Командир Марсо - Жан Лаффит Страница 6

— Вы, значит, помогаете теперь коммунистам?

— Речь идет о группе Ф.Т.П.

— Это одно и то же. Коммунисты не нуждаются в нашей помощи.

— Но они сражаются против немцев.

— Да, но как франтиреры, не желая вливаться во французскую армию и не подчиняясь приказам генерала де Голля.

Лусто не питал ни малейшей симпатии к идеям коммунистов. До войны он даже вел против них решительную борьбу. Но, хотя взгляды коммунистов и были ему всегда чужды, он не испытывал теперь никакой неприязни к людям, пропагандировавшим эти взгляды. В его группе был один коммунист, крестьянин, как и он сам, ветеран прошлой войны, упрямый и непримиримый, когда дело касалось его партии, но безусловно честный и искренний и притом — настоящий патриот. Ну а что до тех коммунистов, которые, как говорят, находятся в рядах Ф.Т.П., то для Лусто было достаточно знать, что они сражаются против оккупантов, чтобы изменить свое прежнее мнение и считать их хорошими французами. Однако он полагал, что в момент освобождения Франции отрядов Ф.Т.П. будет явно недостаточно и «Тайная армия» сыграет тогда решающую роль, ускорив освобождение страны. Он стал даже думать, что совместная борьба и, как неизбежное ее следствие, — братство по оружию откроют радужную перспективу будущего Франции, когда все французы смогут наконец понять друг друга и идти вперед одним путем. И вдруг слова Чарли снова обнаружили перед ним те трудности, о которых он давно уже не вспоминал. Может быть, коммунисты хотят соперничать с де Голлем в деле освобождения Франции? Но, с другой стороны, можно ли упрекать их за то, что они сражаются? И, наконец, если уж опасаться, что коммунисты приобретут слишком большое влияние, не следует ли и нам действовать более активно и опередить их? Такие размышления всегда приводили его к одному и тому же выводу: нужно действовать.

К такому выводу, очевидно, пришли и его начальники, так как несколько дней спустя Сирано вызвал его и предложил, ввиду предстоящих военных операций, сформировать «боевую группу» из десятка-другого отважных людей. Одновременно вместе с Поравалем он должен был создать в кантоне первые лагери «Тайной армии».

С этого времени для двух друзей начался новый период деятельности, открывший им новые горизонты. Пришел конец скованности, ожиданию приказов, у них были развязаны руки для совершения любых диверсионных актов. Быстро созданная группа вскоре уже проявила себя, взорвав несколько радиомачт. Затем, окрыленные первыми успехами, Лусто и его товарищи развернули свои действия по всему кантону. Но все это были пока лишь отдельные, разрозненные акты, не причинявшие большого вреда оккупантам, хотя слухи, которые ходили среди населения, преувеличивали их размеры. «Ради спортивного интереса», — говорил Лусто, повторяя слова, некогда бывшие в ходу у членов «Боевых крестов». Невольно ему вспоминалось время, когда совсем еще молодым, шестнадцатилетним подростком, он с несколькими приятелями развлекался по ночам тем, что втаскивал на дерево плуг, или опрокидывал телегу, или отвязывал плотомойню в Палиссаке. Наутро весь поселок бывал в панике, а виновники этих «шуток» умирали со смеху. Теперь они потешались над немцами, и Лусто снова чувствовал себя юнцом. При каждом новом диверсионном акте имя Лусто повторялось шепотом среди населения, и первым следствием всей этой слишком шумной деятельности был донос в жандармерию. Предупрежденный жандармом Лажони, крестьянин Лусто решился на рискованный шаг. Он пристроил жену и двух ребят у проживавшей в отдалении родственницы, доверил охрану своей фермы и поддержание на ней порядка пожилым супругам-испанцам, а сам принялся кочевать по окрестностям. Он останавливался на ночь то здесь, то там, иногда ночевал и под открытым небом; его видели повсюду, и все-таки жандармы, не раз пытавшиеся его арестовать, нигде не могли его найти.

Пораваль, в свою очередь, не долго думая, покинул лесопилку. В созданные им лагери «Тайной армии» приходили все новые и новые добровольцы. Поравалю очень хотелось бросить своих людей в боевые операции, но, к сожалению, ему был дан категорический приказ: маки «Тайной армии» остаются пока в резерве — до «великого дня». Нужно было тренировать людей, обучать их, готовить к боям, но нельзя было предпринимать никаких военных действий. Поэтому Пораваль охотно расстался со своими обязанностями офицера маки и стал помощником Лусто по его «боевой группе». Однажды летним вечером Пораваль застал Лусто очень взволнованным.

— Наших людей из маки арестовали!

— Сколько?

— Десять. К счастью, остальные пятеро были в это время в деревне. Немцы окружили лагерь и схватили всех без единого выстрела.

— Что с ними сделали?

— Неизвестно. Молодежь была без оружия, они занимались с инструктором теорией…

С этого дня Лусто стал более суровым, а Пораваль — еще более озабоченным. Спустя три недели каждый из них уничтожил своего первого врага — двух немецких солдат, которые ехали на мотоцикле с коляской. Не встречая пока никаких препятствий, друзья перешли к действиям более крупного масштаба.

Наиболее удачной была операция, проведенная в ночь на 1 января, когда они с четырнадцатью партизанами взорвали паровозное депо в Бержераке: четырнадцать паровозов было выведено из строя, пути загромождены, и на виадуке водружено знамя с надписью: «Маршал, мы здесь!» На этот раз дело оказалось серьезным.

— Вам присвоено звание капитана, — заявил Чарли после этого нового подвига Лусто, — но вашу группу теперь разыскивают немцы, и вы должны перейти в третью очередь резерва.

— То есть?

— Будете на отдыхе до нового приказа. Вам запрещается обнаруживать себя.

Разговор происходил в феврале 1944 года. Пораваль после этого исчез на несколько дней и, вернувшись, заявил своему другу:

— Я решил уйти в отряды Ф.Т.П.

Лусто пробовал возражать, но решение Пораваля было непреклонным.

— У нас есть склады оружия и в лесу расположены лагери, а мы ждем. Чего? Чтобы враг обнаружил наши склады? Чтобы он убивал наших людей, лишенных возможности защищаться? Так бывало уже не раз. И всегда схватывали тех, кто получал приказ выжидать. А посмотреть на нашу «боевую группу» — она, ни с чем не считаясь, нанесла множество ударов врагу, и с ней ничего не случилось. Так для чего же нам играть в прятки? Чтобы враг смог взять нас, как кроликов в норе? Я предпочитаю уйти к франтирерам. Впрочем, не я один ухожу туда…

— Я не могу ни одобрить твой поступок, ни удерживать тебя, — сказал Лусто, — делай как знаешь.

Чарли и особенно Сирано неистовствовали.

— Это дезертирство! Весной союзники будут здесь. Надо помешать уходу Пораваля… любой ценой. Вы слышите, любой ценой!

Лусто растерялся. Но как раз в это время приказ о переводе его группы в резерв был отменен. Казалось даже, что Лусто получил большую свободу действий. С новым жаром принялся он за диверсионные акты против оккупантов и с горсткою своих храбрецов совершал чудеса. Ко дню высадки союзников весь кантон знал майора Лусто как одного из руководителей «Тайной армии». По его настоянию в Палиссаке началась чистка — устранялись коллаборационисты, был издан приказ о мобилизации, приняты меры по обеспечению обороны городка, шла подготовка к провозглашению Четвертой республики…