Королева Виктория. Охотница на демонов - А. Мурэт Страница 59

Мельбурн, Мэгги и королева переместились во дворец, уединившись в Пеннеторнской галерее. Королева дала строжайшее предписание, чтобы их не беспокоили. Персонал, наверное, будет судачить об этом, думала Виктория, но ее успокоили, что все под контролем.

— Теперь нам нужно разобраться с одной небольшой проблемой. Итак, принц Альберт исчез; однако мы не можем предать этот факт огласке. Более того, вы намерены лично участвовать в поисках места, где держат принца-консорта, поэтому вам самим предстоит исчезать с глаз публики.

— Все правильно, Лорд М, — сказала Виктория, чувствуя, как в душе ее что-то неприятно кольнуло. До сих пор она старалась не думать о предстоящем. Сама с собой она была честна, но все-таки надеялась, что ближайшие к ней люди не придут к тому же выводу, что и она. Занятие поисками Альберта подразумевало, что она будет пренебрегать государственными делами — во всяком случае, скоро начнет.

Я должна найти Альберта.

Но я нужна моему народу.

Но, возможно, народу нужен Альберт. Мне нужен Альберт, чтобы служить своему народу. Похоже, здесь нет однозначного ответа, и ей нужно прислушаться к зову своего сердца.

А сердце неустанно твердило, что она должна идти за ним.

— Что вы задумали, Лорд М?» — спросила она.

— Сударыня, я взял на себя смелость нанять для Вашего Величества дублера — двойника, если позволите; эта женщина может появляться на публике вместо Вашего Величества, когда вы будете находиться в другом месте, — затем он повернулся к Мэгги Браун. — Мэгги, будьте так любезны.

Мэгги размашисто, своим обычным широким шагом двинулась к двери.

— Походка, Мэгги! И спина! — напомнил премьер-министр. Мэгги обернулась, и с языка ее уже было готово слететь некое красочное англо-саксонское словцо, но она спохватилась, вспомнив, что рядом находится королева, и сделала чинный реверанс — явно с сарказмом.

— Двойника? — эхом откликнулась Виктория, когда Мэгги вышла.

— Именно так, сударыня.

— Подсадная утка?

— Вроде того.

Королева еле сдержалась, чтобы не расхохотаться: ей пришлось закрыть рот рукой. «Кто-то будет притворяться мною?»

— Именно. А второй — Альбертом, сударыня.

— Знаете, что бы он сказал, если б находился здесь?

— Нет, Ваше Величество?

— Полагаю, он бы ясно дал понять, что вы сошли с ума. Какие-то люди будут притворяться нами. Кому такое может прийти в голову?

— Вы очень удивитесь, Ваше Величество, когда узнаете, что они уже выдавали себя за королеву и принца-консорта.

Ей показалось, что она ослышалась. «Правда? А с какой целью?»

— Ну, цель, сударыня, обычно состоит просто в развлечении, хотя можно предположить, что находятся и те, кто использует свое сходство, чтобы улучшить свое положение в обществе.

— Сходство?

— Да, сударыня, — сказал Мельбурн, когда раздался стук в дверь и вошла Мэгги Браун. За нею шли мужчина и женщина, которые явно предприняли усилия, чтобы быть немного похожими на королеву и ее супруга.

От удивления Виктория открыла рот.

— Разрешите представить, сударыня, Бетти и Ковентри Джонсов, — сказал Мельбурн, — ваших дублеров.

Бетти сделала реверанс, Ковентри поклонился, оба пробормотали приветствия. Бетти, как отметила Виктория, была несколько крупнее, чем она, и ниже ростом (и еще, решила она, хотя не любила думать о таких вещах, — совсем не такая хорошенькая), и нос у нее был немного острее. Волосы у нее были какие-то безжизненные, выглядели тусклыми и прическа оставляла желать лучшего; на щеках было слишком много румян, да и напудрены они были чересчур, а платье выглядело несколько потрепанным и не по размеру.

Короче, она совсем не была похожа на Викторию, подумала сама Виктория. Весь этот эксперимент выглядел так, как если бы развернуть «Панч» и увидеть там откровенно злую карикатуру.

То же и с Альбертом. Имея отдаленное сходство, Ковентри явно постарался усилить его нужными деталями: волосы правильно причесаны, пробор на месте, бакенбарды той же длины, какую предпочитал Альберт. Но мундир был заметно изношен, едва ли не до дыр. Вдобавок он был не так широк в плечах, как Альберт, но гораздо более тучным, чем оригинал.

Вообще-то, конечно, она была рада. Рада убедиться не только в том, что ее Альберт уникален, но также и в отсутствии у себя внутреннего возмущения от мысли, что двойник стоит тут, целый и невредимый, в то время как подлинник утрачен.

— Альберт так не улыбается, мистер Джонс, — сказала она ему приветливо, — он не такой уж улыбчивый, мой Альберт; он скорее засмеется, а когда он делает это, рот у него вот так не кривится. — И она показала нужное выражение лица.

— Да, сударыня, — поспешно сказал Ковентри.

— Простите?

— Прошу нижайше простить, Ваше Величество, я сказал…

— Нет-нет, дело не в ваших словах, а в том, как вы их произнесли. Это звучало не так… Альберт, видите ли, говорит очень размеренно и четко, и у него сильно заметен немецкий акцент.