Мой знакомый призрак - Майк Кэри Страница 40

Я быстро отдернул руку, и зубы предательски клацнули. Прикосновение — оно же впрыскивание эмоциональных образов в область подсознания — длилось менее секунды. Зато следующую, безмолвно бесконечную, Дамджон буравил меня взглядом. Он понял: что-то случилось, просто не знал, что именно, и очень хотел спросить. Любопытство против возможной потери авторитета: я видел, как он взвешивает оба варианта и принимает решение.

— Уверен, мы еще встретимся, — наконец проговорил он, растянув губы в вежливой, ничего не значащей улыбке. Затем так же, как и раньше, опустив глаза к перекидному блокноту, показал: аудиенция окончена. Пропустивший самое интересное Шрам уже пробирался мимо столиков к входной двери. На сцене появилась очередная блондинка, в танце избавлявшаяся от очередного комплекта белья. В рядах любителей выпивки и стриптиза заметно прибыло.

Схватив шинель, я пошел через зал в широком кильватере Шрама. По пищеводу поднималась желчь, и, уже чувствуя мерзкий вкус, я огромным усилием воли ее остановил. Вот бы сделать то же самое со змеящимся потоком образов и впечатлений, который грозил затопить сознание! Нет, сюда я больше не приду, пусть этот ублюдок с волосатыми глазами хоть Французский иностранный легион за мной посылает!

Ласка-Арнольд теперь сидел за столиком в фойе. «Две сотни», — пробормотал Шрам и, открыв дверь, вышел на улицу. Почему-то не верилось, что его присутствие не отпугнет тех, кто пожелает прийти в ближайшие минуты, хотя, похоже, в клубе из-за этого проблем не возникает. Дождь стих, и Лондон накрыла прохладная от крепчающего ветра ночь. Может, поэтому в «Розовый поцелуй» тянутся клиенты?

Арнольд заплатил мне пятерками и десятками: на лице полная сосредоточенность, губы шевелятся — не дай бог сбиться со счета и лишнюю купюру выдать! Нельзя сказать, чтобы я питал отвращение к шабашкам и халтуре, но в тот момент чувствовал себя не слишком уютно. Выйдя на улицу, я слабо надеялся увидеть беззвучно выезжающий из-за угла «БМВ». Что же, надеяться можно сколько угодно, однако, очевидно, Дамджон спешил лишь с доставкой сюда, а обратно — уже моя забота.

На плечо легла тяжелая ладонь Шрама. Я обернулся. Судя по выражению лица, великан пребывал в глубокой задумчивости.

— Ты используешь музыку, — утробным бассо профундо проговорил он.

Все, понятно, к чему он клонит.

— Да, музыку.

— Мелодии играешь…

— Именно.

Легонько, кончиком указательного пальца, Шрам потрогал мой кадык.

— Я мог бы разорвать тебе горло уже на второй ноте.

Четко изложив свою позицию, он двинулся обратно.

Я брел по ночным улицам, позволяя холодному ветру развевать волосы и кишащую червями яму, в которую превратилась голова. Весь мокрый, беспокойный, потерянный. Ну, потерянный не географически, а скорее психологически. Странная встреча с Дамджоном выбила из колеи — эмоциональные отпечатки его сознания липли ко мне, словно полузасохшая рвота. Исключительно из желания защититься я стал обдумывать ситуацию в Боннингтоне. Радостнее от этого не стало, зато немного отвлекся.

Итак, я из последних сил цепляюсь за русскую коллекцию; если ничего не добьюсь, стыда не оберешься. Неужели я ошибся, связав призрака с теми документами? Несколько раз махнул «бритвой Оккама», и вот что получилось, вернее, не получилось… Очень не хотелось признавать свою ошибку и под присмотром Пила и Элис искать другие пути решения проблемы.

Но ведь несколько коробок еще осталось! Возможно, сработает закон подлости, и точка притяжения темноволосой девушки обнаружится в одном из документов на самом дне этого бесконечного моря.

Натянув шинель, я машинально сунул руку в карман и наткнулся на колючую угловатую массу ключей Элис.