Титус Кроу - Брайан Ламли Страница 52

Утром двадцатого марта тысяча девятьсот восьмидесятого года, всего через шесть дней после Бури, профессор Уингейт Писли, глава Фонда Уилмарта, вызвал меня в свой кабинет в Мискатоникском университете на последний брифинг по делам Фонда перед его отъездом в Иннсмут, где он намеревался лично пронаблюдать за осуществлением «Проекта «X», который впоследствии стали именовать Проектом «Ктхилла».

Будучи вице-президентом Фонда (и, насколько это было в моих силах, правой рукой Писли и его заместителем), я, безусловно, был прекрасно осведомлен обо всех аспектах работы Фонда, поэтому брифинг получился непродолжительным. Уингейт нервничал. Несмотря на то, что в то время наша организация уже взяла на вооружение помощь многих «наук», аутентичность которых прежде подвергалась большому сомнению, тогда мы только-только начали изучать ясновидение. В этом и была причина беспокойства профессора. За последнюю неделю он получил не менее трех независимых предупреждений от медиумов из числа сотрудников Фонда, и все они предрекали беду — то есть, на самом деле, они предрекали Бурю! Разве он мог позволить себе игнорировать эти предсказания?

Вопрос построения прогнозов, безусловно, заключается в следующем: станет ли предсказанное событие непосредственным результатом внешних и неконтролируемых воздействий, или его вызовут внутренние силы, пытающиеся его избежать? Чем может завершиться «Проект X» — катастрофой? Или катастрофа будет вызвана отказом от осуществления проекта? И еще одна проблема: как можно избежать того, что будет? Того, что предсказано? Но может быть, к лучшему то, что всегда не исключается вот какая возможность — то, что видения беды, эти «предупреждения», нарочно были вложены БЦК в сознание трех медиумов из Фонда, чтобы предотвратить начало операций в Иннсмуте. Вот какие вопросы волновали Уингейта Писли. И именно поэтому он решил пронаблюдать за ходом «Проекта «X» лично.

Тем же утром он получил из Лондона авиапочтой посылку, в которой содержалось несколько тетрадей, различные документы и магнитофонные записи. Посылка пришла от личного друга профессора и бывшего сотрудника Фонда, Анри-Лорана де Мариньи. Этим же утром пришло сообщение из Британского подразделения Фонда. Оно содержало краткую и загадочную записку от медиума матушки Элеаноры Куорри. Эту записку Писли мне показал. Там было написано вот что: «Титус Кроу ушел. Его здесь больше нет. Думаю, на этот раз с ним ушел де Мариньи. Уингейт, мне кажется, что нас ждут ужасные беды».

Как это было типично для гениальной британской ясновидящей — и как загадочно. Тем не менее первые три фразы из этого послания много значили и для Уингейта Писли, и для меня, а последнее предложение выглядело более туманно, хотя в нем и содержалось явное предупреждение о грядущей беде.

Затем Писли сказал мне о том, как сильно ему хотелось бы самолично изучить содержимое посылки от де Мариньи, но сейчас у него просто не было на это времени. Это задание было дано мне. Наверное, оглядываясь назад, было бы лучше, если бы Писли в Иннсмут не поехал, а остался и занялся бы просмотром бумаг из посылки. Но кто мог знать?

Первым делом я прочел записные книжки. Я закончил чтение утром двадцать четвертого марта. Поздно вечером двадцать пятого марта я приступил к прослушиванию магнитофонных кассет, а до тех пор у меня было много работы. Только я засел за прослушивание, как вдруг, сразу после полуночи, послышался подземный рокот. Это были первые зловещие предупреждения о дне Бури!

К счастью, до того, как Буря ударила в полную силу, мне удалось уложить рукописи и магнитофонные кассеты в свой офисный сейф. Когда четыре дня спустя я нашел сейф на развалинах университета, оказалось, что бумаги не пострадали. Кассетам повезло чуть меньше.