Зачарованный - Алекс Флинн Страница 21

Лучший способ поймать животное — накрыть его полотенцем или одеялом. Не сводя с лягушки глаз, я лезу в рюкзак и вытаскиваю мантию.

Лягушка не шевелится.

Я делаю шаг вперед, потом еще один и ни на секунду не перестаю наблюдать за ней. Я вижу бородавку, рыжее пятнышко. Это моя лягушка. Я хочу побежать к ней, но сдерживаюсь. Она не двигается. Она доверяет мне. Нельзя ее спугнуть.

В конце концов я подхожу настолько близко, что почти уже могу накинуть на нее мантию.

Один последний шаг.

Лягушка прыгает на лестницу, ведущую в пансион.

Нет. Нет! Не упрыгивай. Но я сохраняю спокойствие. Она запрыгнула только на одну ступеньку. Их три. Я стараюсь не думать о подвале. Если она проскочит между ступеньками, мне придется искать ее там.

Я еще немного продвигаюсь. Спокойно. Спокойно.

Лягушка запрыгивает на вторую ступеньку.

Нет!

Спокойно. Спокойно.

Я делаю еще один большой шаг. Вспоминается, как мы с Мэг играли на пляже в «Мама, можно я?», незаметно убегая вперед и надеясь, что нас не найдут. Я протягиваю руки вперед, готовый набросить мантию.

Лягушка вскакивает на крыльцо.

Дверь в гостиницу открывается, и она запрыгивает внутрь.

— Нет! — Я не могу сдержать крик.

Выглянувшая на крыльцо старушка изумленно смотрит на меня. Я пытаюсь улыбнуться, она отпускает дверь, и та закрывается.

Хорошо. Лягушка сейчас внутри. В ловушке. Я могу ее там поймать.

Спокойно.

Может, ее даже выгонят оттуда.

Я пытаюсь представить принца, которого выметают метлой. Лучше не терять времени.

Я быстро запихиваю мантию в рюкзак и поднимаюсь по ступенькам.

Внутри — синие цветы и белая плетеная мебель, но лягушки нигде нет. На меня уставилась группа туристов, пытаясь удержать на коленях тарелки, с которых они ели маффины. Я представляю, как, должно быть, выгляжу: семнадцатилетний, с рюкзаком на спине, грязный и пахнущий мусором. Я похож на беспризорника.

Ладно. Я не собираюсь тут останавливаться. Я просто заберу свою лягушку и уйду.

— Чем могу помочь?

Ко мне приближается женщина средних лет в желто-коричневых сандалиях «Биркенсток», в руках у нее кофейник. Она старается выглядеть дружелюбно, как будто ничего не случилось.

— Нет, — говорю я, — То есть… извините… я пытаюсь поймать лягушку.

— Лягушку?

Дама морщит нос.

— Она только что заскочила сюда, когда вышел один из постояльцев.

Я осматриваюсь. Никакой лягушки я не вижу, так же как не вижу и напуганных лиц постояльцев, чей завтрак она только что попыталась испортить. Нет. Они спокойны. Я наклоняюсь и начинаю смотреть под столами (на всех скатерти) и под стульями (на всех сидят люди).

— Молодой человек, здесь не было…

— Была.

Я вынимаю из рюкзака мантию.

При этом что-то — мусор, еда — падает на пол, и я чувствую запах пива и пота. Люди за столами морщат носы, хотя все равно стараются делать вид, что меня не замечают. Они тут все такие толерантные на этих островах.

Но женщина с кофейником все равно хлопает по моей мантии.

— Пожалуйста, уберите это.

— Извините, буквально одну минуту.

Я не могу позволить, чтобы меня отсюда вышвырнули, — только вместе с моей лягушкой. Я встаю на колени и начинаю ползать мимо «Кларксов» и «Изи Спиритов» — брендов, которые никогда не увидишь в «Корал-Рифе». Вот большой плетеный диван, на котором сидят три человека. Наверняка лягушка под ним. Коленям больно, но я ползу к нему.

— Молодой человек! Молодой человек, пожалуйста!

Гости беспокойно ерзают, отодвигают ноги и смотрят на женщину с кофе.

— Простите, — говорю я, — но вы же не хотите, чтобы у вас тут прыгала лягушка?

— Лягушка?!

Пронзительный крик одной из дам на диване.

— Здесь нет лягушки, — говорит женщина с кофе.

Я ползу сквозь лес ног, смотря то в одну сторону, то в другую — от «Топсайдеров» до «Мефисто».

Я добираюсь до дивана.

— Простите, вы не будете возражать, если я посмотрю под этой подушкой?

Дама в сандалиях «Маргаритавилль» от Джимми Баффета вскакивает.

Лягушки нет ни под диваном, ни под столами. Лягушки нет ни под буфетом, ни под телевизором. Лягушки нет нигде.

— Может, она опять ускакала на улицу? — говорит женщина с кофе. — Почему бы вам не пойти и не посмотреть?

Я понимаю, что так и нужно сделать. Еще раз оглядев комнату напоследок, я направляюсь к двери.

Но когда я пытаюсь выйти, она не открывается. Я дергаю, потом сильнее. Кручу ручку. Ничего.

— Ее заело, — говорю я женщине с кофе.

— О господи! — Она ставит свой кофейник и смеется сквозь стиснутые зубы. — Этого не может быть.

Хозяйка подходит ко мне и с легкостью распахивает дверь, жестом приглашая меня выйти.

— Спасибо.

Я прошмыгиваю мимо нее, но не успеваю переступить порог, как живот схватывает какая-то режущая боль. Я сгибаюсь пополам и, шатаясь, захожу обратно.

— Вы в порядке?

Я вижу «Биркенстоки» дамы с кофе, ее сжатые пальцы ног.

— Нормально.

Мне стало лучше. Я собираюсь с силами и пытаюсь снова выйти на крыльцо.

И вновь боль пронзает меня насквозь. Сейчас она и в голове. Я, спотыкаясь, возвращаюсь.

— Нет-нет, я ухожу. Все в порядке.

Я поворачиваюсь. Поле зрения сужается, я будто смотрю в игрушечный телескоп. Кишки сплетаются. Мне нужно идти. Нужно. Идти. Я едва чувствую под собой ноги. Но все равно делаю шаг вперед.

И тут они подгибаются.