Вермахт и оккупация - Норберт Мюллер Страница 33

Кроме того, оккупационные власти использовали заложников, чтобы заставить население выполнять свои распоряжения. Например, 14 ноября 1941 г. в Харькове по приказу коменданта города было расстреляно 50 человек и 1000 человек арестовано для того, чтобы заставить население принять участие в разминировании.

По мере усложнения положения фашистских войск на фронте и в их тылу поздней осенью 1941 г. система заложников приняла еще больший размах. Об этом наглядно свидетельствует приказ командира 30-го армейского корпуса подчиненным дивизиям в конце ноября 1941 г. Он требовал, чтобы в качестве возмездия за убийство или ранение «нескольких немецких и румынских солдат» во время нападения партизан во всех местах расположения корпуса тотчас же были взяты заложники из числа родственников партизан, все «подозрительные» лица, все члены и кандидаты в члены ВКП(б) и комсомольцы, все лица, занимавшие до прихода немецких или союзных войск государственные должности, и т. д.

Часть из них предписывалось расстрелять, остальных — отправить в концентрационные лагеря. Одновременно расположенным в тылу фронта службам было приказано при совершении маршей всегда иметь с собой заложников [115].

Осуществляемый вермахтом в районе операций массовый террор проводился частично во взаимодействии с подразделениями СС и военной полиции, использование которых в тыловых районах армий и фронтов было согласовано в апреле 1941 г. между генерал-квартирмейстером ОКХ и Гиммлером. Бригады СС, составляющие примерно до середины 1942 г. ядро этих сил, а также подразделения военной полиции были для этого временно непосредственно подчинены военному командованию в тылу. Так, части 1-й кавалерийской бригады СС в составе 162-й пехотной дивизии в августе 1941 г. по прямому указанию командующего тылом армий «Центр» генерала от инфантерии Шенкендорфа были брошены в район Припятских болот, где они отличались особенной жестокостью по отношению к местному населению. Командир 2-го кавалерийского полка СС, например, докладывал 12 августа о ходе акции на Припяти: «Нам не удалось полностью использовать приказ по уничтожению женщин и детей, так как болота, куда их загнали, были недостаточно глубокими для того, чтобы они могли утонуть. На глубине метра в большинстве случаев была твердая почва (очевидно, песок), так что болото не засасывало их». В заключение было отмечено, что акцию, в ходе которой согласно отчету было уничтожено 6526 человек, «следует считать удавшейся». Так же свирепствовали и другие подразделения СС. Так, командир 1-й пехотной бригады СС, сообщая о действиях своего 10-го пехотного полка СС 4 августа 1941 г. в районе Житомира, указывал, что только за один этот день было расстреляно 1385 евреев. «Благодарность и признание в связи с чрезвычайными успехами во время проведения операции», объявленные командующим 6-й армией в присутствии делегации вермахта и СС личному составу 1-й бригады СС, подтверждают лишь сделанный выше вывод об отношении высшего командного состава к акциям по уничтожению.

Этот и подобные примеры разоблачают как грубую ложь утверждение Гальдера о том, что якобы до 1942 г. в зоне действия сухопутных войск войска СС не использовались для «особых акций».

Особенно ярко видна роль вермахта как исполнительного органа по истреблению населения в его участии в систематических акциях массового уничтожения целых категорий советских людей. Для проведения этих акций руководство фашистской Германии, как уже было установлено при анализе планов агрессии и оккупации СССР, использовало специальные группы уничтожения, СС и службы безопасности. В этой связи следует указать на то, что специальное подразделение вермахта, пресловутый батальон «Нахтигаль» II отдела контрразведки ОКВ под командованием будущего боннского министра Оберлендера, осуществило первые массовые убийства советских граждан. Этот батальон, составленный преимущественно из тщательно подготовленных военной контрразведкой для диверсий, террора и убийств украинских буржуазных националистов, ворвался как передовой отряд немецких войск 30 июня 1941 г. в украинский город Львов. В течение семи дней продолжалась кровавая бойня, жертвой которой стали около 500 человек, среди них почти все представители интеллигенции. Фашистская контрразведка выбрала именно Львов — признанный культурный и научный центр Западной Украины, так как уничтожение интеллигенции в оккупированных восточноевропейских районах рассматривалось как существенная предпосылка для порабощения всех славянских народов.

Практикуемые здесь действия нашли свое непосредственное продолжение в поддержке и участии военных органов в акциях массового уничтожения, проводившихся отрядами СС и службы безопасности. Четыре боевые группы А, В, С и Д, каждая силой до батальона, с их отрядами следовали непосредственно за фашистскими войсками. Большая часть их злодеяний осуществлялась в спланированном взаимодействии с армией и ее тыловыми частями, которым они были приданы и частично подчинены. Тесное и «сердечное» взаимодействие боевых групп с военными штабами также неоднократно подчеркивалось в донесениях. Характерным документом в плане отражения этого сотрудничества является распоряжение командующего тыловым районом группы армий «Юг» от 20 марта 1942 г. подчиненным ему частям и подразделениям. Генерал Рок требовал в нем оказывать действующему в его районе отряду службы безопасности под командованием Плата всяческое содействие и помощь в обеспечении оцепления при проведении всех акций.

Ознакомление дивизий и полевых комендатур с этим распоряжением осуществлялось через разведотдел тылового района сухопутных войск. Сотрудничество между вермахтом и боевыми группами не ограничивалось, однако, лишь акциями поддержки. Кроме того, они получали приказы непосредственно от вышестоящих инстанций. Так, командование 11-й армии (Шоберт, позднее Манштейн) приказало боевой группе Д 7 августа 1941 г. «наряду с имеющимися задачами» обеспечить контрразведку в районе во взаимодействии с отрядами тайной полевой полиции. Командование той же армии приказало зондеркоманде 11в, относящейся к боевой группе Д, участвовать в акции, проводимой в январе 1942 г. подразделениями вермахта, во время которой следовало захватить наряду с партизанами и десантниками прежде всего коммунистов и евреев. После захвата Симферополя вермахт требовал от боевых команд ускорить «ликвидацию» части населения, так как району угрожали голод и нехватка жилья.

Так, только этот пример из района действий одной из одиннадцати немецких армий опровергает одно из утверждений реакционной буржуазной историографии.

Во многих случаях военные штабы требовали привлечения команд службы безопасности для помощи своим собственным подразделениям. Так, 3-я танковая группа (Гот, позднее Вейнхардт) объяснила следующим образом свою просьбу группе армий «Центр» послать ей команду службы безопасности в район действия ее 61-го армейского корпуса: «Дело идет о случае, которым может заняться только служба безопасности, тем более что 703-й отряд тайной полевой полиции очень загружен и в настоящее время действует во вновь занятых населенных пунктах — в Клину и Рогачеве».