Озеро душ - Даррен Шэн Страница 37

— Спитс, кажется, входит в дух приключения, — засмеялся я.

— Ну и время, он выбрал для …, развития основ! — фыркнул в ответ Харкат.

Мы поспешили к Озеру и прибыли несколько минут спустя, используя еще два земляных шара. Самки отстранились, когда увидели, что мы дошли до края Озера. Они парили в воздухе с детьми, высоко над нашими головами, подозрительно наблюдая.

Первым вгляделся в воды Озера душ Спитс, в то время как мы с Харкатом следили за драконами. Несколько секунд спустя он упал на колени и тихо простонал: — Оно прекрасно! Все, о чем я прежде мечтал, и даже больше!

Посмотрев поверх плеча, о чем он там лепечет, я вдруг осознал, что пристально всматриваюсь в темно-синюю воду, в которой плавали сотни сотен мерцающих человеческих фигур. Их тела и лица можно было охарактеризовать как бледные и нездоровые, некоторые раздувались и всасывались, почти как рыба, которая увеличивалась и возвращалась к своему нормальному размеру. Другие сжимались до крошечных шариков или вытягивались на невероятную длину.

Все они плавали в медленном скорбном круговороте, безразличные, забывшие об отчаянии, только их мигающие глаза и сгибающиеся пальцы являлись свидетельством того, что они не были абсолютно безжизненны. Время от времени несколько призраков перемещались к верхним слоям Озера, но ни один не нарушил спокойствия поверхности воды. У меня создалось впечатление, что они и не могли.

— Души мертвых, — прошептал Харкат. Мы оба отвернулись от драконов, на мгновение зачарованные зрелищем Озера.

Большинство фигур медленно изгибалось, будто они плыли, из-за этого их лица то поворачивались к свету, то отворачивались от него. Каждое лицо являлось воплощением одиночества и горя. Это было озеро страданий. Не муки — ни один не казался испытывающим боль — только уныния. Я изучал лица с переполняющим меня чувством сострадания, когда увидел одного из тех, кого я знал. — Дурная кровь Харнона Оана! — закричал я, невольно отступая назад.

— Что такое? — резко спросил Харкат — он подумал, что я нашел человека, каким он прежде был.

— Мурлок! Это было тише дыхания на моих губах. Первый вампирец, с которым я когда-то столкнулся. Снедаемый безумием, он потерял над собой контроль и убивал людей в городе, который был для мистера Крепсли домом. Мы выследили Мурлока, и мистер Крепсли убил его. Вампирец выглядел точно так же, как в день смерти, только его багровый цвет кожи был приглушен водой Озера и глубиной, на которой он плыл.

Пока я смотрел, Мурлок погрузился глубже, медленно уходя от света в нижние сферы Озера. Дрожь пробежала по моему позвоночнику. Я никогда не думал, что снова увижу лицо Мурлока. Это пробудило много плохих воспоминаний. Я погрузился в мысли, переместился в прошлое, пробуждая к жизни те давно минувшие ночи, удивляясь, чьи еще души я могу здесь найти. Не мистера Крепсли — Эванна сказала мне, что его душа была в раю. Но что насчет первого вампирца, которого я убил? Гэвнера Пула? Арры Грацис? Кур…

— Великолепно, — прошептал Спитс, нарушив ход моих мыслей. Он посмотрел на меня, его глаза были влажными от слез счастья. — Маленький человек в желтых галошах сказал мне, что будет нечто подобное этому, но я никогда не верил в это, до настоящего момента. — Сбылись все мои мечты, — сказал он. Я знал, что сейчас он не лжет.

— Ни разу не вспомнил о твоих мечтах! — огрызнулся я, вспоминая об опасности, в которой мы были. Я выкинул Мурлока из головы и повернулся, чтобы смотреть в оба на драконов. — Начинай рыбачить, быстро, так мы сможем выбраться отсюда!

— Я начну рыбачить, конечно, — хихикнул Спитс, — но если вы думаете, что я покину эту заводь затонувших сокровищ, вы еще безумнее, чем те Кулашки!

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Харкат, но Спитс не ответил тотчас же, он только с размеренной тщательностью распутал свою сеть и закинул ее в спокойные воды Озера Душ.

— На Принце Отверженных меня считали подарком судьбы, — тихо сказал пират. — Никто не готовил еду так вкусно, как Спитс Абрамс. Капитан сказал однажды, я второй по значимости после Бум Бум Билли, а когда Билли подорвался, я стал самым ценным человеком на борту. Каждый пират продал бы свою матушку за чашку прославленного тушеного мяса Спитса или за ломтик его восхитительного жаркого.

— Он себя превозносит! — крикнул я.

— Я так не думаю, — нервно сказал Харкат, рассматривая Спитса, который сосредоточился на своей сети, он прикусил губы, его глаза горели пугающим внутренним светом.

— Они никогда не спрашивали о происхождении еды, — продолжил Спитс, со свистом рассекая воду своей сетью. Души в Озере разделились и на автомате плавали вокруг сети, но мрачные выражения их лиц не изменились. — Даже когда мы были в море месяцами, и все другие запасы бывали исчерпаны, я мог состряпать столько еды, сколько они смогли бы съесть.

Пират сделал паузу и в ярости плотно сжал губы. — Когда они поняли, они сказали, что я не человек и не заслуживаю жизни. Но они знали. Глубоко внутри они должны были догадываться, но не принимали эти размышления во внимание. Это случилось только тогда, когда новенький подловил меня и поднял шум, якобы они должны были предполагать такое.

— Ханжи! — проревел он. — Вонючее стадо лжецов, двуличные лицемеры, пригодные только для того, чтобы жариться в адском пламени!

На лице Спитса появилось коварное выражение, и он маниакально засмеялся, вытаскивая свою сеть, проверяя ее состояние, затем погружая ее обратно в воду. — Но так как дьявол не смог позаботиться о них, я угощу их своим собственным огнем. Аааррр! Они думали, что видели конец Спитса Абрамса, когда бросали меня за борт. Но мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним, когда я насажу их на вертел, чтобы медленно обжарить в моем пламени.

— О чем он болтает? — проворчал я.

— Кажется, я понял, — прошептал Харкат, потом обратился к Спитсу: — Как много людей … которых ты выловил из моря … ты убил?

— Большинство из них, — хихикнул Спитс, — В пылу битвы никто не обращал внимания на тех, кто прыгал за борт. Время от времени я оставлял кого-то в живых, чтобы пустить пыль в глаза капитану и команде. Но я разрезал глотки большинства и прятал их тела в камбузе.

— А потом ты расчленял … их, готовил и подавал … пиратам, — глухо проговорил Харкат, и я почувствовал, как свело мой живот.

— Что? — от изумления я открыл рот.

— Это большой секрет Спитса, — болезненно сказал Харкат, — Он был каннибалом и своих товарищей … тоже превратил в каннибалов.

— Им нравилось это! — простонал Спитс, — Они всегда приходили полакомиться едой Спитса и восхваляли бы ее до сих пор, если бы тот новый юноша не застал меня врасплох в момент, когда я разделывал славного упитанного викария и его жену! После этого они повели себя отвратительно и обошлись со мной как с монстром.

— Я ел человеческое мясо, — спокойно сказал Харкат, — Малый Народец съест что угодно. Когда я только вернулся из мира мертвых, мои мысли … не были моими собственными, и я ел вместе с остальными. Но мы ели мясо только тех … кто умер естественной смертью. Мы не убивали. И мы не получали от этого … наслаждения. Вы — монстр, даже для кого-то … подобного мне.