Против лома нет вампира - Галина Гончарова Страница 3

Но сейчас бы Катьке не позавидовал никто из видевших ее раньше. Волосы были растрепанны, глаза — заплаканы, нос распух от тех же слез, а одежда говорила сама за себя. Из-под длинного голубого свитера крупной вязки виднелась красная футболка. В ушах — какие-то нелепые серьги в виде розочек. Я и не думала, что у Кати такие есть. Да она бы при виде таких сережек днем раньше перекосилась бы и процедила что-то типа: «Ну и вульгарщина!». А теперь вдруг одела? Конец света, не иначе! Катька всегда следила за своей одеждой, а что тут!? Сапоги не смотрела, а брюки в грязи чуть ли не по колено.

— Катя, что случилось? Ты успокоилась? Можешь внятно говорить?

Подруга подняла на меня трагические глаза.

— Юля, я боюсь, что ты мне не поверишь! Но я говорю чистую правду! Честное слово!

— Пока ты мне еще ничего не говоришь, — заметила я.

Катя вздрогнула и как-то ссутулилась. Несколько минут она молчала. Я не торопила ее. Сама разберется и все расскажет. Не стоит мешать ей. И подруга выдала такое, что у меня уши в трубочку завернулись!

— Юль, что ты знаешь о вампирах?

Ну что я могла сказать? Главное в разговорах с больным животным, или человеком — разница, поверьте, невелика — это говорить спокойно и серьезно. Я пожала плечами.

— Мало. Мы их пока не проходили.

— А вы проходите вампиров? — Катя подняла голову, в глазах блестело недоверие.

— А что тут удивительного, — пожала я плечами. — Летучие мыши тоже охватываются биологией…

— Да какие на х. й мыши!!! — внезапно рявкнула Катька, грохая кулаком по столу. Жалобно зазвенела ваза. Подсвечник вздрогнул, зашатался и упал бы, если бы я не перехватила его. Но одна свеча все-таки выпала и тут же погасла. Повезло. Я посмотрела на подругу.

— Кать, сбавь обороты! Хотелось бы услышать в чем твои проблемы — и услышать о них сидя в относительно целом доме.

У подруги даже не хватило такта смутиться. Да что с ней такое?! Раньше она бы даже голос не повысила. Она вообще никогда при мне не орала! Честно говоря, я думала, что она орать не умеет! Из нас двоих всегда лезла в драку я, а Катька оттаскивала меня за шиворот от очередной жертвы. Хотя это получалось далеко не всегда. Но чтобы наоборот? Мир сошел с ума! Какая досада!

— Извини, Юль. Но мне и, правда, хреново.

— Бывает. Так что случилось?

— Юля, — Катя набрала в грудь воздуха. — Я просто не знаю, как это рассказать… Что ты знаешь о вампирах? Если не о мышах, а о людях? Которые в ужастиках с клыками, крыльями и всем остальным?

О людях? Я задумчиво почесала кончик носа. Кто-то для скачивания информации чешет затылок, а мне больше помогает нос. Наверное, это потому, что он у меня как у Буратино — длинный и любопытный. О людях… Да много чего! Был у моего брата период увлечения ужастиками. Закончился он уже давно, но чего я только не насмотрелась за это время! Вампиры, оборотни, жуки, пауки, анаконды, инопланетяне и мутанты. Если кого-то забыла — прошу прощения. Как говорится, нужное — подчеркнуть, недостающее вписать самим. И точка. Я принялась вываливать информацию.

— Вампиры. Так, ну первое что приходит на ум — это «Дракула» Брэма Стокера. Пересказывать?

— Я читала, — отказалась Катя.

— Фильм мы вместе смотрели. Френсис Форд Коппола все-таки крутой режиссер.

— Тоже согласна. И это все?

— Прости, мы сейчас ботанику проходим, — огрызнулась я. — Сказки в школе закончились. Я, конечно, читала до хрена и смотрела до фига всякой пакости о кровососах, но если все это пересказывать — язык сотрешь до костей! Кто только по вампирам не проезжался! Шесть авторов из десяти фантастических книг. И у всех свое особое мнение. И о самих кровопийцах, и об их способностях, и об их месте жительства. Если так уже необходимо, я сейчас тебе кучу всякой чуши вывалю. Но тебе-то все это на фига?

Вместо четкого и внятного ответа я получила предложение из восьми непечатных слов. В переводе это означало что-то вроде «не надо бы — не спрашивала бы, твою многоуважаемую маму…»!

Нет, с Катькой и, правда, что-то не так. Чтобы Катя орала?! Материлась!? Да она меня-то всегда за обычный «хрен» одергивала. И поди докажи, что это всего лишь овощ! Типа редьки и свеклы. Куда там! Мы же аристократы недостреленные! «Юля, это вульгарно! Следи за своей речью! Ты же девушка, а не пьяный грузчик!» Не слышала она, как пьяные грузчики выражаются.

— Катя, аууууу!

Подруга тряхнула головой, возвращаясь в реальность. А потом, не говоря ни слова, завернула воротник длинного свитера так, что открылась шея. Я пожала плечами.

— И что?

— Смотри сюда! — Катька повернулась ко мне левым боком.

У меня глаза на лоб полезли. На тонкой коже, прямо на сонной артерии, отчетливо выделялись две красные точки.

— Что это?

— Это укус вампира.

Не знаю как вы, а мне хватило, чтобы секунд на восемь уйти в глубокую кому. Вампиры? В двадцать первом веке? Укус в шею? Клыки и кровь? Расскажите кому другому! Я фантастику, конечно, люблю, но лапшу мне на уши вешать никому не позволю! Может, что-то когда-то и было, но сплыло! Сплыло — и точка! За минутой оцепенения пришла вторая фаза — проверки данных.

— Кать, повтори еще раз, а то я не въехала в тему. Что у тебя на шее?

— Укус вампира.

От повторения легче не стало. Я бы съязвила, но Катька определенно была на грани. Два слова — и истерика без всяких перчаток. Поэтому я только кивнула головой.

— Хорошо. Укус вампира. А посмотреть вблизи можно? Если при свете?

— Можно.

Я осторожно (а вдруг укусит в качестве доказательства?) Раньше Катька не кусалась, но ведь все когда-то начинают? Вчера он был Мишка Кузнецов из соседней квартиры, а сегодня он на полном серьезе заявляет, что он — Наполеон Бонапарт и требует у правительства ядерную ракету, чтобы стереть с земли Эльбу, дескать, достала она его за время ссылки до печенок и глубже! Так вот, я подошла к подруге и повернула ее шею к огню. Ну что вам сказать? Я все-таки биолог, хотя и второкурсница. И кое-что знаю. Это определенно был укус. Два следа от клыков. Аккуратные такие. Ни разрезов, ни разрывов. Два прокола. Как сапожным шилом ткнули. Увы — это были клыки, а не шило. Правда, чьи это были клыки, я определить не могла. Странный какой-то укус. Интересно, чей он на самом деле? Вслух я этого, понятно, не спросила. Подруга и так была на грани тихой истерики. Представляю, что она мне ответит на скромную просьбу стряхнуть лапшу с ушей и изложить все, что с ней произошло!

— Согласна. Это укус. И как это произошло?

Я старалась говорить медленно и спокойно. Как с больным животным. Там тоже не так важны слова, как голос. Интонация. Тепло, спокойствие, обещание защиты и помощи. Если вы освоили этот номер — вы уже на тридцать процентов психиатр. Потому что больной человек ничем не отличается от больной свиньи. Даже хуже бывает. Остальные семьдесят процентов (знания, умения, навыки) придут позднее.