Потрошитель - Лиза Джейн Смит Страница 35

Она растерянно моргала и теребила цепочку на шее. Я следил за ней как зачарованный: была ли она под внушением или нет?

В этот момент рядом с нами материализовался Дамон с бутылкой шампанского в одной руке и бокалами — в другой. За ним подошел Сэмюэль и высокий мужчина во фраке и с цилиндром на светлых коротко подстриженных волосах.

— Слышал, у нас есть повод для праздника, — проговорил Дамон, аккуратно открывая бутылку. С шипением вылетела пробка, и брат начал разливать шампанское по бокалам.

— Это моя сестра! — пояснила Вайолет, не сводя глаз с Коры.

— Как мило, — ухмыльнулся Дамон. — Воссоединение семьи — это восхитительно! То-то ты мне сразу так приглянулась, — проговорил Дамон, обнимая Вайолет за плечи. — Кора тоже совсем недавно присоединилась к нашему маленькому кружку как подруга брата Сэмюеля. Похоже, все мы теперь одна большая семья!

— Это Кора, — сердито обратился я к Дамону. — Помнишь?

Дамон лишь пожал плечами:

— Как я уже говорил тебе, я не имею привычки помнить тех, о ком не пишут в светской хронике. С годами моя память все больше слабеет! — насмешливо воскликнул брат.

— Заткнись! — Я был в бешенстве.

— Разве так можно разговаривать с братом? — с улыбочкой заметил Дамон.

— Тост! Тост! — воскликнул Сэмюэль как ни в чем не бывало. Он поднял свой бокал и провозгласил: — За семью! За близких! Включая и моего брата Генри, — добавил Сэмюэль, жестом приветствуя бледного блондина, стоявшего с ним рядом. На первый взгляд тому можно было дать лет восемнадцать-девятнадцать.

— Приятно познакомиться, — проговорил я, с трудом сохраняя вежливый тон. Но лицо Генри прорезала широкая улыбка, и он начал энергично трясти мою руку.

— Мне тоже очень приятно, — произнес он с тем же британским аристократическим акцентом, что и у его брата. Но мягкое и даже слегка наивное выражение его глаз ничего общего не имело со взглядом Сэмюэля. И вдруг я заметил, как Генри смотрит на Вайолет. — Привет! — нежно поздоровался он с девушкой.

Вайолет с интересом посмотрела на него. Мне был понятен смысл этого взгляда. Тот самый мгновенный, как вспышка, обмен эмоциями, который происходит между людьми, когда два человека, доселе не знакомых друг с другом, становятся вдруг близки настолько, что, кажется, готовы провести вместе всю жизнь. В этой мерцающей полутьме Генри никак не мог разглядеть, что Вайолет — простая официантка. А она разговаривала тем самым своим «актерским» голосом, и на ее новом шикарном платье не могло быть ни пятнышка из «Десяти колоколов». У них был прекрасный возраст. И, вспомнив напутствия Джорджа, я подумал: а что, если Вайолет действительно сможет вырваться из своего социального круга и обрести счастье? Она этого заслуживала.

Хотя Кора наконец нашлась, и никто в этот раз не перебрал со спиртным, но я не мог покинуть вечеринку, не разгадав мучившую меня тайну. Почему Дамон уходит от ответов? Конечно же, он не имел никакого отношения к этим убийствам, но вопрос оставался открытым. Что он натворил? И кто еще в этом замешан?

Я снова посмотрел на Вайолет и Генри. Они беседовали, склонив друг к другу головы, словно были знакомы всю жизнь. Итак, Вайолет увлечена разговором, и о ней есть кому позаботиться. Значит, я мог пока поискать среди гостей вечеринки того таинственного вампира, который ускользнул от меня вчера ночью.

Но поиски в толпе ничего не дали. Женщины вокруг были настолько пьяны, что то и дело вешались на меня, а музыка отзывалась в моей голове мучительным грохотом. Я вышел из здания пакгауза в надежде, что смогу найти дверь, через которую враг улизнул прошлой ночью. Может, он оставил какие-то следы или улики.

