Шарлотта Маркхэм и Дом-Сумеречье - Майкл Боккачино Страница 28

— Мистер Уотли, а почему бы вам не показать гостям после завтрака свою основную коллекцию? Там столько всего интересного!

— Отличная идея! — Если мистер Уотли и заметил, что Лили вмешалась именно тогда, когда прозвучало имя ее мужа, он не подал и виду. Глаза его были темны и загадочны.

— И что же вы коллекционируете? — спросила я скорее из вежливости, нежели из любопытства, и в попытке отвлечь внимание от явно больной темы мистера Дэрроу.

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. — И мистер Уотли подмигнул мне, нимало не считаясь с правилами приличия. Я опустила глаза на тарелку и покраснела: иметь дело с таким человеком я была совершенно не готова. Я-то ждала увидеть холодного, безжалостного скрягу, из тех, что чувствуют себя как дома в вечной ночи, которая окутала Дом-Сумеречье, губя все прекрасное, иссушая саму жизнь. А мистер Уотли оказался неожиданно шаловлив, и при этом ощущалась в нем спокойная сила, что в сочетании со взъерошенным, неопрятным видом составляла разительный контраст с изысканной меланхолической красотой владельца Эвертона.

Когда с завтраком было покончено, мистер Уотли поднялся из-за стола.

— Ну что ж, вы, наверное, уже видели кое-что из диковинок этого дома? — Ответа он дожидаться не стал. — Иным довольно и кунсткамеры. Небольшого шкафчика с антиквариатом и сувенирами из разных памятных мест. Но настоящий коллекционер живет и дышит своей коллекцией. — И хозяин направился к выходу из столовой, разглагольствуя по пути и нимало не сомневаясь, что мы идем следом; так оно, впрочем, и было. В конце одного из коридоров, под портретом строгой дамы с щупальцами вместо рук, он указал на каменный постамент и статую мужчины, тень от которой двигалась по циферблату с отметками: «ДЕТСТВО», «ЮНОСТЬ» и «ЗРЕЛОСТЬ». В другой комнате стояла прялка и пряла воду; а еще — ваза, орнамент на которой, если взять ее в руки и начать вращать по часовой стрелке, менялся, ни разу не повторяясь.

— Дом-Сумеречье — это труд всей моей жизни, полный разных редкостей и чудес, кое-что — просто безделушки, а кое-что — вещицы куда более… хм… полезные. — Мистер Уотли привел нас в библиотеку и поманил вверх по винтовой лестнице. Мы поднялись на самый верхний ярус. Хозяин перешел через мостик и, обернувшись к нам и выдержав эффектную паузу, отворил дверь в хранилище своей коллекции. — Сюда, пожалуйста.

Помещение походило на мавзолей, строго отделанный слоновой костью, опалами и алебастром, с высоким потолком, что открывался в стеклянный купол, точь-в-точь такой же, как в библиотеке. Естественного света вечернего неба хватало, чтобы озарить гигантскую залу, протянувшуюся по всей длине дома; тут и там от нее ответвлялись коридоры, заставленные сходными экспонатами: галереи внутри галерей, как часовни в соборе.

— Говорят, коллекционер стоит столько, сколько его коллекция. Здесь хранятся все мои самые ценные экспонаты. Вот мои Эмоции. — Мистер Уотли показал на первую из секций. По обе стороны коридора выстроились алебастровые статуи, залитые сзади озерцами света. Эти древние шедевры наводили на мысль о золотом веке Греции или Рима: фигуры нагие и прекрасные, более четырех дюжин, и все в разных позах. Я подошла поближе к статуе с табличкой «ЗАВИСТЬ». Мужчина, скрестив руки на груди, глядел на что-то, скосив глаза, и в лице его отражалось глубокое отвращение. Я внезапно почувствовала себя полным ничтожеством. Мистер Уотли, безусловно, много чего достиг в жизни, если может себе позволить составить столь обширную частную коллекцию разных редкостей и предметов старины, а что совершила я? Всего-навсего потеряла всех, кого любила! Я также скрестила руки на груди и украдкой скосила глаза на мистера Уотли. Но вот Лили оттащила меня от этой статуи, и ощущение тут же схлынуло, будто его и не было: я вновь стала самой собой.

— К этим статуям не стоит подходить слишком близко, — шепнула миссис Дэрроу.

Мы пошли дальше по коридору. Я не спускала глаз с мальчиков, следя, чтобы они не задерживались перед статуями подолгу, особенно перед такими, как «Похоть», столь непристойными, что даже описывать их не берусь. За галереей эмоций началась подборка пейзажей, написанных на стеклянных листах. Они чуть вибрировали в полумраке, словно подсвеченные внутренним сиянием.

— Пожалуй, эти — из числа моих самых любимых, — обронил мистер Уотли.

— А что это такое? — спросил Пол, внимательно разглядывая изображение разросшегося мегаполиса.

— Места. Или двери в разные места.

Пол потянулся было к стеклянной картинке с пейзажем, но мистер Уотли перехватил и осторожно отвел его руку.

— К ним нельзя прикасаться. Ты ведь не хочешь застрять там безо всякой надежды на возвращение? Кроме того, они чрезвычайно хрупки и легко бьются. Если какой-то из пейзажей тебя заинтересует, ты просто скажи, и я создам портал в саду, вроде того, что ведет в Эвертон.

— А вам знаком и Эвертон, мистер Уотли? — спросила я.

— Только по рассказам Лили. Я еще не имел удовольствия познакомиться с усадьбой лично. Может, однажды вы будете так добры и устроите мне экскурсию?

Я так опешила, что смогла только сдержанно кивнуть.

Оливия драматически вздохнула.

— Отец, а так ли надо показывать им все? Мой урок с миссис Дэрроу уже на двадцать минут задерживается!

— Как скажешь, любовь моя. Осмотреть остальное мы еще успеем; а ведь эта комната — лишь малая часть всего, что есть! — На этом мистер Уотли вывел всех из хранилища и запер дверь. Пока мы спускались вниз по лестнице до нижнего яруса библиотеки, Лили отвела меня чуть в сторону от остальных и вполголоса промолвила:

— Дункан проводит вас назад через сад. Но я надеюсь, вы скоро сможете навестить нас снова, правда? Может быть, послезавтра?

Вот он и настал — момент истины! А вернемся ли мы? Дом-Сумеречье, несомненно, чрезвычайно интересное место; отец и дочь Уотли, конечно, странноваты, но явной угрозы вроде бы не представляют. Нет, мои подозрения на их счет отнюдь не развеялись — но я отчасти смягчилась. Мистер Уотли, по-видимому, человек весьма сведущий, а в Доме-Сумеречье можно узнать много такого, что в Эвертоне недоступно. Ради одного этого вернуться стоит; и, памятуя о желании Лили продолжать общаться с детьми, я не видела причины отказываться от приглашения. Безусловно, не следовало сбрасывать со счетов все то, что я видела, — тварь в пруду или эпизод с участием мистера Сэмсона и Дункана, но еще маленькой девочкой в Индии я твердо усвоила урок: для того, чтобы действительно понять, что происходит, необходимо располагать всеми фактами.

— Думаю, это возможно.

— Замечательно! Я готовлю для мальчиков сюрприз.

— Нет нужды трудиться. Они воссоединились с матерью, восставшей из мертвых, — не довольно ли такого потрясения для одной недели?

Лили понизила голос и замедлила шаг, чтобы продолжать наш разговор на некотором расстоянии от остальных.

— Как вы сами видите, я выполняю здесь профессиональные обязанности, точно так же, как вы в Эвертоне.