Черви - Алекс Граймс Страница 22

– Полиция не может найти эту тупую суку, – тихо произнёс Андрей, смотря на скучный потолок. – Эти уроды даже не пытаются найти. Она чуть не лишила меня жизни, чуть не убила эта поганая тварь! – злость, как зараза, осталась.

Андрей вскочил с кровати с желанием собственными руками придушить тупую женщину. Увидеть, как в её глазах появятся отчаяние, страх и мольба о пощаде, но ничего этого Андрей не сделает, её песенка уже давно спета.

Подойдя к зеркалу в ванной комнате, Андрей долгое время разглядывал самого себя красивого, как это иногда называл. После того как его чуть не убили, все проблемы о жене одним махом исчезли, наверное, и это было приятно, больше не плакать о ней, потому что самому Андрею уже надоела вся эта песня, которая раз за разом повторяется, а сейчас он мог спокойно думать.

– В чем смысл? – задался он, смотря на собственное отражение. – Моей жизни. Я больше не вижу в ней ничего, кроме жалкого существования.

Через пару мгновений в отражении что-то изменилось, стало пугающим для Андрея. Он вздрогнул, но продолжил смотреть в зеркало, видя своё искажённое уродливое лицо. Левый глаз куда-то пропал, образовалась чёрная впадина, нос съехал в сторону, а губ не было, обнажая зубы.

– Да, здравствуй, мой живой дружок.

Раздался голос, он был низким, скрежещущим и противным. Андрей узнал его, не было целых три месяца, а сейчас он видел его в зеркало. Червь. Белый трупный червь вылез из чёрной дыры, где должен быть левый глаз, а потом снова туда скрылся.

– Ты. Ты реален, или всё это иллюзия мозга? – в голосе присутствовали нотки страха.

– Думай как хочешь. Разве имеет смысл тебе говорить, если всё ты и так знаешь.

Андрей замотал головой туда-сюда.

– Это жалкая пародия, дружок мой. Наша жизнь очень хрупкая, ты сам совсем недавно убедился в этом и знаешь, как оказаться в гробу, гнить, просто ГНИТЬ. Понимаешь, через месяц человеческий облик исчезнет, и станешь похож на тварь! Если бы не твоя бывшая, ты сейчас лежал рядом с женой.

Когда рот открылся, Андрей смог разглядеть его гнилые зубы и чёрный язык с дырками.

– На что уставился?

– Что ты? – страх охватил.

Андрею казалось, что с ним разговаривает сама смерть или он совсем поехал башкой, что видит уродливое отражение в зеркале, которое с ним ещё и разговаривает. От одной мысли, что он тронулся головой, ему становилось как-то не по себе, ведь от этого трудно избавиться, если вообще возможно. И всю жизнь прожить в этих четырёх белых стенах, где будут относиться, как к скоту. Андрей не хотел такой финал.

Отстранился от зеркала на пару шагов назад, но уродливое лицо в зеркале никуда не исчезло, а, наоборот, стало ещё уродливее и противнее, из ноздри вылез красный червь, покрутил своей головкой туда-сюда и вернулся обратно.

– Кто я?

– Тебе какая разница.

– Ты сказал, что больше не придёшь, ты, ты…

– Обещал, может быть. Но факт в том, что ты свою жену так и не убил, она сама коньки сняла, а не ты ей помог. Сигареты её добили, доконали. Возможно, ей так и надо было. Ведь всё по заслугам, всё, что мы с тобой очень сильно любим.

Голос был до тошноты противным, Андрею казалось, что его стошнит. Хотелось убежать из ванной комнаты, но не мог, ноги словно приросли к плитке, и теперь не сдвинуться никак. В горле образовался ком. Бежать, бежать! Но страх был сильнее.

– Какая разница в этом вообще, ты хоть себя слышишь? Нет! В этом мире надо пользоваться, а не жить. Терпеть всё это дерьмо. Понимаешь меня или нет. Твою жену трахают черви, а не ты! Кто виноват? Ты! Ты, Андрей, и никто больше, если бы ты преподал этой тупой жёнушку урок, к примеру, сломал хоть один раз руку, она бы задумалась над своим поведением, а то после каждого секса давай курить в постели. Это было слишком круто. Сломал нос или руки, рёбра, просто избил или лучше всего запихал целую упаковку сигарет ей в глотку со словами: детка, кури на здоровье!

Андрей не хотел слушать, не хотел потому, что он говорит некую правду. Здесь был смысл. Будь он жёстче с ней, всего этого не произошло, и она не умерла бы от рака, но произошло так, как оно есть сейчас. Он чувствовал, как по лбу стекал холодный неприятный пот, словно это ядовитый паук, сползающий со лба, и если он хоть тронется с места, то ему придёт конец.

– Ты слабак на самом деле. Ты слишком слаб.

– Заткнись, – голос дрогнул. – Ты плод моего воображения!

– Да ты так думаешь. Ну это твоё субъективное мнение, друг мой, я больше, чем твоё воображение. Я есть существо, которое живёт, как ты, но не умрёт никогда от старости в отличие от тебя. Да, кстати, забавный факт, никто не умирает от старости, они дохнут от болезней! – раздался мерзкий звенящий смех.

Андрей закрыл уши руками, чтобы не слышать этот противный смех, но не получилось. Смех раздавался прямо в голове, и от него нельзя было избавиться никаким образом, если только пуля в голову.

Андрей выскочил из ванной комнаты, с криками вбежал на кухню, схватил нож и приставил к глазу, чтобы раз и навсегда покончить со всем этим одним разом, проникнув прямо в мозг, убив самого себя.

– Ты думаешь, это правильный выход из этой ситуации? Тогда валяй. Что стоишь думаешь? Убей себя! Это всё равно ничего не изменит, ты исчезнешь из этого мира навсегда, даже не успев понять, что произошло. Тебе будет конец! ДАВАЙ!

Руки Андрея тряслись. Он не понимал, что ему нужно, не понимал, зачем он живёт, в чём в этом смысл. Куда ему дальше двигаться, он уже не знал. Руки дрожали, всё сильнее сжимая рукоятку ножа, чтобы положить конец своим страданиям.

– Давай, не будь тряпкой, покажи мне, на что способен. Если бы ты справился со своей женой, но ты всего лишь кусок дерьма, который думает, что виновата она сама. Ломать рёбра надо было. Она была тупой сукой, а теперь её трахают всю черви!..

Нож вошёл в глаз. Красная струйка потекла по щеке. Андрей издал стон и упал на пол, ударившись головой об стол. Маленькая лужа крови быстро образовалась вокруг головы. Мир потерял те краски, которые были раньше. Голос в голове наконец-то ушёл, и Андрей мог насладиться тишиной в собственной голове, словно это никогда не было в его жизни. А за всем этим тьма и пустота.

На пороге стояла Нина в той самой ночной сорочке, в которой умерла. Лицо было бледным и казалось мёртвым. За окном дул холодный ветер, завывая свою сухую песню. Казалось, что здесь совсем не так, и Андрей не понимал, что здесь происходит. Его жена подняла левую руку, а затем опустила. Её груди свисали, как у старухи, взгляд был стеклянным.

Андрей мог увидеть, что её взгляд ничего не выражал: ни боли, ни любви, ни страха, ни усталости – ничего. Нина стояла в дверном проёме. Его мёртвая жена, которая восстала каким-то образом. Его сердце реже застучало. Сейчас это не выглядело так, как было раньше, когда он занимался с ней сексом, здесь от неё шло зло, опасность, и от неё надо было держаться как можно дальше. Дыхание участилось. Желание просто убежать отсюда как можно дальше было большим.