МиГ-3. В ближайшие несколько дней также освоил «миги» и руководящий состав всех эскадрилий.

В середине мая сорок первого авиаполк перебазировался на летний полевой аэродром Семеновка, где продолжалось освоение нового самолета.

На аэродроме Сингурены начались земляные работы по реконструкции летного поля и сооружению бетонированной взлетно-посадочной полосы. К 20 июня свыше четырех десятков летчиков полка летало на «мигах», однако большинство из них закончили только тренировочные полеты по кругу и в зону и не приступали к полетам на боевое применение. Остальные летчики, летавшие на МиГ-3, сделали по нескольку полетов для отработки взлета и посадки, не начав полетов на пилотаж. Около двух десятков пилотов продолжали летать на самолетах И-16 и «чайка» с одновременным продолжением переучивания на «миг».

В период интенсивной боевой подготовки уделялось большое внимание учебе командного состава на уровне командиров эскадрилий и их заместителей, командиров звеньев. Командир эскадрильи капитан С. И. Солнцев, заместители комэсков старшие лейтенанты Анатолий Соколов и Василий Куц, командир звена лейтенант Дмитрий Панкратов были командированы на курсы усовершенствования командного состава. Для подготовки командиров звеньев были организованы летно-тактические курсы, руководителем которых был назначен заместитель командира полка майор Жизневский Григорий Васильевич — волевой и требовательный командир с большим стажем службы и летной работы.

Пройдут годы, Григорий Васильевич погибнет в боях с немецко-фашистскими захватчиками, и над ним подшутит история. Некоторые из бывших подчиненных упрекнут его в том, что летал он без «огонька», был слишком педантичным и требовательным по службе, не допускал отсебятины и нарушений правил летной работы, противился всему тому, что могло привести к летным происшествиям. Он не сможет опровергнуть эти совершенно неверные утверждения, так как его уже не будет в живых.

Теперь, когда Жизневский руководил окружными курсами командиров звеньев, он поддерживал высокую летную дисциплину, требовал от своих слушателей неукоснительного выполнения инструкций и наставлений, регламентирующих летную работу, памятуя о том, что они были написаны кровью погибших товарищей.

В летной семье всегда находятся отдельные ухари и трюкачи, которые, возомнив себя асами, пытаются внести дезорганизацию, выбросив какой-либо трюк, а потом за бортом доказывать, что они вносят новшество в технику пилотирования, предсказывая будущность этому. На этот счет Григорий Васильевич утверждал, что здесь не экспериментальный центр подготовки летчиков, не испытательный полигон, а курсы по повышению квалификации летчика и все обязаны выполнять установленный регламент. И он был прав.