Замок (сборник) - Ольга Морозова Страница 2

Там мы расстались, я обещала позвонить, как только приеду и устроюсь — в Берлине у нас жила какая-то родственница по линии отца, и к ней я сейчас отправлялась. Она должна была помочь мне найти комнату на период экзаменов, и вообще присматривать за мной. Я никогда не видела её, но папа отзывался о ней исключительно хорошо. А впрочем, мне было всё равно, какая она, я не собиралась долго обременять её своим присутствием, я хотела свободы, и намеревалась её получить. Для себя я решила, что даже если не поступлю в консерваторию, то устроюсь на работу и останусь в столице. Я буду брать уроки, и пытаться поступать ещё. Вот с такими мыслями я покинула отчий дом.

Тропинка начиналась сразу за окраиной и вилась меж лугов, полей и небольших перелесков. Я шла бодрым шагом, с рюкзаком за плечами, и всё во мне пело от ощущения свободы и радости бытия. В какой то момент я задумалась, и, наверное, ноги понесли меня куда-то не туда, потому что тропинки переплетались, иногда образуя причудливые узоры, но в конечном итоге они все вели на станцию, поэтому заблудиться я не боялась.

Были уже сумерки, и мне показалось, что недалеко от дороги я увидела замок. Как ни странно, он был цел и невредим, что само по себе было удивительно, потому как в нашей округе я с детства не помнила целых замков. Я шла по дороге, замок был виден, как на ладони, и тропинка, извиваясь, шла прямо к нему. Я продолжала идти и рассматривала замок. То, что я не замечала его раньше, не очень обеспокоило меня, так как в детстве расстояния кажутся намного больше, и, возможно, я не уходила столь далеко от дома, как мне казалось тогда. А может быть, просто не заходила в эту часть окрестностей и поэтому не заметила его.

Замок был очень стар, и представлял собой практически музейную редкость. И я очень удивилась, увидев, что от основной дороги к замку ведёт небольшая тропинка, основательно утоптанная, как будто кто-то постоянно по ней ходил. Мне показалось, что в окнах замка горит свет, а может быть, это разыгралось воображение, ведь были сумерки, и могло привидеться. Потом мне почудилось, что на окнах висят шторы, и кто-то, отодвинув их, наблюдает за мной. И ещё вокруг было необычайно много воробьёв, они прямо кишели там, огромными стаями покрывая деревья возле замка, я никогда не видела столько сразу. Мне стало немного жутко, и я прибавила шагу. Вскоре замок скрылся из виду, и страхи улетучились. Я обернулась, но за деревьями ничего не было видно, и я весело зашагала дальше, выкинув всё из головы. Я была полностью поглощена предстоящей поездкой, впереди меня ждала новая свободная и интересная жизнь, и задумываться о чём-то другом было просто недосуг. К тому же я опаздывала на поезд, чего страшно не хотелось. Последние метры я почти бежала. Но успела я вовремя, время даже осталось, чтобы купить газет и выпить чашку кофе. Это первое самостоятельное путешествие пьянило меня, и я вся отдалась дорожной романтике.

Доехала я без приключений. На вокзале меня встретила та самая родственница, мы благополучно добрались до её дома. Она оказалась довольно милой женщиной средних лет. Жила она одна, и была рада принять меня у себя в небольшой меблированной квартирке на улице Линденвег.

Это была мелкобуржуазная окраина города. Квартирка была опрятная и очень уютная, какая часто бывает у одиноких женщин. Я сразу позвонила родителям, успокоила их, что всё нормально, и уснула беспокойным, тревожным сном. Всё было для меня внове, и впечатления переполняли меня. Наутро я объявила тёте Ленни, как она велела себя называть, что хотела бы как можно быстрее снять квартиру, так как не хочу её стеснять. Тётя очень расстроилась и просто умоляла остаться хотя бы на время экзаменов. «Денни, — говорила она (она стала называть меня Денни, на немецкий лад), ты совсем не знаешь город, ты очень молода и неопытна, как всякая деревенская девушка, позволь я немного позабочусь о тебе. Тебе нужно немного привыкнуть, освоиться, ты ведь никогда не была в столице?»

