Путь из ада - Дин Кунц Страница 7

— А я попаду в твою книгу? — спросила она наконец.

— А то как же! Я представляю тебя даже как героиню.

Она засмеялась и пошевелила ручкой в его лапище.

Он привлек ее ближе, не давая себе времени подумать, что именно подобных жестов должен избегать пуще всего.

— Ну так что, будем осматривать храм?

— Конечно! — воскликнула она с энтузиазмом. — Тебе же все это понадобится для книги.

Они вошли через вход в подножие одной из этих величественных башен и по каменным коридорам попали в огромный центральный зал, объединяющий все девять башен. Голый пол, выложенный из черного и розового булыжника, тянулся на добрую сотню футов к гранитной плите, окруженной каменными канделябрами величиной в рост человека. Позади находился алтарь в виде огромного лица, занимавшего почти всю стену собора, возвышавшегося на сто двадцать футов и протянувшегося на девяносто футов в поперечнике. Пустые черные глаза составляли тридцать футов в длину каждый и в высоту — шестнадцать футов. Нос представлял собой продолговатый валун с пробитыми в нем ноздрями — пещерами настолько огромными, что в них мог свободно заехать гравитационный автомобиль. Полногубый рот был высечен так, чтобы во всех деталях воспроизвести любящую улыбку, обнажая слегка поблескивающие широкие зубы.

— Что это? — вырвалось у него.

— Лик Бога, — ответила она. — Пошли! Зайдем внутрь.

— Внутрь?

— Пошли же!

Она потянула его за руку ближе к Лику Бога. Возле подбородка они остановились, пока Ли не нащупала какой-то рычаг в граните и каменная плита не открылась. За ней находились ступени, высеченные в камне, — широкие грубые площадки, уходящие наверх в темноту. Они взбирались по ним, уходя из серого света, проникавшего сквозь открытую дверь, в почти полный мрак, а затем, выше, на другой участок, освещенный слабыми лучами, падавшими откуда-то сверху. Постепенно они преодолели мрачную каменную лестницу и оказались в проходе, достаточно широком, чтобы по нему можно было пройти втроем и в полный рост. Впереди в серой полутьме виднелись пятна более яркого света. Когда они добрались туда, Дэйвис обнаружил, что эти светлые круги — лучи света, падавшего через отверстия огромных глаз. Они стояли точно позади глазниц изваяния и могли через них свободно обозревать пустой храм.

— Разве не здорово? — спросила она. Он ограничился кивком, слишком пораженный величием этого места, чтобы подобрать подходящие слова.

— Для чего предназначен этот проход?

— Прежде обычно здесь находился епископ в особые святые дни, когда его присутствие было необходимым.

— Расскажи мне об этом Боге, — попросил он, проводя руками по краям высеченных в камне глазниц. — Какой культ он представлял?

Ли резко отстранилась от него, повернулась и стала рассматривать пустые скамьи.

— В чем дело?

— Ни в чем.

— И все-таки? Быть может, я нарушил какой-нибудь запрет?

— Нет. Конечно нет!

— Тогда что?

— Он был Богом... — Девушка запнулась, словно у нее не хватило дыхания. Затем замолчала, собираясь с мыслями. — Мне не следовало приводить тебя сюда.

— Но почему?

— Он...

И тут он понял... Как большинство людей, которых трогают откровения древних преданий и которые видят в них глубокий смысл, Дэйвис был глубоко взволнован, угадав то, что она пытается ему сказать, но не может. Он схватил Ли, прижал к своей груди и не отпускал. Девушка заплакала ему в плечо, когда он коснулся губами волны ее волос.

— Он был Богом... — начал Дэйвис, пытаясь досказать за нее. Но тут и его голос прервался, словно отказываясь закончить фразу.

Она опустилась на колени, и он последовал ее примеру. В такой позе они вновь прижались друг к другу.

Он обрел-таки голос, застрявший в горле, и вымолвил:

— Это был Бог плодородия и семейного очага, не так ли? От него зависела жизнь в будущем.

Истреблены... Она кивнула, припав лицом к его груди.

— Не плачь, — сказал он, сознавая всю нелепость этих слов. Ее народ был уничтожен, последние оставшиеся обречены на вымирание. Черт подери, как же ей не плакать?

Будь проклят Альянс! Будь проклят культ Превосходства Человеческой Расы.

Будь они все прокляты и днесь, и присно, и вовеки!

Проклятия срывались с его языка, как молитва, вперемежку с ее рыданиями и эхом отдавались в каменном коридоре внутри Лика Бога. Он прижимал Ли к себе, слившись с ней в единое целое. Дэйвис поднял в ладонях ее лицо и поцеловал ее нос. Он был крошечным и теплым в его губах. Он целовал ее щеки, шейку, губы... И она с жаром отвечала на его поцелуи. Он ощутил, как ее язык проник к нему в рот и коснулся его языка.

Здесь, в коридорах Лика Бога, ведомо было, что такое любовь...

Ему говорили, что Димос — это планета, где нет никаких опасностей. Однако едва он высадился на космодроме, как встретил паукомышь с крыльями. Потом птица, которая набросилась на лобовой экран гравитационной машины, когда он следовал по дороге из порта... Крыса в разрушенном убежище... А вот теперь он любит димосианку. Да, это самая наибольшая опасность из всех. И хотя Протей плавал совсем рядом в этом древнем храме, будучи роботом, он не мог защитить человека от подобной грозящей ему беды.