Глаза войны - Вячеслав Миронов Страница 28

— Хорошо, переговорю. Ты разведчикам скажи, чтобы особо не усердствовали. Они сейчас за своих покалеченных бойцов полдеревни готовы разворотить. С командованием я вопрос согласую. Что еще?

— Вот список, — я протянул вырванный из блокнота листок с арабскими и чеченскими фамилиями, — надо пробить их по нашим и всевозможным учетам. Может, даже СВР и Интерпол, вдруг где и наследили. Но аккуратно.

— Ступников, не учи ученного, — буркнул начальник. — И еще. Не особо кричите о том, что архив Дудаева замаячил.

— Я что идиот — получить контроль от Директора ФСБ? — Каргатов неподдельно возмутился.

— Во-во, будем раз двадцать в день отписываться о проделанной работе за последний час. Где Гаушкин? В госпитале?

— Отказался от эвакуации, валяется у себя в кунге, навестите. Может, удастся уговорить уехать в госпиталь. Все — идите. Мне надо докладную писать. Тьфу! Агента еще убили.

— Не пишите, что агент. Просто боевик. Заодно и количество потерь противника можем смело увеличить, — не удержался я.

— Идите, умники, работайте! Упустите бандитов — шкуру спущу. Отвечаете головой за операцию.

Мы вышли из кабинета начальника.

— Ну что, больного надо проведать? — предложил Каргатов.

— Пойдем сходим, — согласился я. — Только с пустыми руками как-то негоже ходить. У меня есть привезенная из дома бутылка нашей водки. Здесь такой нет. Берег для торжественного случая.

— Сейчас как раз тот самый случай и наступил.

Мы взяли литровую бутылку водки, сели в нашу «шестерку» и отправились в гости к военным контрразведчикам.

Машину мотало по разбитым дорогам. Утопая в грязи по самые пороги, кое-как добрались до особистов.

В кунге были: Молодцов, Гаушкин, командир роты разведчиков. Его мы раньше видели. Капитан Калинченко Андрей.

Гаушкин полулежал на своем топчане, Молодцов и Калинченко сидели по бокам. На табурете, накрытом газетой, стояла початая бутылка коньяка и нехитрая снедь.

— О, ё! Больной! — первым начал Каргатов.

— Ты больной алкоголик! — подхватил я.

— Да все нормально, мужики! — Володя пытался шутить, но был бледен, левая рука на перевязи, на плече на белом фоне бинтов было видно красное пятно.

— Ну-ну, ты это своей бабушке расскажи. Все нормально! Какого хрена не эвакуировался? — напирал я. — Толку от тебя мало, пришлют здорового, нормального, а не какого-то дырявого опера.

— Ничего, а отлежусь, завтра буду как огурчик, — оправдывался Володя.

— Ага. Зеленый и пупырчатый! — встрял Сережа!

— Типун тебе на язык! — Вадим Молодцов сплюнул на пол.

— А ты не плюйся. Ты с ним в одном кунге живешь. Вот и будешь себя всю жизнь корить, что не спас товарища. — Сережа тоже поддерживал меня.

— Не каркайте! Садитесь! Пить будете? — Гаушкин показал, куда нам пристроится.

— Будем. Вот тебе, больной, микстура! Из самого Красноярска вез. Здесь такую вещь днем с огнем не сыщешь! — я поставил на стол бутылку водки.

— Ух ты! Ну его на фиг, этот коньяк! Давай водки!

Народ быстро слил из стаканов обратно в бутылку коньяк, ополоснул кипятком тару и поставил на стол. Разлили. Чокнулись. «За здоровье!» Выпили. Хорошо! Домашняя водка в Чечне была чем-то вроде деликатеса. Ни один многозвездочный коньяк и рядом с ней не стоял. Родимая. Напоминание о доме.

— Ну, давай, герой Шипки, рассказывай, как и что ты в лесу делал? — я кинул в рот кусок сала. — Как тебя зацепило?