Я утвердительно кивнула, и, подумав немного, согласилась. Тётя была права, к тому же она мне очень понравилась и я не хотела сразу её покинуть. Мне сделалось немного жутко от большого города, я растерялась и не хотела оставаться одна. Но при этом я была уверена, что рано или поздно уйду от неё.

Итак, я начала готовиться к экзаменам. Я ходила на репетиции, на прослушивания, мои дни были достаточно насыщены, хотя привыкала я с трудом. В деревне все знают друг друга, при встрече здороваются, обязательно перекинутся парой слов, здесь же всё было иначе. Незнакомые люди равнодушно проходили мимо, и я бы чувствовала себя совсем одиноко, если бы не тётя Ленни. Она показывала город, рассказывала его историю, и понемногу я привыкла. Тётя работала в местной библиотеке и очень много читала.

Несмотря на всё, я не жалела, что приехала. Так как я не была избалована столичной жизнью, я подготовилась к экзаменам основательно и поступила в консерваторию на класс скрипки. Моя мечта сбылась, и пока о большем я не мечтала. Особенно не задумывалась о будущем, жила сегодняшним днём, так как в чем-то была фаталисткой, и считала, что чёму быть, того не миновать.

С началом учёбы у меня появились друзья. Это были молодые люди и девушки, в основном из нашей консерватории, хотя были и другие. Все они вели богемный образ жизни, много рассуждали об искусстве, поэзии, музыке, много пили, вечеринки часто продолжались до утра. Вскоре у нас образовалось нечто вроде небольшой постоянной компании из шести человек. Конечно, время от времени к нам присоединялись другие люди, но большую часть свободного времени мы проводили вшестером. Нас было три девушки и три парня, и, естественно, как водится на молодёжных сборищах, мы разделились на пары. За мной ухаживал парень по имени Питер. Он был художником, тоже учился. Не могу сказать, чтобы я была влюблена в него, но он мне нравился, и я не возражала против наших встреч, тем более, что встречались мы, в основном, в компании.

На первом курсе я очень серьёзно относилась к учёбе, мне хотелось многого добиться, и я старалась. Времени на общение с друзьями было немного, и я редко посещала вечеринки. Подруги много раз говорили, что в моё отсутствие Питер приходил то с одной, то с другой девушкой, но меня это почему-то не волновало. Питер не представлялся мне героем моего романа, я ждала чего-то необыкновенного, какой-то феерической, сумасшедшей любви, и спокойный надёжный Питер, хоть и был представителем творческой профессии, не отвечал этим требованиям. Я дала себе зарок, что буду ждать настоящей безумной любви, с бессонными ночами, с колотящимся сердцем, и другой мне не надо. Поэтому все мои отношения с мужчинами были лёгким, ни к чему не обязывающим общением. Я пока не видела среди знакомых никого, кто бы стал моим принцем, но была уверена, что он рано или поздно появится, и я узнаю его.

От тёти я ушла к концу первого курса, и сняла небольшую квартирку недалеко от консерватории. Тётя очень расстроилась, она полюбила меня, как дочь, и не хотела расставаться. «Ну почему ты уходишь, Денни? Неужели тебе плохо со мной?» — повторяла она в растерянности. Но я была непреклонна, мне хотелось жить самостоятельно, и опека мне только вредила. Я, как могла, объяснила ей, и в конце концов она поняла меня. Повздыхав немного, и всплакнув, она взяла с меня обещание навещать её как можно чаще, а по выходным обязательно. Я с радостью пообещала. Родители присылали мне немного денег, их хватало на оплату квартиры и поддержание скромного образа жизни, но, как любой молодой особе, мне хотелось большего, и я начала давать частные уроки музыки. Это позволяло мне немного больше тратить и давало хорошую практику.