Демон отверженный - Ким Харрисон Страница 33

— Я согласилась встретиться с Трентом. Хотела извиниться за то, что ему угрожала. Хотела услышать, как его генетические исправления сохраняют жизнь нашему виду там, где отказывает магия. День прошел на удивление хорошо, и сады у него такие прекрасные — безмолвные, но прекрасные, — и мы договорились попить чаю на следующей неделе, и я ему рассказала о своей жизни с Алом. — У нее выкатилась слеза, скатилась по щеке и упала. — Я хотела, чтобы он узнал и понял, что демонская грязь — не признак нравственного падения, а просто след неравновесия на душе. Мне казалось, что он уже начинал понимать, — тихо добавила она. — Мы даже смеялись одним и тем же шуткам, но когда я его коснулась, он резко отдернулся. Он тут же извинился, покраснел, но я поняла, что весь этот день был притворством. Он меня развлекал потому, что считал это необходимым, а не потому что хотел.

Я это видела прямо как наяву. Трент — мразь.

— Я тогда досидела до конца, играя роль аристократки, принимающей сына потенциального союзника, — договорила она, и я ощутила раненую гордость и стыд, которых не могли спрятать слова. — Слава богу, что я увидела его истинные чувства раньше, чем… смягчилась бы к нему сердцем.

Она шмыгнула носом, и я подала ей салфетку, положенную ею около чайника. Она сказала, что он ей безразличен, но я видела, что она глубоко ранена. Пожалуй, поздно Тренту пытаться загладить вину перед гипертрофированной гордостью этой женщины.

— Спасибо, — сказала она мне, промокая глаза. — В тот день Квен отвез меня домой, как обычно, он был свидетелем всей печальной истории, и когда я вышла из его машины искать утешения у себя в саду, он вышел за мной, обнял меня и стал говорить, какая я красивая и чистая — именно такая, какой хочу быть. Именно такая, какой не являюсь, и знаю это.

Я попросила бы ее перестать, но ей надо было кому-нибудь рассказать. И я знала, что она чувствует: когда хочешь встретить любовь, понимание — а нарываешься на оскорбление за то, что не в силах изменить. У меня у самой быстро вылилась и упала горячая слеза, а Кери подняла на меня глаза — красные и влажные.

— Я стала проводить время с Трентом только чтобы Квен мог меня возить туда и обратно, — тихо продолжала она. — Я думаю, Трент это знал, но мне было все равно. Квен — уверенный и надежный. Когда я с ним, я чувствую себя красивой и не оскверненной. У меня тысячу лет не было возможности ответить на мужское внимание словом «да» или «нет». — Ее голос набирал силу. — Для Ала я была вещь, предмет обучения для пущей демонстрации его талантов. Когда Квен пробудил во мне страсть после попыток завязать роман с Трентом, я поняла, что мне нужно более, чем его ласковые слова.

Наши взгляды встретились, и у меня перехватило горло. Кистен. Я знала, о чем она. А Кистена нет. Нет совсем.

— Я хотела отдать себя мужчине, который отдаст мне себя в ответ, — сказала она, умоляя о понимании, которое уже от меня получила. — Не просто слиться в общем экстазе, который доставят наши тела друг другу, но и слиться мыслями. Квен хороший, — заявила она таким тоном, будто я сейчас буду это опровергать. — Он привьет моему ребенку правильный образ мыслей. Я предпочту иметь мужем эльфа смешанной крови, который примет меня как есть, нежели чистокровного, который в глубине души считает меня замаранной.

Я протянула руку, взяла ее пальцы:

— Кери…

Она высвободилась, решив, будто я с ней буду сейчас спорить. Ничто не могло быть дальше от истины.

— Квен благороден не менее, чем любой придворный моего отца! — сказала она запальчиво.

— И куда достойнее Трента, — ответила я, пресекая спор. — Ты приняла правильное решение.

Она явно почувствовала облегчение. Скованность спала с нее, глаза заблестели. Кери начала было что-то говорить, остановилась, успокоилась и начала снова. Получилось чуть пискляво:

— Не хочешь ли еще чаю?

Чашка у меня была полной, но я улыбнулась:

— Да, пожалуйста.

Она налила чашку доверху, и я сделала глоток, слыша в заполненной стрекотом сверчков тишине наше новое понимание друг друга. Я знала, как это — искать чувство, что ты нужна кому-то — хотя с Маршалом я собиралась разыграть эту пьесу по-умному, — и уж кто-кто, но не я скажет Кери, что она должна быть сильнее. Сильнее — зачем? Спасать себя — для чего? И я знала, что Квен будет с ней честен. Наверняка ему нужна была понимающая душа не меньше, чем ей.

— Я сегодня видела Квена, — сказала я, и лицо ее ожило. Да, она его любит. — Он отлично выглядит. Вот только о тебе беспокоится, я думаю.

О господи, я чувствовала себя как школьница, но с кем еще Кери говорить, изливать то, что переполняет ее? Влюбленная женщина, которая никому не может об этом сказать.

— У меня все в порядке, — покраснела она.

Улыбнувшись ей в ответ, я отодвинулась вместе с чашкой.

Еще есть немного времени перед уходом, а Маршал может подождать.

— Ты не думала переехать к нему поближе? — спросила я. — Трент предлагал переселить тебя к нему… в имение.

— Здесь мне безопасно, — ответила она тихо, опустив глаза. Я поняла, что она думала об этом.

— Я не о безопасности, — засмеялась я. — Я просто не хочу, чтобы Квен сюда все время мотался. Парковал у тротуара свой толстозадый лимузин. Ездил туда-сюда. Будил меня на восходе, когда сигналит тебе по утрам.

Она деликатно покраснела:

— Я останусь с Кизли.

Я перестала улыбаться. Хотя мне не хотелось, чтобы она уезжала, я сказала:

— Вы можете переехать оба.

— А Джи и ее новый муж? — возразила она, но я видела, как ей хочется быть поближе к Квену.

— Не сомневаюсь, что Трент пустит пикси в свой сад, если ты попросишь, — сказала я с самодовольной усмешкой, представив себе, как они липнут к Тренту. — Квен пытается его убедить, как они здорово выслеживают нарушителей. — Про горгулью на карнизе умолчим. — И Трент пытается произвести на тебя впечатление, хотя сам он невежественнее гуся. — Она подняла брови, оценивая мои слова, и я добавила: — Он настаивает, что сам пойдет в безвременье добывать образец ткани.

— От него куда больше толку в лаборатории, — сказала она с едкостью.

— Там ему самое место, — согласилась я, отпивая чай. — Хомяк лабораторный.

Кери приподняла брови. Ее официальная скованность прошла.

— Я здесь в безопасности, — повторила она твердо. — Ни мне, ни Кизли ничто здесь не повредит. У меня стоят защиты, которые я могу пробудить мгновенно.

В этом я не сомневалась, но демоны могут проникнуть всюду, кроме освященной земли.

— Надо еще про Ала подумать, — напомнила я. — Он сорвался с цепи, тебе Айви говорила? — Она кивнула, глядя на далекие лозы, и я почувствовала сама, что хмурюсь. — Его кто-то вызывает из заточения и отпускает уже три ночи подряд, — мрачно сказала я. — Дэвид проверяет сейчас поданные претензии в поисках, не местный ли это кто-то против меня замышляет, или же Ал нашел какого-то неизвестного идиота, который за одно выполненное желание отпускает его на всю ночь.