— Да ерунда! Пуля через мякоть прошла. Единственное, задела какой-то сосуд, крови много. А так — кость цела. Заживет.

— Ну-ка, пальчиками пошевели! — потребовал я.

Володя пошевелил.

— Нормально. Стакан сможешь держать и девок лапать тоже. Смотри, чтобы инфекция не попала. Что доктор сказал?

— Натыкал много уколов. В том числе и от столбняка, еще чего-то. Жить буду. Разрешил не эвакуироваться.

— Не забудь страховку оформить. Все деньги в дом! — посоветовал Каргатов.

— Поднимусь — оформлю.

— Ладно, давай рассказывай, как это тебя угораздило. По второй?

— Давай.

— «Штык» ко мне пришел. Говорит, мол, знает, где схрон у духов. Мол, оружие, боеприпасы, медикаменты, продукты. Ну, и все такое.

— Понятно. Дальше.

— Он показал на карте. Ну, сам знаешь, какие из них источники. Могут и в ловушку завести. С них станется.

— Знаем. Дальше, — я кивнул. — Ну, давай, будем! — чокнулись, выпили, закусили.

— Взял разведчиков, пошли. Агента с собой тоже. Переодели его в армейское обмундирование.

— «Подменку» грязную, — вклинился в разговор разведчик. — Маску нацепили, не хотел он, чтобы бойцы его лицо видели. Идем разведгруппой. Нас восемь человек, плюс сопровождающие. — Он кивнул на Гаушкина. — Идем аккуратно. Дозор. Основная группа, замыкающие. Все тихо. Ни одной растяжки. Следов особых тоже не видели. Все было тихо, пока мой боец из дозора не наступил на «пальчиковую» мину.

— Чего? Какую мину? — не понял Сережа.

— «Пальчиковая» мина. Выстреливает патроном 9 мм в ногу тому, кто наступил. Выстрела при этом почти не слышно, хотя калибр и не маленький. Ну, а после этого началось!

— Снайпер у них работал. Факт! — Гаушкин был мрачен. — Меня и зацепило. Так, ерундовина. Источника завалили прямо в голову. И еще одному бойцу в ногу…

— Как бойцы? — я поинтересовался.

— Нормально. Мой доктор, что в роте, на месте оказал первую помощь, оттащили из зоны обстрела. Тот, кто наступил на мину — рядовой Максимов — «Макс», вот он хреново. Кости стопы раздроблены. Как бы не отняли ногу. Второй — Халитов — нормально. Кость цела. Поймал «стекляшек» от подствольника. Фигня. Выковыряют.

— Какая помощь нужна, капитан? — это уже Сергей.

— Никакой. Я их на Ханкалу отправил. Наш доктор поехал с ними. Он всех на уши поставит. Военный доктор в третьем поколении. Его батя два срока в Афгане отрубил в разведбате. Сын тоже и разведчик и доктор от бога. Все, что можно, я знаю — сделает. Если надо — то дойдет до министра обороны, чтобы бойца спасти.

— Ну что, мужики, третий тост! — я встал.

— У нас был уже третий. — Мужики поднялись. — Поддержим вас.

Гаушкин тоже попытался подняться.

— Лежи, Вова. Тебе разрешается пить лежа.

Выпили. Помолчали. Закусили.

— Схрон-то взяли? — спросил Каргатов.

— Взяли. — Гаушкин махнул рукой. — Подошло подкрепление. Я свой разведвзвод под рукой держал. Пришли мужики на БМП, как дали по кустам. Отбили. Своих эвакуировали. Нашли схрон. Свежий. Там у них не просто тайник был. «Лежка» у них там была, база. Человек двадцать. Они стали по нам из минометов лупить. Разбираться в тайнике некогда было. Пять килограммов пластида, жахнуло — «мама, не горюй!» Мы ходу оттуда. Потом артиллерию навели, они по квадратам работают. Нормально.