Падение Башни - Айя Сафина Страница 30

Спустя минуту женщины поняли, что происходит нечто странное. Выстрелы продолжались где-то в стороне боевиков, но было совершенно ясно, что их мишенью были не Амелия с Ниной.

Стрельба продолжалась, а потом ей стали вторить и неразборчивые мужские крики. И наконец, Нина почувствовала что-то знакомое на вражеской стороне поля битвы. Там был человек, которого она знала.

Очень быстро все стихло. Нина дернула Амелию за рукав куртки.

– Это – Джак! – прошептала она.

Амелия удивленно вскинула брови.

– Брат Замира? Тот лысый с татуировками вместо прически?

Нина закивала.

Амелия подползла к углу стены и громко крикнула:

– Джак, это ты?

Через пару секунд в ответ раздался грудный с хрипотцой бас:

– Амели?

Женщина с облегчением выдохнула и даже вскинула взор туда, где совершенно точно должен существовать бог, приславший ей на помощь спасителя.

– Не стреляй! Мы выходим! – крикнула Амелия.

Она помогла Нине встать с пола, взяла ее под руку, и они вышли из-за угла.

Джак стоял в конце коридора с двумя своими бойцами, которых албанцы привезли в качестве личной свиты, сегодня она пригодилась, как нельзя кстати. Дуло трех пистолетов были недоверчиво направлены на истерзанных женщин и тут же опустились, когда Джак понял, что эта парочка и вправду его союзники.

Джак поспешил женщинам навстречу.

– Где Замир? – спросила Амелия, когда высокий мускулистый албанец подбежал к ней на помощь.

– Остальные отправились вниз в переднее фойе на подмогу Эрику, – буркнул великан.

Он взял Нину на руки так легко, словно она была невесомым призраком, подтверждающим свое существование лишь жалобными стонами боли.

Амелия ухмыльнулась.

– А я уж думала, вы сидите в своих норах, – произнесла она.

– Недооцениваешь ты нас, лесбиянка хренова!

– Я – феминистка!

– Это одно и то же!

– Балбес ты, Джак!

Амелия дружески толкнула верзилу в плечо. Тот улыбнулся. С албанцами всегда было столь же легко общаться, сколь трудно воевать. Если ты являешься другом хотя бы одному из них, то весь клан сию же секунду становился тебе таким же другом. Амелия, как и Эрик, знала Замира уже почти два десятилетия, они вместе участвовали в переделе территории пятнадцать лет назад. И сейчас Амели смотрела на двоюродного брата Замира и уже изначально относилась к нему с теплотой.

– Марк в двадцать третьем номере! Его тоже надо забрать в безопасное место! Он ранен! – сказала Амелия Джаку.

Тот кивнул своим людям, они без слов поняли приказ и поспешили на поиски нужной цифры на двери.

– Кажется, ваш оружейный барон решил напасть раньше, чем рассчитывал Эрик, – говорил Джак, направляясь к двери запасного выхода, откуда пять минут назад они ворвались на этаж, застигнув четырех боевиков врасплох.

– Мне пока что нечего сказать. Главное выбраться из этой передряги! А как ты нас нашел?

– А я и не находил! Мы были на двенадцатом этаже, когда лифты встали и началось это дерьмо. Замир решил отправиться вниз на подмогу, а нас послал искать Виктора. Мы пробегали мимо, когда увидели этих чудиков. А честно сказать, с собой мы взяли маловато огневой мощи, чтобы противостоять целому штурму. Вот мы и решили отобрать у них игрушки!

– Черт, люблю ваши практичные и безбашенные мозги!

Нина уже почти засыпала на руках великана, так было комфортно в его широких объятиях. Она едва следила за беседой Амелии и Джака, для нее все звуки переступили какой-то порог ясности и превратились в монотонный гул. Нине было наплевать на смысл их речей, как и на происходящее вокруг. Впервые за последние сорок минут Нина чувствовала себя в безопасности, она словно превратилась в малыша —кенгуренка, спрятавшегося в сумке заботливой мамы. Правда мама у нее была довольно страшная и даже отталкивающая с застарелыми шрамами и татуировками на лице. Казалось, что даже бедро стало меньше ныть, будто тоже обрадовалось тому, что дела начинают налаживаться, и оно вот-вот попадет в умелые руки Левия.

Нина почувствовала, что происходит что-то зловещее, когда ее уютный безопасный мир, созданный широкими накачанными руками албанца, стал рушиться в буквальном смысле. Сквозь дымку тумана, в которую ее укутывал мозговой рефлекс, защищающий организм от стресса и боли, Нина наблюдала за тем, как ее великан потерял равновесие и медленно опускался на пол. Сначала он упал на колени, а потом повалился прямо на Нину.

В реальности же все произошло так быстро, что Нина и не заметила, как очутилась на полу под Джаком. Теперь его большие размеры не казались спасительными и уютными, а превратились в увесистую безвыходную ловушку, накрывшую ее сверху. Лошадиное тело Джака прижало Нину к полу так сильно, что она едва могла вздохнуть.

Ей понадобилось не меньше минуты, чтобы осознать происходящее, и когда ее мозг, наконец, справился с умозаключениями, Нина поняла, что кошмар далеко не кончился.

Снова автоматы оглушали выстрелами, пули свистели возле самого уха. Амелия, сидя на коленях, стреляла из автомата, который подобрала возле убитого боевика. Новый отряд убийц, появившийся из противоположного запасного выхода, стал очередным препятствием на пути между жизнью и смертью.

Боевики вбежали на этаж и открыли огонь по спинам удаляющейся компании, радующейся своей маленькой победе. Атака была столь неожиданной, что Джак не успел даже понять, как умер, стоя на ногах – пуля угодила точно в его разрисованный орнаментами затылок. Он упал вперед, придавив Нину весом тела.

Оба телохранителя тут же опустились на колени и начали обстреливать боевиков в ответ. Амелия схватила с пола Калашников и присоединилась к обороняющимся.

Боевиков было пятеро, и Амелия не переставала удивляться, откуда они появляются в таких количествах. Может, есть где-то в этом здании черная дыра, ведущая в параллельный мир с бесконечным запасом убийц?

Взгляд Нины остановился на развороченном черепе Джака, откуда пульсировал кровавый фонтан.

– Нина, беги! – приказала Амелия.

Крик женщины привел Нину в чувство, и она судорожно забилась в попытках выползти из-под трупа весом в сто пятьдесят килограммов. Ее раненное бедро, которое уже определенно перешло на сторону врагов и чинило препятствия собственной хозяйке, мало того, что обессиливало Нину потерей крови, так еще и предательски изводило невыносимой болью.

Вскоре оба албанца полегли в схватке: один получил смертельное ранение в шею, повредившее сонную артерию и яремную вену, второго пуля пронзила точно в сердце. Амелия осталась единственным защитником белых фигур на шахматном поле, из которых осталось всего две единицы.

И тут прямо на глазах Нины последний защитник сдал свою позицию: сразу четыре пули пробили тело женщины насквозь. Нина отчетливо разглядела, как свинцовые убийцы вошли в грудь Амелии и вырвались на свободу, разорвав черную кожаную куртку на спине вдоль позвоночника. Женщина издала захлебывающийся стон и упала навзничь.