Черная книга смерти - Гордон Далквист Страница 27

Он повернулся, услышав, как Уиллем выходит из стойла — лошадь у него за спиной выглядела усталой, но здоровой. Парнишка держал в руках что-то, завернутое в холстину.

— Я вытащил, что вы просили, из седельного мешка… — начал он, но замолчал, встретившись взглядом с Чанем.

— Все в порядке, Уиллем, — совершенно спокойным голосом сказала графиня. — Мы с Кардиналом старые друзья.

Чань фыркнул.

— А я думала, что ваши раны смертельны, — сказала она.

— А я думал, что вы утонули.

— Да, наша жизнь — не что иное, как череда разочарований.

Она вытянула пальцы рук, словно проснувшаяся кошка — свои когти. Чань, не отрывая от нее взгляда, обратился к Уиллему:

— Уиллем, ты должен уйти. Положи сверток и иди домой.

Парнишка метнул взгляд на графиню, потом — на Чаня, но не шелохнулся.

— Он не причинит мне вреда, дорогой, — тихо сказала графиня. — Ты можешь делать, что хочешь. Спасибо тебе за доброту.

— Я вас не оставлю, — прошептал мальчик.

— Она тебе не мать! — прокричал Чань, а потом пробормотал: — Ведь у тебя не восемь ног…

Графиня рассмеялась булькающим смехом: казалось, бутылку с темным вином опрокинули горлышком вниз.

— Кардиналу Чаню и мне нужно многое… обсудить. Мне ничего не грозит, дорогой Уиллем. Честное слово.

Парнишка недоверчиво посмотрел на Чаня и медленно положил холстяной сверток. Чань отошел, освобождая ему проход, и дождался, пока мальчик не снимет с дверей засов и не выскользнет на улицу. Чань снова фыркнул и сплюнул на солому.

— Значит, все же не все вокруг вас погибают? Даже если не знать путей к спасению.

— Хотите сказать, что ваше общество менее опасно, Кардинал? Что-то я не вижу мисс Темпл и доктора Свенсона.

Чань показал ножом на второго конюха, все еще неподвижно сидевшего на стуле.

— А что вы сделали с ним?

Графиня с полным безразличием пожала плечами.

— Ничего. Я только что пришла.

— От него несет стеклом, синей глиной. Он околдован осколком синего стекла, чуть не умер от этого.

Брови графини взметнулись.

— Бог ты мой! Синее стекло? Да нет, оно все погибло вместе с дирижаблем.

— Стекло было покрыто трещинами. Конюх заглянул в него. Воспоминания, что были внутри, видоизменились…

— Что ж, такое могло случиться. — Графиня вздохнула, как обиженная школьница. — Я так мало понимаю в этих практических вопросах. Будь здесь граф, он бы объяснил…

— Мозг мальчика поврежден, и, видимо, необратимо.

— Просто ужасно. Он так юн…

— Графиня!

Голос Чаня был резок, нетерпелив. Графиня пренебрежительно махнула изящной рукой в сторону бесчувственного конюха и улыбнулась Чаню — почти сердечно.

— Бедняжка Кардинал… похоже, вы никого не в силах защитить. Конечно, ведь почти все вас боятся или ненавидят… например, эта азиатская шлюха…

Он сделал шаг вперед и тыльной стороной ладони сильно ударил графиню в челюсть. Та подалась назад, но не упала и подняла руку к щеке; в ее глазах горело что-то похожее на удовольствие. Слизнув языком капельку крови с нижней губы, графиня встретила взгляд Чаня.

— Мы должны понимать друг друга, — прошептал он.

— А разве мы не понимаем?

— Нет, — прошипел Чань. — Вы не добьетесь своего.

— Из-за вас?

— Да.

— Вы меня убьете?

— А почему нет — вы ведь убили двух конюхов на севере.

Графиня закатила глаза.

— Двух конюхов?

— Не прикидывайтесь…

— Да когда же я прикидывалась?

— Вы перерезали им горло. Украли лошадь…

— Я нашла лошадь.

— Вы не…

— Хотите ударить меня еще раз? — Графиня неприятно рассмеялась. — А знаете, что стало с последним мужчиной, который в гневе осмелился меня коснуться?

— Могу представить.

— Не думаю…

Чань показал на шкатулку.

— Что это такое? Взято явно не с дирижабля. Вы ведь спрыгнули с крыши кабины.

— Вы уверены?

— Откуда это?

— Ах, сколько эмоций. Я нашла эту коробку, понятное дело, вместе с лошадью.

— Что внутри?

— Понятия не имею. — Она улыбнулась. — Посмотрим вместе?

— Не советую вам доставать оружие, — прошипел Чань. — Советую думать об одном: о том, как легко мне вас убить.

— Теперь-то я точно не стану его доставать.

Она присела и принялась вертеть шкатулку в поисках защелки.

— Не вижу никаких петель, — заметил Чань.

— Да, — согласилась графиня, осторожно нажимая на все уголки подряд. — Хотя я знаю, что она должна открываться…

— Откуда вы знаете?

— Я же ее видела. Прежде чем забрать.

— Только что вы сказали, что «нашли» ее.

— Нашла… взяла… суть в том…

— Вы видели, что там внутри?

— Возможно…

Она посмотрела на Чаня с торжествующей улыбкой, потом сильно нажала на шкатулку. Послышался приглушенный металлический щелчок.

Графиня ухмыльнулась, опустила шкатулку и встала.

— Прошу, — сказала она, отходя в сторону и указывая на вещицу.

Чань подтолкнул ее назад к шкатулке:

— Откройте ее целиком.

— Вы чего-то боитесь?

— Вы сделаете это медленно, а потом отойдете в сторону.

— Столько приказов…

Графиня присела на солому, не сводя глаз с Чаня. Она протянула обе руки к крышке, осторожно взялась за нее, посмотрела на шкатулку, потом снова на Чаня, покусывая губу.

— Если вы настаиваете…

Удар ломом пришелся в боковую часть головы, и Чань упал на колени. Мальчишка замахнулся еще раз, но второй удар Чань отразил, правда ободрав при этом руку и выронив нож. Голова кружилась. Застонав, он закричал на Уиллема — доверчивый идиот! — и вскочил на ноги, моргая от боли. Графиня бросилась к нему с раскрытой и высоко поднятой шкатулкой, обрушила ее на голову Чаня, и тот рухнул на солому.

Несколько мгновений он был не в состоянии пошевелиться — тело и, казалось, даже мысли и чувства стали неподвижны, как насекомое в капельке застывающей смолы. Потом боль огнем пронзила голову. Пальцы его дернулись. Солома колола лицо. Он слышал, как графиня шарит в соломе рядом с ним, но не мог пошевелиться.