Солдат великой войны - Марк Хелприн Страница 15

Темнота окружала их со всех сторон. Белела лишь дорога, огибающая вершину и уходящая по гребню. От дороги они поднимались на вершину всего минуту-другую. И теперь лицезрели окружающий мир.

– Это Рим, – указал Алессандро. – Цвета тлеющих углей, но сверкающий, как бриллиант. Темная лента, которую ты там видишь, это Тибр. Он разрезает светлую зону, а белые пятнышки, похожие на вкрапления слюды, большие площади. Если посмотришь на запад, прямо за холмами увидишь ровную линию. Это Средиземное море. Ее можно отличить от неба, хотя они одного цвета, потому что на ней нет звезд. Надо, конечно, приглядываться, потому что атмосфера «гасит» звезды, когда они приближаются к горизонту, но отличить все-таки можно.

– Я не вижу, – заявил Николо. – Не вижу там звезд, только наверху. – Он вглядывался и щурился, вертя головой.

Радуясь, что обогнал луну в гонке к вершине холма, и найдя удобное место, чтобы наблюдать за ее восходом, Алессандро мог бы и пропустить мимо ушей признание Николо, что он не может разглядеть звезды у горизонта, но полувековая привычка растолковывать и разъяснять не позволила.

– Смотри прямо перед собой, – скомандовал он.

– Куда?

– Туда. – Он указал на Ригель, свою любимую звезду. – Сосчитай звезды, которые видишь в круге, диаметром с монетку.

– Не могу.

– Почему?

– Они наползают друг на друга.

– Как это – наползают?

– Слишком расплывчатые.

– Для тебя они не выглядят яркими точками?

– Нет, они выглядят так, будто кто-то расплескал краску.

Старик достал из кармана пиджака жесткий кожаный футляр, левой рукой открыл заученным движением.

– Ну-ка надень. Может, резкости добавится.

Николо взял очки в золотой оправе с бархатной подстилки, на которой они лежали, и надел. Вновь повернулся к Ригелю и впервые увидел звезды.

– Скорее всего, они тебе не подходят, – заметил Алессандро, – но с ними точно лучше.

– Да! Звезды такие яркие, я все их вижу!

– Ты никогда не носил очки?

– Нет. Они мне не требуются. – Он помолчал. – Нет, требуются.

– Ты не носил их, потому что они слишком дорогие?

– Нет. В поликлинике мне бы выдали их бесплатно. В них видно лучше, но девушки их не любят.

– Кто это тебе сказал?

– Все говорят.

– Я выяснил, что все как раз наоборот, а мнение, что девушка не такая симпатичная, если носит очки, годится только для обезьян. Много раз очки с толстыми стеклами у молодой девушки становились крючком, на который она ловила мое сердце. Даже сейчас меня зачаровывают близорукие, которые сидят в первых рядах и смотрят на меня сквозь концентрические круги сверкающего стекла. А если девушка еще слегка косит, вообще красотища.

– Вы чокнутый.

– Чудесное изобретение, полностью совместимое с природной красотой.

– Их что, кто-то изобрел?

– А ты думал, они выросли на дереве?

– Кто же их изобрел?

– Флорентиец, Алессандро ди Спина. У очков есть даже небесный покровитель, святой Иероним, потому что на его портрете, выполненном Доминико Гирландайло, они балансируют на краю стола, как самая обыденная вещь. Знаменитыми их сделал Рафаэль своим портретом папы Льва Десятого, этого четырехглазого сына Лоренцо де Медичи, того самого, который отлучил от церкви Мартина Лютера.

– Я никого из них не знаю, – пробормотал Николо.

– Ничего удивительного. Я тоже.

– Кроме святого Иеронима. Святых я знаю.

– Это хорошо. Чей сегодня день?

– Не знаю.

– Я думал, знаешь.

– Нет, так не знаю. Вы думаете, папа знает?

– Готов поспорить.

– Так какого святого?

– Я не папа, но сегодня девятое августа. День святого Романа [10], если не ошибаюсь. Он из Византии.

Николо, который никогда не слышал слово «Византия», пробормотал:

– Это очень плохо.

– Где вода? – спросил Алессандро. – И шоколад.

– Мой отец говорит, если есть много шоколада, станешь черным.

– Это, безусловно, правда, – кивнул Алессандро. – В конце концов, шоколад привозят из Африки, а африканцы черные. А как насчет Свизерленда? [11]Много шоколада привозят из Свизерленда?

– И что?

– Швейцарцы черные?

– А что, нет?

– Как ты думаешь?

– Не знаю, – ответил Николо, похоже, в полном замешательстве. Доставая бутылку с водой из «дипломата» Алессандро и осторожно ставя ее на плоский камень, спросил: – Свизерленд в Африке?

– Ты имеешь в виду Свазиленд?

– Свизерленд, – возразил Николо.

Алессандро почувствовал, как сердце заколотилось в груди. Медленно выдохнул.

– Что ты сказал? – переспросил он.

Николо пытался представить себе карту мира.

– Океан около Африки или Перу?

– Давай начнем с чего-нибудь, более близкого к дому, – предложил Алессандро. – Назови страны Европы.

– Какие?

– Об этом я тебя и спрашиваю.

– Спрашиваете о чем?

– Какие страны в Европе?

– Разные, – ответил Николо.

– Назови.

– Италия, разумеется…

– Великолепно.

– Франция.

– Правильно.

– Германия, Испания, Ирландия и Махогения [12].

– Махогения?

– Есть ведь такая страна? Кажется, в Бразилии.

– Нет, но продолжай.

– Германия – это страна?

– Да, но ты ее уже называл.

– А еще есть?

Алессандро кивнул.

– Есть страна, которая называется Большой Дейн? [13]

– Когда вернешься в Рим, тебе стоит посмотреть на карту, – посоветовал Алессандро. – Ты что, никогда не видел карты мира?

– Нет, видел, но не знаю, что на ней показано. Я же не умею читать.