Туман и дракон. Книга первая - Екатерина Булей Страница 2

– Нет, что ты, мой князь, конечно, нет! – горячо воскликнул Стойка. – Но…если ты погибнешь – что же будет, – и опять запнулся; старому спэтару так хотелось сказать «со всеми нами», но он продолжил: – с Валахией?

– Если погибну – значит, так господу угодно, – отрезал Дракула. Он встал со своего резного кресла, подошел к окну. Несмотря на холод, распахнул ставни, глубоко вдохнул морозный воздух. За окном медленно кружились снежинки, занося и без того белый двор. В памяти всплыло далекое лето 1462 года. Тогда они славно повеселились, несколько ночей подряд изводя турок ложными атаками, шумя, бряцая оружием, гикая у вражеского лагеря и затем исчезая. Сначала турки выскакивали, в чем были, спросонья хватались за копья и мечи, метались, запрыгивали на ошалевших лошадей и… не находили противника. Потом разозленные, одураченные захватчики стали ждать. Ждали долго, ночь за ночью, в полной боевой готовности, прислушиваясь к малейшему звуку. Валахи же на свидание не являлись. Когда же через какое-то время измученные недосыпом турки уже уверились в слабости и нерешительности валашского господаря и его ратников и перестали ожидать подвоха, Дракула нанес удар. Ночью. Турки сначала не обратили внимания на приближающийся шум – решили, что гяуры всего лишь повторяют шутку. А когда до конца проснулись, спохватились, было поздно… Жаль, султана не удалось убить. Вернуться бы туда, уж второй раз Мехмед бы не ушел живым. Да и Басараб Лайота… если б знать мысли всех предателей до того, как они успели их воплотить!

От воспоминаний его отвлек голос спэтара:

– Государь, так каково твое решение? Подумай, может, все-таки направимся к Тырговиште?

– Нет! – отрезал князь, резко повернувшись. Он вернулся к трону. – Я больше не собираюсь отступать, радовать узурпаторов своим бегством и освобождать для них трон. Пора покончить с этим. Мы встретим врага лицом к лицу. Я должен не бежать от Лайоты, а попытаться убить его. Хотя бы попытаться.

– Но, мой господин, подумайте, если с вами что-нибудь слу… – снова подал было голос Стойка.

– Никаких «но», – перебил его Дракула. – Довольно тратить время и силы на то, чтобы бесконечно терять и возвращать потерянное. Я хочу разорвать этот круг. Раз и навсегда!

Дракула пристально уставился на спэтара. Старый воин потупился.

– Прости мою дерзость, государь, – тихо произнес он. – Ты знаешь, что я, и все мы здесь отдадим жизни за тебя и за Валахию, что били врагов и бить будем. Мы просто хотим видеть тебя в добром здравии на этом троне еще долгие годы – только поэтому я и спорил с тобой. Конечно, пусть будет так, как ты сказал. – Он с достоинством поклонился.

– Хорошо, – кивнул Дракула. – Значит, решено: выступаем завтра. – Он откинулся на спинку трона, потёр висок, в который изнутри стучало настойчивым молоточком. Полуторачасовой совет его утомил. Да, старость, старость… Вот ведь гнусная ведьма: не только змеится в волосах белыми прядями, не только тревожит по ночам болью давно заживших и, казалось бы, забытых ран, не только тяжелит правое подреберье наутро после затянувшегося пира, на котором выпито было, считай, не больше прежнего – она, подлая, посягает на самое дорогое, ради чего он родился на свет: на выносливость, с которой он раньше дни напролёт занимался государственными делами. Спасибо ещё, не мешает ему седая карга держаться в седле и рубиться на мечах. Да, пока не мешает… Но – надолго ли это?

Под сводами разнёсся топот. В зал вбежал запыхавшийся ратник. Торопливо поклонился:

– Государь, мы поймали шпиона Лайоты!

Дракула резко вскинул голову.

– Где?

– У кухни крутился. А при нем – мешочек с чем-то странным.

Влад вздохнул. Усталость как рукой сняло: внутри закипало холодное бешенство. Измена, измена… да когда ж он ее выкорчевать сможет, чтобы под корень, чтобы и побегов поганых не осталось?! Они все, эти претенденты на трон, думают только о своих шкурах и о своих сундуках. За жалкую иллюзию власти и покоя будут туркам туфли лизать – да что туркам, хоть самому сатане. Слово «Родина» для них – пустой звук. «Властелины»! Им же не терпится подставить шею под иноземное ярмо! Рабами живут, рабами и умрут – жадными, продажными, трусливыми. Что ж, он знает, как вести себя с такими. Рабы лучше всего понимают язык боли и страха.

Дракула поднялся с трона.

– Идите, готовьте войска, – махнул он спэтару и боярам. – Я позже подойду.

Князь улыбнулся своим мыслям: он лично допросит пойманного лазутчика. Окажет ему честь.

«Кап… кап…» – дробили капли тишину подвала. С шершавых стен падали крупные слезы, разбивались о каменный пол. Узник скорчился на охапке сырой соломы, трясясь от холода и страха в непроглядной темноте камеры. Он был еще молод. Рыжие всклокоченные волосы, перепачканные кровью, бледное лицо с огромным кровоподтеком на левой скуле – подарочек дракулиных ратников. Руки связаны за спиной. Из одежды – одна разорванная рубаха: кафтан успели содрать. Где-то вдали послышались шаги; ближе, ближе… Низкая дверь со скрипом отворилась. Свет факела выхватил из тьмы фигуру господаря Валахии Влада Дракулы, которого часто называли также Цепешем – Сажателем на кол. И точно, кольев по всей Валахии при нём воздвиглось немало…

За князем маячил высоченный детина страхолюдного вида – Разван по прозвищу Длинный, палач. В жилистых руках он держал жаровню и дерюжный мешок, сквозь который обрисовывались предметы непонятных, но грозных очертаний. Следом шел слуга, неся низенький стул. Поставив его посреди камеры, прислужник бесшумно замер у двери, повинуясь знаку Дракулы.

Князь опустился на стул и некоторое время рассматривал сжавшегося в комок пленника. Пойманный лазутчик в ужасе старался забиться как можно дальше в угол, оттянуть момент расправы. Разван тем временем разжигал угли, с нарочитым лязганьем раскладывал пыточный инструмент. Пилы, свёрла, клещи большие и малые…

– Подойди сюда, – приказал Влад. Пленник попытался подняться на ноги и потерял равновесие.

– Разван, развяжи его, – обратился Влад к палачу. Разван приблизился к пленнику, легко поднял его за шкирку, как котенка, и перерезал веревку, стягивающую руки. После этого с размаху швырнул парня на колени перед Дракулой.

– Как тебя зовут? – спросил князь.

– Раду, – пролепетал пленник. Зубы стучали от пронизывающего холода и страха. Цепеш усмехнулся.

– Надо же, тезка моего дорогого младшего братца… Откуда ты, Раду? – продолжил князь почти ласково.

– Из… Тырговиште, – ответил узник, осмелившись поднять глаза на князя. Он невольно начал успокаиваться от мягкого тона Цепеша.

– Почему ты предал своего государя?

Раду снова задрожал, как овечий хвост.

– П-п… прости, государь… я не хотел, меня заставили… клянусь, я сам бы никогда…пожалуйста, пощади меня, – бессвязно забормотал он, молитвенно сложив руки на груди.

– Тебя заставили… Кто же тебя заставил? – так же ласково спросил Цепеш. – Басараб Лайота? Это он тебя прислал?