Ночные кошмары и фантастические видения - Стивен Кинг Страница 4

– Согласен. Мне все понятно.

– Нет, – покачал головой Блокер, – тебе ничего не понятно.Но ты поймешь.

***

Следующие две недели буквально вылетели из памяти. Помню,что шел за грузовиком, захватывал лопатой горячий асфальт, укладывал его навыбоины, трещины, утрамбовывал и шел дальше за грузовиком, пока тот неостанавливался у следующей прорехи в дорожном полотне. Случалось, что мыработали на главной улице Лас-Вегаса, Стрипе, и я слышал серебряный звон монет,которые сыпались, когда кому-то выпадал джек-пот. Этот звон просто стоял у меняв голове. Я поднимал голову и видел, как Гарви Блокер смотрит на меня странными вместе с тем сочувствующим взглядом, причем его лицо колышется в волнахжаркого воздуха, поднимающегося от нагретого асфальта. Иногда я смотрел наТинкера, сидящего под парусиновым тентом, покрывающим кабину его бульдозера, итогда негр поднимал часы моего прадеда и покачивал их на цепочке, а ониотбрасывали серебряные блики.

Самым главным было не потерять сознания, не упасть вобморок, как бы плохо мне ни было. Я продержался весь июнь, затем первую педелюиюля. И вот однажды Блоке? подошел ко мне во время обеденного подрыва, когда ядрожащими руками держал сандвич. По большей части дрожь не покидала меня додесяти вечера. Это из-за жары. Приходилось выбирать – дрожать или падать вобморок, тогда я вспоминал про Додана и решал: лучше уж дрожать.

– Ты все еще не стал сильным, приятель, – сказал мастер.

– Нет, – согласился я. – Но, как принято говорить, ты быпосмотрел на материал, с которого я начал.

– Я все время оглядываюсь на тебя и жду, что увижу, как тылежишь посреди мостовой, а ты все не падаешь. Но ты не выдержишь.

– Выдержу.

– Не выдержишь. Будешь так идти с лопатой за грузовиком,наверняка сломаешься.

– Нет.

– Впереди самая жаркая часть лета, приятель. Тинк зовет еесковородкой.

– Я справлюсь.

Он достал что-то из кармана. Это были часы моего прадеда. Онбросил их мне на колени.

– Забирай свои дерьмовые часы, – сказал он, не скрываяотвращения. – Мне они не нужны.

– Но ведь мы заключили с тобой сделку.

– Я расторгаю ее.

– Если ты уволишь меня, я обращусь в суд, – предупредил я. –Ты подписал мое заявление. Ты…

– Я не увольняю тебя, – сказал он и отвернулся. – Тинкнаучит тебя управлять экскаватором.

Я долго смотрел на него, не зная, что сказать. Моя класснаякомната, где я учил третьеклассников, такая прохладная и уютная, еще никогда неказалась мне столь далекой.., и все-таки я не имел ни малейшего представления отом, как думают люди вроде Блокера или что он имел в виду, когда говорил сомной. Я знал, что он одновременно восхищался мной и презирал меня, но не могпонять, почему.

А какое тебе до этого дело, милый? – внезапно услышал яголос Элизабет внутри себя. Тебе нужно заниматься Доланом, Помни о Долине.

– Зачем это тебе нужно? – спросил я его наконец.

Он посмотрел на меня, и я увидел по его лицу, что в немборются два чувства – изумления и ярости. И все-таки мне показалось, что верходерживает ярость.

– Не могу понять, приятель, что с тобой происходит. За коготы меня принимаешь?

– Я не…

– Неужели ты думаешь, что я хочу твоей смерти из-за этихдерьмовых часов? Ты действительно так считаешь?

– Извини меня.

– Извини, извини. Не встречал еще несчастнее идиота. Яспрятал в карман часы моего прадеда.

– Понимаешь, приятель, ты никогда не станешь сильным. Естьлюди и растения, которые выдерживают жар солнца и становятся крепче от этого. Аесть такие, что вянут и гибнут. Вот ты погибнешь. Ты это хорошо понимаешь – ивсе-таки отказываешься работать в тени. Почему? Почему ты так насилуешь себя?

– На то у меня есть причина.

– В этом я ничуть не сомневаюсь. И пусть Господь Бог поможеттому, кто встанет у тебя на пути. С этими словами он ушел. Типкер направился комне, улыбаясь до ушей. – Как ты, сумеешь управлять экскаватором?

– Пожалуй, – ответил я.

– Я тоже так думаю, -заметил он. – Старина Блоке питает ктебе слабость, только не знает, как выразить это.

– Да, я обратил на это внимание.

– А ведь ты настойчивый сукин сын, а? – засмеялся Типкер.

– Надеюсь, – согласился я.

До конца лета я управлял экскаватором, и когда осеньювернулся в школу почти такой же черный, как сам Тинк, остальные учителяперестали надо мной смеяться. Иногда они искоса посматривали на меня, когда япроходил мимо, по больше не смеялись.

У меня была своя причина. Именно так я объяснил свое желаниеработать на ремонте шоссе. Я провел это страшное лето не из-за каприза. Мнебыло необходимо снова обрести форму. Для того чтобы вырыть могилу для мужчиныили женщины, не обязательно прибегать к таким решительным мерам, но я имел ввиду не мужчину и не женщину.

Я собирался похоронить этот проклятый «кадиллак». К апрелюследующего года я числился в списке получателей печатных материалов Дорожногоуправления штата Невада. Ежемесячно я получал бюллетень «Дорожные знакиНевады». Большинство материалов в нем я только просматривал: там речь шла офинансировании предстоящих работ по улучшению дорожной сети, о дорожномснаряжении, которое продавалось и покупалось, законах, принятых конгрессомштата и касающихся борьбы с эрозией и наступлением песчаных дюн. Больше всегоменя интересовало то, что находилось на паре последних страниц бюллетеня. Вэтом разделе, именуемом «Графиком работ», перечислялись сроки и местапроводимого ремонта на каждом участке. Особенно важной для меня была та егочасть, которая называлась «Перпол» – перестилка полотна. Из опыта работы скомандой Гарви Блокера я знал, что именно в этих случаях чаще всего приходитсяустраивать объезды. Чаще всего, но не всегда – далеко не всегда. Дорожнаякомиссия прибегает к этой мере лишь в том случае, когда нет другого выхода. Ноя не сомневался, что рано или поздно эти шесть букв прозвучат для Доданасмертным приговором. Всего шесть букв, которые я постоянно видел во сне:«Перпол».

Это будет совсем не просто и скорее всего наступит не скоро.Я знал, что мне придется, возможно, ждать несколько лет, а тем временем кто-тодругой может прикончить Додана. Он был плохим человеком, а такие люди ведутопасную жизнь. Для того чтобы все произошло именно так, как.