Белая ведьма, черные чары - Ким Харрисон Страница 21

— За то, что отправляю тебя на катер Кистена.

Я скривилась от вопросительной интонации в своем голосе, но я не знала, что ее на самом деле мучает. Айви подняла голову, и я вгляделась в карий ободок вокруг зрачков — нет, широкий. Значит, эмоции свои она держит в узде.

— Я справлюсь, — сказала она, а я нахмурилась, услышав за этими словами что-то не сказанное.

Повернувшись к ней спиной, я с мокрым шлепком вытрясла содержимое банки в кастрюлю.

— Я могу пойти с тобой. — Идти не хотелось, но предложить было надо.

— Все будет нормально, — с нажимом сказала она.

Вздохнув, я полезла за деревянной ложкой. Айви справляется с неприятностями, делая вид, что их нет. А я, хоть и умею делать жизнь проще, избегая болезненных точек, но не против потыкать палкой в спящего вампира, если думаю, что это сойдет мне с рук.

Зазвонил телефон. Поворачиваясь взять трубку, я заметила мрачный взгляд Айви.

— «Вампирские чары», — вежливо сказала я в трубку. — Чем мы можем вам помочь?

До первого инцидента с краской на двери я сразу представлялась.

— Это Эдден, Рэйчел, — пророкотал капитан. — Хорошо, что ты дома. У нас тут заминка с опознанием отпечатков…

— Пра-авда? — прервала его я, состроив Айви насмешливую гримасу и поворачивая трубку так, чтобы она, с ее исключительным вампирским слухом, все услышала. — Подумать только.

— Они никак не попадут в нужный отдел, — продолжал говорить капитан, слишком занятый, чтобы уловить мое ехидство. — Но мы узнали, что слеза принадлежит Миа Харбор. Эта дама в Цинциннати живет с той поры, как здесь по улицам свиньи ходили, и я хочу попросить тебя завтра в районе девяти пойти с нами ее допрашивать.

Я присела на стол, взявшись рукой за лоб. Это он хотел, чтобы я принесла амулет правды. Люди предпочитали читать язык тела, но понять по языку тела, что думает баньши, чертовски трудно. По слухам, по крайней мере. ОВ никогда не использовало ведьм против баньши.

Айви смотрела на меня большими карими глазами. Вид у нее был удивленный. Нет, потрясенный.

— В девять слишком рано, — сказала я, думая, что с ней такое. — Как насчет полдня?

— Полдня? — эхом отозвался он. — Нам нельзя упускать время.

А зачем ты тогда меня выгнал, спрашивается, при моих результатах?

— Утром мне надо будет изготовить амулет. Эти штуки не дешевые. Впрочем, могу добавить к гонорару консультанта счет из лавки на пятьсот долларов.

Эдден замолчал, но его разочарование ясно было слышно.

— В полдень, — сказал он.

— В полдень, — подтвердила я с таким чувством, будто отыграла несколько очков. Вообще-то амулет правды висел у меня в шкафу, только руку протяни, но я обычно раньше одиннадцати не встаю. — Только закончить надо будет до двух. Мне надо брата встретить в аэропорту.

— Не проблема, — отозвался он. — Я пришлю машину. До встречи.

— Эй, а мою машину кто-нибудь осмотрел? — спросила я, но в трубке было глухо. — До завтра, — сказала я, улыбнувшись, и положила трубку в гнездо. Потом прогулялась к холодильнику за молоком и повернулась к Айви, осознав, что она так и сидит, не шелохнувшись.

— Что такое?

Айви с тревожным видом откинулась на спинку стула.

— Я как-то раз встречалась с Миа Харбор. Как раз перед тем, как нас с тобой в ОВ поставили работать вдвоем. Она… интересная женщина.

— Милая женщина? — спросила я, наливая молоко. — Если она здесь живет с тех пор, как тут свиней пасли, то скорее милая древняя старушка.

Я глянула на нахмурившуюся Айви, и она тут же вперилась в экран. Странное поведение.

— В чем дело? — спросила я как можно нейтральнее.

Она перестала щелкать ручкой.

— Ни в чем.

Я недоверчиво фыркнула.

— Тебя что-то тревожит. Что?

— Ничего! — громко сказала она, и в кухню влетел Дженкс. Ухмыляясь, пикси приземлился на кухонный стол между нами, приняв позу Питера Пена.

— Она злится, что ты нашла слезу баньши, а не она, — заявил он, и ручка Айви защелкала снова — так быстро, что щелчки в гул слились.

— Удачно, Дженкс, — пробурчала я, размешивая молоко в супе. Щелканье зажигалки для плиты казалось ужасно громким. Наконец газ вспыхнул, я его поскорей привернула на малый огонь. — А где это твой дружок горгуль? Вроде бы он должен по ночам дежурить.

— Не знаю, — сказал нисколько не обеспокоенный Дженкс. — Но он крут как обрыв. Я за него не боюсь. Может, полетел своих навестить. Он нормальной жизнью живет, в отличие от некоторых.

— Я думаю, это очень здорово, что Рэйчел нашла слезу, — напряженным голосом сказала Айви.

Я через плечо покосилась на Дженкса, и он, при моем одобрении, принялся нарезать вокруг нее надоедливые круги. Он себе мог позволить куда больше, чем я, а если мы в ближайшее время не узнаем, что ее донимает, то справиться с этим, когда все же выясним, можем и не успеть.

— Тогда, значит, ты злишься потому, что полгода бьешься над убийством Кистена, а Рэйчел продвинулась дальше за полминуты, всего лишь понюхав пол.

Айви отклонилась вместе со стулом, балансируя на двух ножках и внимательно следя за полетом пикси — вероятно, высчитывая, как бы его схватить.

— И мой, и ее методы расследования приемлемы, — сказала она с расширившимися зрачками. — И бьюсь я не полгода, а три месяца. Первые три не в счет.

Я помешивала суп по часовой стрелке, а Дженкс взвился столбом искр и вылетел из кухни. Ор пиксенят в святилище достиг опасной отметки — Дженкс наверняка хотел там разобраться, чтобы дать передышку Маталине. Она этой зимой держалась молодцом, но мы все равно за нее волновались. Девятнадцать лет для пикси — это старость.

Для меня не было сюрпризом, что в первые три месяца Айви не пыталась найти убийцу Кистена. Травма была велика, а кроме того, она думала, что убийцей может оказаться именно она.

— Если хочешь, я пойду туда вместе с тобой, — предложила я еще раз. — Форд сходни не убрал.

— Я справлюсь.

Я ниже склонилась над супом, вдыхая острый аромат и всем сердцем чувствуя страдание Айви — теперь, когда Дженкс не мельтешил рядом. Кистен был моим бойфрендом, но Айви его тоже любила — любовью глубокой, на уровне инстинктов, с силой прошлого, не то что моя недолгая любовь, направленная в будущее. А я заставляю ее снова бередить рану.

— Ты как?.. — негромко спросила я.

— Паршиво, — сказала она ровным голосом.

У меня плечи опустились.

— Мне его тоже не хватает, — прошептала я. Повернувшись, я увидела ее совершенное лицо, застывшее от горя. Я не смогла с собой справиться — рискуя быть неверно понятой, я пошла к ней.