Тайная схватка - Герман Матвеев Страница 9

– А вон тому гражданину.

Миша сунул кошку в руки Степы.

– Держи. Васька, бегом к телефону! Я пойду за ним.

– А суп, значит, не варить? – спросил Вася.

– Какой тут суп! Делай, что сказал! – резко отчеканил Миша. – Потом отправляйтесь домой и ждите.

Он схватил лежавшую на земле кепку и что есть духу бросился за уходившим человеком.

– Решительный молодой человек.

– Он моряк! – с гордостью сказал Степа.

Миша скоро догнал человека в сером пальто и на расстоянии тридцати – сорока метров пошел следом за ним. Мужчина шел неторопливо, останавливаясь на короткое время около разрушенных домов. В одном месте он чем-то заинтересовался, сошел с дороги, обошел вокруг фундамента, заглянул в глубокий подвал и снова зашагал дальше. Увидев на остановке трамвай, незнакомец заторопился.

В вагоне Миша хорошо рассмотрел его. Это был немолодой, крепкий мужчина, с крупными чертами лица, широкими, чуть выдающимися скулами. Когда он снял кепку, мальчик заметил, что черные усы были темнее, чем волосы на голове. Мальчика мало беспокоило, что мужчина совсем не походил на того, что был на фотографии. Главное, что он пришел за паспортом, а значит, имел какое-то отношение к врагам.

Проехали мост, и в вагон вошла большая группа людей, закрыв собой мужчину. Не видя его, Миша заволновался. Таким образом он может не заметить, когда тот выйдет из трамвая. Он протискался ближе к выходу и стал смотреть в окно на выходящих из вагона.

На остановке у Невского народ схлынул из вагона, и Миша с облегчением вздохнул, увидев, что мужчина в сером пальто не вышел и разговаривает со своей соседкой. У Технологического института в вагон снова вошла группа людей с лопатами, кирками, ломами, в перемазанной глиной и мелом одежде и снова закрыла мужчину.

Кто-то толкнул Мишу локтем. Оглянувшись, он встретил взгляд больших голубых глаз.

– Тося, садись. Подвинься, паренек, – сказал женский голос над головой.

Миша подвинулся, и девочка села рядом.

– Варвара Семеновна, зачем ты Тоню с собой взяла? На фронт ведь едем.

– В Ленинграде везде фронт. Пусть помогает. Потом с гордостью вспоминать будет, что Ленинград защищала.

Миша понял, что группа едет на оборонные работы.

Третий номер трамвая шел по Международному проспекту* и немного не доходил до переднего края. Глядя в окно, мальчик видел, что этот район прифронтовой и живет несколько иначе, чем Петроградская сторона. Гражданских людей на улицах было совсем мало, зато военные шли и ехали в разных направлениях. Трамвай обгонял повозки с сеном, дымящиеся походные кухни, грузовик, наполненный буханками хлеба. В окнах первых этажей угловых домов, заделанных кирпичом, чернели узкие щели амбразур. Поперек проспекта в некоторых местах были устроены баррикады с колючей проволокой и треугольными бетонными надолбами. Противотанковые препятствия, в виде распиленных и сваренных кусков рельсов, перегораживали в несколько рядов проспект на перекрестках. Оставлен был только узкий проход для трамваев. Но, несмотря на близость фронта, район жил. Торговали магазины, ларьки. И везде грядки и грядки – с репой, капустой, свеклой, морковью… А между ними – зигзагообразно вырытые окопы.

Взвизгнул снаряд и с оглушительным грохотом разорвался невдалеке. Трамвай затормозил и остановился.

– Выходите, граждане. Вчера попал в вагон, – объясняла кондукторша пассажирам, столпившимся у выхода.

– А с задней площадки можно сходить? Не оштрафуют? – пошутила какая-то девушка.

Второй снаряд разорвался высоко над головой. От неожиданности Миша присел, но сейчас же выпрямился и, не спуская глаз с серого пальто, побежал следом за ним. Третий снаряд ударил впереди.

Начался артиллерийский обстрел района.

Мужчина в сером пальто торопливо свернул под арку большого дома. Миша поспешил за ним, добежал до ворот и заглянул под арку. Там никого не было. Сквозь арку за домом виднелся пустырь. Из здания под арку с обеих сторон выходили двери.

Не обращая внимания на все нарастающий обстрел, Миша вышел на улицу и поискал номер дома. Его не оказалось. Судя по всему, дом был еще не достроен, хотя леса и сняты. Миша заволновался и снова вернулся под арку. Распахнул одну из дверей, заглянул внутрь. Справа наверх вела лестница, но везде лежали кучи строительного мусора, и вряд ли кто-нибудь здесь жил. Миша заглянул в противоположную дверь. Та же картина. Мужчина словно сквозь землю провалился.

– Тьфу ты, дьявол! – выругался Миша, не зная, что делать дальше.

Майор в таких случаях советовал не пороть горячку, а спокойно обдумать создавшееся положение. «Если он здесь живет, то уже хорошо, что я знаю дом. Если же он тут только спрятался от обстрела, так я об этом узнаю», – решил Миша и перешел на другую сторону улицы, откуда он мог наблюдать за фасадом дома.

Артиллерийская стрельба еще более ожесточилась. В ответ заговорили советские пушки, и минут через двадцать огонь немецких батарей был подавлен. Наступила тишина. Миша насторожился. Укрывшиеся от артобстрела пассажиры возвращались к трамваю. Сейчас должен выйти из укрытия и мужчина в сером пальто. Прошло три минуты, пять минут. Трамвай звякнул и тронулся. Мужчина не появился…

Миша устроился за грудой камней и терпеливо ждал, наблюдая за воротами недостроенного дома.

Время тянулось медленно. С большими перерывами прошли еще два трамвая. С грозным скрежетом, содрогая землю, к фронту промчался тяжелый танк с длинной пушкой, торчащей из башни. Навстречу с пронзительным воем сирены пронесся санитарный автобус. Прошел одинокий пешеход. Незнакомец в сером пальто все не появлялся… Надо было что-то предпринять, и Миша вышел из-за своего укрытия.