Ночной мир - Фрэнсис Пол Вилсон Страница 36

– О Господи, – снова вступил в разговор Джек, – ожерелья!

Глэкен улыбнулся:

– Совершенно верно.

– О чем вы толкуете? – спросила Сильвия.

Алан почувствовал, что она на пределе и гнев ее вот-вот вырвется наружу.

– Второе фокусирующее устройство было украдено и переплавлено. В процессе переплавки силовое поле, скрытое внутри, попало в атмосферу и стало свободно перемещаться в пространстве. Но сила эта, точнее, ее остатки, сохранились в переплавленном металле. Металл пошел на изготовление ожерелий, которые веками носили жрецы и жрицы древних культов самого высокого ранга, заботясь о своем здоровье и продлении жизни.

– А силовое поле? – спросила Сильвия, еще больше подавшись вперед, с бледным, напряженным лицом.

Тут Алана осенило: Сильвия все поняла.

– Это силовое поле веками бродило по нашей планете, – продолжал Глэкен, – под разными названиями. И вот теперь оно известно как Дат-тай-вао.

Алану почудилось, что Сильвия издала еле слышный стон после чего закрыла глаза и прижала к себе Джеффи.

Вдруг где-то в доме прозвучал голос: «Гленн! Гленн!», визгливый с истерическими нотками: «Гленн! Я совсем одна! Куда ты ушел?»

Глэкен устремил взгляд куда-то в глубину квартиры, и Алан прочел в его взгляде тревогу, смешанную с досадой. Впервые он проявил нерешительность и после некоторых колебаний поднялся с места.

– Позвольте я пойду, – сказал отец Райан, тоже поднимаясь с дивана и опережая Глэкена. – Она уже привыкла ко мне. Может быть, успокоится.

– Спасибо, Билл, – поблагодарил Глэкен и повернулся к гостям: – Моя жена тяжело больна.

– Может быть, я могу чем-то помочь? – спросил Алан.

– Боюсь, что нет, доктор Балмер, но все равно спасибо за участие. – Алан заметил в его глазах отчаяние. – У нее болезнь Альцгеймера.

Все, что оставалось Алану, это сказать:

– Очень сожалею.

Но тут Сильвия резко вскочила:

– Ну, теперь все понятно!

– Что именно, миссис Нэш? – Глэкен был озадачен.

Сильвия ткнула в него пальцем. Теперь клокотавшая в ней ярость вырвалась наружу, полыхая огнем и обжигая всех.

– Как же я сразу не поняла! Вы что, считаете меня идиоткой? Вам нужен Джеффи, точнее, его внутренняя сила для лечения жены!

– Вовсе нет, миссис Нэш, – мягко, с расстановкой возразил Глэкен, печально покачав головой. – Дат-тай-ваобессильно при синдроме Альцгеймера. Эта сила способна лечить болезни, но не может повернуть время вспять.

– Это вы сейчас так говорите! – крикнула Сильвия.

– Мама, – Джеффи схватил ее за рукав, – не кричи на него. Он мой друг.

Сильвия вздрогнула, будто ее укололи иголкой.

– Мы уходим, – сказала она, схватив Джеффи за руку и увлекая за собой.

– Но, миссис Нэш, – произнес Глэкен, – нам необходим Джеффи, чтобы восстановить фокусирующее устройство. Чтобы, дат-тай-ваои металлы, из которых было сооружено устройство, снова стали одним целым.

– Но ведь у вас сейчас нет этого металла, не так ли?

– Пока нет.

– В таком случае не вижу смысла обсуждать все это дальше. Дайте мне знать, когда найдете волшебный металл. Номер телефона вам известен. Тогда и поговорим. Но не раньше.

– Куда же вы сейчас?

– Домой, куда же еще?

– Нет, останьтесь, пожалуйста. Здесь-то, по крайней мере, вы в полной безопасности.

– Здесь? – переспросила она, подходя к двери. – Да ведь ваш дом почти на самом краю трещины! Еще немного – и он туда провалится. Нет, уж лучше я останусь в Монро.

– Это место по-своему защищено. Оно выстоит. Джеффи и ваши друзья могут этим воспользоваться.

– Что же такого особенного в этом месте?

– А то, что здесь нахожусь я. А мне будет сохранена жизнь до самого конца.

«...А потом он заставит тебя пройти все муки ада!»Алан вдруг вспомнил слова Ника и поразился, что старик совсем не выглядит испуганным.

– Тоад-Холл тоже будет защищен. Мы с Аланом уже позаботились об этом.

Алан развернул свое кресло и покатился к Джеффи и Сильвии. Сегодня утром он первым делом взялся за телефон и обзвонил всех, чтобы найти подрядчика, который взялся бы немедленно поставить им стальные ставни. Он предложил очень солидное вознаграждение в случае, если работа будет закончена до заката солнца. Но теперь он уже усомнился в том, что этих ставней будет достаточно.

Вполне разумно остаться здесь. Правда, тесновато, но в обществе этих людей, в этой разношерстной компании Алан чувствовал себя почти как дома, в полной безопасности. Что-то необычное ощущалось в царившей здесь атмосфере, что-то неуловимое. Какая-то связь на подсознательном уровне.

Но ничего этого Сильвия, казалось, не замечала. Теперь ее поведение определяла только вырвавшаяся наружу ярость. В своем решении она была непреклонна, ничто не могло заставить ее думать иначе. Алан знал: когда у нее такое состояние, разговаривать с ней просто невозможно. Он уже научился безошибочно распознавать эти симптомы. Нужно переждать эту бурю. Рассеются облака, стихнет ветер, и Сильвия станет совсем другой, спокойной и хладнокровной. Тогда с ней можно будет обсудить все.

Как ни хотелось Алану остаться, он вынужден был уйти вслед за Сильвией. Потом он уговорит ее изменить свое решение. Вспышки ее гнева создавали множество неудобств: то приводили в отчаяние, то вызывали возмущение, но этот гнев был неотъемлемой частью характера Сильвии, и тут ничего нельзя было поделать. И именно такой и любил ее Алан.

Судя по всему, Джеффи тоже хотел остаться.

– Мама, не надо уходить.

– Джеффи, пожалуйста, не спорь со мной. – Сильвия понизила голос. – Нам пора.

Джеффи попытался вырваться от нее.

– Нет!

– Джеффи, прошу тебя, слушайся маму, – вмешался Глэкен.

Мальчик сразу же присмирел. Это вызвало у Сильвии все что угодно, только не благодарность к Глэкену.

– Все-таки, миссис Нэш. Одну вещь вам следует понять, – сказал Глэкен. – Насекомые, напавшие на ваш дом, действуют только в ночное время, от заката до рассвета, а днем прячутся от солнечного света. Однако, как вам известно, день продолжает сокращаться.

– Но это не может продолжаться вечно, – послышался чей-то голос.

Алан обернулся. Это Хэнк поднялся с дивана и обвел собравшихся взглядом. С тех пор как его представили, он заговорил в первый раз.

– Разве не так? – спросил Хэнк.

– Нет. Это будет продолжаться. Сегодня солнце взошло позднее, чем вчера. Завтра взойдет позднее, чем сегодня. А зайдет раньше.