Дети вампира - Джинн Калогридис Страница 37

Я опустился рядом с Гердой на пол, а тем временем Аркадий давал нам с мамой странные наставления. Он рассказал, как мы должны себя вести, чтобы уберечься от, как он ее назвал, "угрозы из запредельного мира". Аркадий обещал, что мы обязательно разыщем Стефана, как только узнаем, в каком направлении его увезли. Он снова повторил, что сейчас Стефан спит. Нам нужно терпеливо ждать, и будет лучше, если мы тоже отдохнем.

Аркадий взял с мамы клятвенное обещание, что она останется в Амстердаме с Гердой и не будет даже пытаться отправиться вместе с нами, иначе она сделает хуже и Стефану, и всем нам. К тому же моя бедная жена должна быть постоянно под присмотром.

– Вместе с тобой должна ехать я! – заявила мама. – Помимо того что Брам будет лучше ухаживать за Гердой, ему просто не понять, насколько опасен Влад, ведь он в отличие от меня не видел это чудовище.

– Об этом мы поговорим позже, – только и ответил ей Аркадий. – А сейчас всем вам надо отдохнуть.

Видя, что Аркадия не переупрямить, мама замолчала. Когда он ушел, я отвел и ее, и несчастную Герду вниз, в гостиную. Там я растопил камин и постелил Герде на диване, а маме на полу. Мама сразу же легла. Герду опять начало трясти. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, в которых не было ничего, кроме ужаса. Пришлось дать ей настойку опиума, которую она послушно выпила. Мама от снотворного отказалась и добавила, что предпочитает не очень хорошо отдохнуть, нежели иметь потом затуманенную лекарством голову. Я уселся в папино кресло. Интересно, как бы он отреагировал на череду кошмарных событий, обрушившихся на его семью?

Вскоре Герда уснула. Мама лежала с закрытыми глазами. Я тихо встал и пошел на кухню, чтобы заварить себе кофе. Я знал, что не засну ни в эту ночь, ни в последующие. Слишком много пищи для размышлений. В несколько глотков выпив обжигающую жидкость, я сжал ладонями виски и погрузился в раздумья. Так прошел час, может, больше. В какой-то момент я почувствовал чужое присутствие и, подняв голову, увидел Аркадия, неподвижно сидящего напротив.

– Простите, если помешал вам, – проговорил он, не обращая внимания на мой ошеломленный взгляд. – Мне нужно было поговорить с вами наедине. Надеюсь, ваша мама нас отсюда не услышит. Я с самого начала знал, куда повезут Стефана и малыша. Я могу отправиться туда и попытаться освободить их, но, даже если у меня все получится, это ничего не даст – Влад снова выследит вашего брата. Пока Стефан жив, над ним постоянно будет висеть эта угроза.

– И что же нам делать? – спросил я.

– Нужно уничтожить Влада. – Аркадий выразительно посмотрел на меня. – Ни Влад, ни я не можем причинить друг другу вреда, отправить нас в преисподнюю под силу лишь живому человеку. Он должен быть мужественным и решительным и думать не о вознаграждении, а от всей души стремиться избавить мир от нечисти. Я долго искал такого человека, но так и не сумел найти.

– Так вы хотите, чтобы я для этого отправился вместе с вами? Чтобы помог расправиться с этой... Жужанной и с самим Владом?

– Да. Я знаю характер Мери. Она ни за что не отпустит вас со мной. Не удивляйтесь, она действительно задумала ехать. К сожалению, она переоценивает свои возможности. Нам не остается иного, как прибегнуть к спасительному обману.

Даже в эту минуту, говоря с Аркадием, я сомневался, так ли уж могущественны Жужанна и Влад и действительно ли они являются угрозой для всего человечества. Я не принадлежу к искателям приключений, и перспектива ехать в какую-то глушь, чтобы уничтожить этих чудовищ, меня совсем не вдохновляла. Но меня волновала участь моего малыша и Стефана, и потому я без колебаний сказал:

– Хорошо, я поеду вместе с вами. Когда мы отправимся?

– Прямо сейчас, – ответил Аркадий.

* * *

Все это я пишу, сидя в купе поезда. Время от времени я посматриваю в окно и вижу берег Рейна, вдоль которого мы едем. Вода в реке темная и довольно мутная от бесконечных осенних дождей. Уже давно наступил день, но я нахожусь в одиночестве, поскольку Аркадий, едва начало светать, ушел в свое купе и велел не беспокоить его до вечера.

Я подробно описал вчерашние события, но мне до сих пор трудно поверить в то, что они произошли на самом деле. Наоборот, чем ярче разгорается день, тем все более дикими и безумными кажутся мне они. Но я должен чем-то занять себя, иначе беспокойство за судьбу сына попросту выжжет мне душу.

Жаль, что я не могу сойти с ума, – безумие подарило бы мне покой. Но у меня слишком здравый рассудок.

Моя прежняя жизнь разбилась вдребезги. Герда от всего случившегося вновь стала такой, как четыре года назад, когда ее поместили в больницу. Но, боюсь, теперь мне уже не вывести ее из ступора.

В считанные дни я потерял отца, брата, жену и сына.

Купе заливает солнечный свет, и, глядя на его теплые, живые лучи, я уже больше не сомневаюсь в том, что совершенно определенно сошел с ума. Отныне меня окружает иллюзорный мир, в котором, не стихая, идет грандиозная битва добра со злом и в котором не только я сам, но и мои близкие подвергаются смертельной опасности.

И этот иллюзорный мир полностью заменил собою реальность, теперь я вынужден подчиняться его законам, иначе меня ждут новые страдания. В его недрах сгинули мои сын и брат, а это уже никак не назовешь иллюзией.

Господи, в которого я не верю, помоги мне!