И будем живы - Валерий Горбань Страница 11

Свадьба Ахмеда и Насият затмила все местные события на ближайший месяц. Но, ни новый дом, подаренный им семьей мужа, ни набившее этот дом приданое супруги, не принесли им счастья. Ахмед быстро устал от характера своей благоверной и невозможности справиться с ней. Знакомые с насмешкой, а родные с горечью стали поговаривать, что «жена его общипала». Но он махнул рукой на дом и на семью, и все свое свободное время стал проводить в компании с друзьями, такими же обеспеченными и разбитными ребятами. А уязвленная и раздраженная Насият дошла до того, что, неслыханное дело, стала обсуждать и осуждать его поведение в болтовне не только с родственницами, но и с соседками. Она даже не могла понять, что, пытаясь таким образом косвенно воздействовать на своего мужа, позорит не столько его и его семью, сколько саму себя. Это могло печально закончиться, но ей повезло. Во время одного из кратких мирных периодов в семейной жизни, она, наконец, забеременела, и отношение мужниной родни к ней несколько смягчилось.

Но тут грянула новая беда. Когда Насият уже готовилась к родам, Ахмеда все-таки посадили. Они с дружком, в ходе жестокой, беспричинной, спровоцированной ими же ссоры убили русского парня. Не помогли ни связи отца, ни потраченные им огромные деньги. Убийство было совершено публично, в присутствии множества свидетелей и сопровождалось грязными оскорблениями в адрес «русских собак». Дело вылилось в громкий скандал, к нему подключились органы госбезопасности. В ходе расследования всплыли и московские подвиги обвиняемого. Никто из местных милицейских чинов и судей не стал рисковать своей карьерой и положением. Ахмед получил десять лет и был отправлен в далекую российскую колонию усиленного режима.

Через год, когда страсти улеглись, отец сумел добиться его отправки в Чечню. Еще через год, за примерное поведение, как «твердо вставшего на путь исправления», осужденного перевели на общий режим. А через полгода после прихода к власти Дудаева, Ахмед, как отважный борец с русскими оккупантами, уже служил в полиции.

Вскоре, о нем поползли по городу еще более неприятные, точнее страшные слухи. Дом Ахмеда ломился от чужих «конфискованных» вещей. Дикие оргии с истязаниями схваченных прямо на улице русских женщин, дареные собутыльникам и подельникам квартиры, хозяева которых бесследно исчезали — все это создало Ахмеду репутацию бесчестного садиста и палача. Все чаще его родные видели падавшие на них косые и даже испуганные взгляды, все сильнее ощущали отчуждение и настороженность друзей и добрых знакомых. Ведь многие даже из ярых сторонников независимости Чечни неодобрительно относились к откровенному геноциду, развязанному против русских. Напугать и разогнать людей нетрудно. Но, скоро новые хозяева республики завершат передел ресурсов и собственности. И будущим «Чеченским Эмиратам» потребуются квалифицированные специалисты. Кто будет работать на нефтеперерабатывающих заводах, обслуживать электростанции, учить детей новой элиты и лечить их самих? К тому же, кровавые выходки дорвавшихся до оружия и власти уголовников создавали массу проблем с формированием имиджа нового государства.

Отец долго списывал все неприятности сына на его вспыльчивый характер, и даже сам втайне винил себя в том, что не смог научить своего младшего сдержанности и ответственности. Глава семьи охотно простил бы ему нелады с законом, если бы тот пошел по его стопам и зарабатывал «левые» деньги там, где любой глупец мог поднять их с земли, не нагибаясь. Но, деньги, заработанные на крови… Серьезный разговор с сыном ничего не принес. И уж тем более ничего не могла поделать быстро осточертевшая мужу Насият. Ситуация зашла в тупик.