Оборотень из болот - Роберт Лоуренс Стайн Страница 5

Человек из хижины преследовал нас. Он не бежал – просто шел быстрым шагом, низко пригнувшись к земле. Но все равно он, кажется, нас догонял. Его руки болтались, как плети. Он тяжело дышал. И рот у него был открыт, так что были хорошо видны его страшные кривые зубы.

– Беги! – крикнула мне Эмили. – Грэди, беги!

Мы неслись по узкой тропинке, вьющейся сквозь заросли высокой – почти с меня ростом – травы. Деревья редели. Мы выбежали из сумрака на солнце, а потом снова нырнули во влажный сумрак.

– Эмили, подожди! – выкрикнул я, задыхаясь.

Но она продолжала мчаться вперед.

Слева возникло какое-то длинное, узкое озерцо. Посередине, прямо из воды, торчали какие-то странные деревья. Темные толстые корни оплетали их тоненькие стволы. Я даже вспомнил, как они называются: мангровые деревья. Мы проходили в школе… В другой ситуации я обязательно задержался бы здесь ненадолго, чтобы рассмотреть их как следует. Но сейчас мне было не до того.

Тропа шла по самому берегу озерца. Moи сандалии проваливались в мягкую заболоченную почву. Тропа огибала озерцо и опять сворачивала в лес. Я несся вперед, не обращу внимания на стеснение в груди.

Во рту у меня пересохло.

Дышать было нечем.

У меня вдруг кольнуло в боку так сильно что я заорал от боли. Мне пришлось остановиться.

Я стоял и ловил ртом воздух, как рыба выброшенная из воды. И никак не мог отдышаться.

– Эй… его нет, – выдохнула Эмили, Он; тоже остановилась и в изнеможении привалилась спиной к стволу дерева. – Кажется, мы от него убежали.

Она с трудом проглотила слюну.

Я согнулся пополам, держась обеими руками за бок. Постепенно боль проходила. А еще через пару минут мне удалось восстановит! дыхание.

– Жуть какая, – прошептал я.

Я не мог сейчас думать ни о чем другом.

– Точно, жуть, – согласилась Эмили. Она подошла ко мне и помогла распрямиться. как? В порядке?

– Да вроде бы.

Боль наконец прошла. У меня всегда колет в правом боку, если я долго бегаю. Но на этот раз боль была просто адской. Гораздо сильней чем обычно. Хотя вообще-то мне еще не приходилось так бегать. Я имею в виду, что за мной еще никогда не гнались всякие страшные дядечки…

– Ладно, пойдем. – Эмили отпустила меня и быстро пошла вперед по тропинке.

– Слушай, мне кажется, мы здесь уже были.

Я огляделся по сторонам. Ну да. Мы точно были здесь раньше. Вот и наши следы на песчаной почве – следы, ведущие в противоположном направлении. Настроение у меня сразу улучшилось. Я побежал следом за Эмили. Не так быстро, конечно, как раньше. Но все равно…

Минут через десять впереди показался наш задний двор.

– Ура! – радостно завопил я. – Мы дома!

Мы с Эмили прибавили шагу.

Мама с папой возились на заднем дворе: расставляли садовую мебель. Папа как раз прилаживал зонтик от солнца посередине круглого пластикового стола. Мама протирала кресла, брызгая на них водой.

– А, привет, – улыбнулся нам папа. – Пришли, наконец. А то мы с мамой уже волновались.

– Мы думали, вы заблудились, – сказала мама.

– А мы заблудились, – выдохнул я.

Мама уставилась на меня:

– Что?!

– За нами гнался какой-то дядька, – принялась объяснять Эмили. – Такой странный… с длинными белыми волосами.

– Он живет в хижине. На болотах, – добавил я и повалился без сил в ближайшее пластиковое кресло. Оно было мокрым, но мне было уже все равно.

– Кто там за вами гнался? – встревожился папа. Потом помолчал и добавил: – В городе мне говорили, что на болотах живет какой-то отшельник.

– Наверное, это был он. И он гнался за нами, – повторила Эмили. Обычно бледная, сейчас она была вся красная. Хвост у нее растрепался, и длинные волосы в беспорядке рассыпались по плечам. – Это было так страшно.

– Мне про него рассказал один парень из хозяйственного магазина. – Папа задумчиво почесал подбородок. – Сказал, что этот отшельник немного странный, но мирный и безобидный. Никто не знает, как его зовут.

– Ничего себе безобидный! – воскликнула Эмили. – А тогда почему он за нами гнался?!

Папа пожал плечами:

– Я сам про него ничего не знаю. Повторяю, что мне рассказали. Он почти всю жизнь прожил на болотах. Совсем один. И даже в городе ни разу не появлялся.

Мама поставила на стол свою брызгалку, из которой поливала кресла. Подошла к Эмили и приобняла ее за плечи. Когда они стояли вот так, рядом, в ярком солнечном свете казалось, что это не мама с дочкой, а две сестры. Обе стройные и высокие, с длинными и прямыми светлыми волосами. Эмили у нас пошла в маму, а я – в отца. У меня волнистые каштановые волосы и темные глаза. В точности, как у папы. Я невысокий и крепко сбитый. Опять же, как папа.