На свежем воздухе мне сразу полегчало, головная боль стала затихать. Я отправился в обход пакгауза, высматривая знакомое окно или дверь. Но внезапно поднялся ветер, и я ощутил запах.

Тот самый — запах свежей крови — теплый, будоражащий и такой близкий.

Я заскрежетал зубами. Этот запах одновременно манил и пугал меня. Скорее всего, убийца — один из гостей вечеринки. Но кто он? Или — и от этой мысли я похолодел — он уже сделал свое грязное дело и сбежал, а запах доносится с места нового убийства?

Подхваченный этой мыслью, я рванулся назад в пакгауз. Пробираясь сквозь толпу, я отчаянно пытался найти источник запаха. Нельзя было терять ни минуты. Было ощущение, как если бы я уже сотни раз действовал по этому сценарию, но каждый раз опаздывал — на день, на час, на минуту.

«Но на этот раз все будет по-другому», — отчаянно решил я, врезаясь в очередную танцующую парочку. Мужчина все быстрее и быстрее крутил партнершу вокруг своей руки.

Нет уж, я больше не юный вампирчик, как насмешливо называла меня когда-то Лекси. Я стал старше, мудрее, и я изведал много крови. На этот раз я смогу предотвратить злодейство.

Здание пакгауза оказалось каким-то бесконечным. Я был в ужасе, я продвигался все дальше и дальше, а оно все не кончалось и не кончалось: на каждом метре бетонного пола пили, курили, веселились люди. Так, словно ни до чего на свете им не было дела.

— Извините меня! — в бешенстве орал я, проталкиваясь через толпу и наступая всем на ноги. Меня вел этот острый, ни с чем не сравнимый запах с привкусом железа. Наконец я уперся в кого-то и не смог пройти.

Я поднял глаза и увидел Сэмюэля. Я тут же выпрямился и натянуто улыбнулся. Я понимал, что эта бешеная гонка через весь пакгауз выдает во мне какого-то психа или пьяного.

— Извиняю вас! — весело произнес Сэмюэль, одним глотком допив свой виски. — Похоже, вы торопитесь, — добавил он, и в глазах его мелькнуло что-то похожее на удивление.

— Я ищу друга, — пробормотал я, и взгляд мой заметался из стороны в сторону. Я вдруг осознал, что не видел Вайолет, пока бегал туда-сюда по зданию. И теперь я искал глазами не только убийцу, но и невинную девушку, свою подругу. Я должен был убедиться, что она в безопасности.

— Полагаю, вы нашли его! — весело произнес Сэмюэль и преградил мне дорогу.

— Не вас, — отрезал я и только тут понял, как грубо это прозвучало. — Я имел в виду, что я ищу Вайолет.

— Ах, Вайолет! — Глаза его загорелись. — Конечно-конечно. Думаю, я видел ее где-то у бара… Пойдемте, провожу вас.

Мне было не до соблюдения приличий, и я рванулся в сторону бара, снова отчаянно распихивая гостей. Толпа постепенно редела, и я наконец смог двигаться свободно — никто больше не вставал у меня на пути и не толкался. Глаза мои привыкли к мутно-туманному освещению. В дальнем конце здания были открыты две двери, которые вели в доки, а оттуда — к воде. Гора деревянных ящиков из-под молочных бутылок подпирала двери, чтобы свежий воздух постоянно проникал в помещение. Хотя во всем остальном здании сверкали огни и толпились люди, здесь, у этих дверей, было пустынно и сумрачно, повсюду висела паутина. Пахло плесенью.

И кровью.

Внезапно небо расчистилось от туч, выглянула луна, и сквозь мутные от грязи окна пакгауза проник луч неяркого света. Мои глаза тут же выхватили какую-то бесформенную кучу на полу в дальнем углу помещения. Сначала я надеялся, что там лишь свалены остатки тканей и декораций, которые не пригодились для украшения зала перед вечеринкой. Но я ошибся. Ткань была яркого изумрудно-зеленого цвета.