Пригвожденное сердце - Саймон Кларк Страница 46

Крис наблюдал, как его сын помогал Тони выстраивать на столе пустые бутылки. Он чувствовал, как к нему снова возвращается надежда. Бог даст, скоро жизнь опять войдет в привычную колею. (Бог? Впрочем, какой бог это даст? Языческий бог Тони Гейтмана, готовящийся наклониться над крохотным каменным островком и высосать свою дозу людских эмоций? Чего-чего, а этого добра вокруг предостаточно.) Крис позволил себе улыбнуться.

Он вернулся к работе, и от острого запаха бензина заслезились глаза.

— Ну, как дела? — Тони присел на корточки рядом с Крисом, держа в зубах незажженную сигару. — Не волнуйся, старичок. Я не собираюсь закуривать. — Он вынул сигару изо рта и посмотрел на нее так, словно это было собачье дерьмо. — Омерзительные штуки... А ведь забавно, как стресс возвращает нас к инфантильному поведению. Единственное, чего хочется мальчишкам Ходджсонам, — это все время есть. Преподобный Рид присосался к своей бутылке джина, как грудной ребенок. У него в портфеле бутылок пять, не меньше. А это... — он сунул сигару в рот, — младенческий инстинкт, знаете ли. Сосательный. Не более чем замещение материнской сиськи.

— Тони, не обижайтесь, но вы слишком уж цинично смотрите на то, что мы делаем.

— Я? Цинично? С чего вы взяли?

— С ваших собственных слов, Тони. Сами говорили, что вы — самый циничный ублюдок во всем мире. — Крис в упор посмотрел на Тони. — Как думаете, у нас есть шанс? В конце концов, Марку удалось проделать дырку в одной из этих штуковин.

— Шанс есть всегда, сынок. Я вовсе не собираюсь выливать ушат холодной воды...

— Но?

— Но... Но вся жизнь вывернулась наизнанку. То, что сейчас происходит тут, похоже... ну, если бы мы ехали на машине с двухтактным движком на обедненной смеси и внезапно перешли бы на сверхвысокооктановый бензин. Вы видели, что случилось с Уэйнрайтом. Мы оба знаем, что с ним стало. Вы упомянули о золотой рыбке. Давно на нее смотрели? А ведь она меняется. У нее под кожей набухают твердые бугорки; сдается мне, что это...

— Тони, я понимаю, что здесь творится нечто сверхъестественное. Вы полагаете, будто этот древний языческий божок собирается самолично сюда явиться. Вы действительно так думаете? А даже если он явится, на нас это как-нибудь отразится?

— Крис, вы же сами видели. Господь Всемилостивый... Это существо настолько могущественно, что отменило саму смерть. Вы понимаете, что оно сделало? Животное умерло. Ушла старая жизненная сила, но это существо заправило его собственной высокооктановой жизнью. Такая жизнь по сравнению с нашей — как атомная энергия по сравнению с дерьмовой керосиновой лампой. Когда-то эти твари были обыкновенными людьми. Уэйнрайт. Фокс. Мальчик.

Рыбак. Теперь они так наполнены жизнью, что лопаются по швам.

— Хорошо, Тони, я верю вам. Но посмотрите на обычную, повседневную природу. Если кто-нибудь скажет, что кусок камня за двести тысяч миль отсюда способен поднимать в воздух миллионы тонн воды, вы сочтете его сумасшедшим. Между тем Луна делает это дважды в день. И мы не называем это чудом, мы называем это приливами. Тонны воды льются с неба по всему миру. Не чудо — дождь. Невидимые силы могут хлопнуть дверью. Не призраки — сквозняк. Естественная сила способна осветить ночью небо иразбить в щепки дерево. Молния. Чудовищно могучие силы, но не сверхъестественные. — Он сделал глубокий вдох. — Слушайте, Тони, то, что происходит, — необыкновенно. Но может быть, мы просто столкнулись с каким-то природным явлением, которого никто раньше не наблюдал.

— Эй, вы бензин набрали? — позвал Марк. — Мы тут с вашей женой напалм делаем.

— Иду. — Крис встал.

Тони ничего не ответил, но Крис заметил, какое у него было выражение. Возможно, ему необходимо было верить в языческого бога, который пришел присмотреть за своим стадом.

* * *

Сафдары не приближались.

Может, усвоили урок? Крис следил за ними. Они сидели на насыпи, невозмутимо уставившись на морской форт, и море колыхалось у них вокруг груди.

— Как думаешь, они подойдут достаточно близко? — спросила Рут, обняв Криса.

— Ты говоришь прямо как маленькая кровожадная воительница.

— Просто хочу от них избавиться, Крис. Меня уже тошнит от скопления народа. Надоело быть пленницей в этом здании.

— Сафдарам, по-видимому, недостает здравого смысла. Они — как голодные псы около черного хода мясной лавки. Не в силах уйти. Когда они исчезнут, — Крис пожал плечами, — все вернется в нормальную колею.

Нормальную? Интересно, а что Рут считает нормальным? Не хочет ли она уехать отсюда? Нет, вряд ли, им нравилось это место. Крис снова поглядел на морской форт, такой мрачный в вечернем тумане, невольно представляя себе, как оно будет выглядеть, когда работы закончатся.

Обняв жену, он посмотрел на море. Крис не видел сафдаров; он видел лишь собственную мечту о будущем. Это была хорошая мечта.

* * *

— Куча мала! — закричал Дэвид, когда Рут и Крис легли в фургоне на двуспальную кровать.

— Ш-ш-ш... — прошептала Рут. — Не забывай, здесь есть другие люди, которым хочется спать.

Крис улыбнулся.

— Значит, быстрая куча мала.

Дэвид прыгнул на Криса, слегка стукнув его головой по подбородку. Это была одна из самых любимых игр Дэвида. Куча мала. Она состояла в том, что Крис находился в самом низу, на нем была Рут, а уже на нее садился, вставал коленями или во весь рост Дэвид.

— Куча мала, — смеялся Дэвид. — Давай, мам! Теперь твоя очередь. А я сяду тебе на голову.

— Ну уж нет. Ты весишь целую тонну. Просто ляг папе на грудь, и мы все свернемся калачиком.

— Ладно. А можно мы оставим свет и поговорим, прежде чем выключим его?

— Свечку не выключают, а задувают.

Дэвид посмотрел на свечу, освещавшую спальню фургона желтым светом и наполнявшую ее странными зыбкими тенями.

— А когда у нас опять будет ликтричество?

— Скоро. На станции какая-то поломка. Когда починят, у нас снова будет электричество.

— И вода?

— Конечно.

— И тогда эти люди снова вернутся к себе домой?

— Обязательно. Это все временно.

Дэвид прижался головой к лицу Рут.

— А сейчас мы задуем свечу. Завтра очень много дел.

Мальчик обвил руку вокруг шеи матери и прильнул к ней.

— Тогда ладно... — сонно пробормотал он. — Я буду спать. Люблю тебя.

— Люблю тебя. — Рут наклонилась над столиком и задула свечку.

Им надо хорошенько выспаться. Потому что завтра предстоит сражение.

* * *

Через три часа Крис проснулся. Он лежал еще минут сорок, стараясь уснуть, а потом натянул кожаную куртку и вышел из фургона. Сделать это его заставило то же самое чувство, которое заставляет разглядывать покореженные машины на обочине шоссе.