Красные свитки магии - Кассандра Клэр Страница 19

Девчонка-фейри яростно дергалась и извивалась в попытках вырваться; перчатка соскользнула с руки Алека, и воровка увидела руны. Светло-зеленое лицо ее «побледнело» и стало пепельно-серым.

– Je suis désolée, – прошептала она, но, заметив, что Алек не понимает, повторила по-английски: – Мне очень жаль. Прошу, не трогай меня. Обещаю, я больше не буду этого делать.

Девочка была такой тоненькой, Алек мог бы обхватить ее талию большим и указательным пальцами. Фейри редко выглядели на свой возраст, но она показалась Сумеречному охотнику юной, как его брат, Макс, погибший недавно, во время войны. «Сумеречные охотники – воины, – говорил его отец. – Даже проигрывая, даже теряя близких, мы продолжаем сражаться».

Макс был слишком маленьким, чтобы сражаться. Теперь он никогда не станет воином. Алек всегда ужасно волновался за свою сестру и парабатая, которые бесстрашно, очертя голову бросались навстречу смерти. Он изо всех сил старался защитить, уберечь их. Но ему никогда не приходило в голову, что нужно беречь от опасности Макса. Он не сумел спасти жизнь своему младшему брату.

Макс был почти таким же худеньким. Он смотрел на взрослых снизу вверх, точь-в-точь как эта девочка, и глаза его казались огромными за стеклами очков.

У Алека на несколько мгновений перехватило дыхание, и он отвел взгляд. Девочка не воспользовалась благоприятной возможностью, чтобы вырваться из его ослабевших пальцев. Когда он снова посмотрел на нее, она все еще разглядывала его.

– Эй, Сумеречный охотник! – заговорила она. – Ты в порядке?

Алек усилием воли заставил себя вернуться к реальности. «Сумеречные охотники продолжают сражаться», – прозвучал у него в ушах голос отца.

– Все нормально, – сказал он девчонке, но голос его был слегка хриплым. – Как тебя зовут?

– Роуз, – ответила она.

– Ты голодна, Роуз?

У девочки задрожали губы. Она сделала попытку убежать, но Охотник поймал ее за рубашку. Она с силой ударила его по запястью и уже собралась его укусить, когда заметила в другой руке пачку банкнот.

Алек протянул ей деньги.

– Пойди, купи себе поесть.

Не успел он разжать пальцы, как пачка евро волшебным образом испарилась. Фейри не поблагодарила его, лишь кивнула и шмыгнула прочь.

– И прекрати воровать! – крикнул он ей вслед.

Теперь он истратил все деньги, привезенные из дома. Когда он покидал Нью-Йоркский Институт с бесформенным вещевым мешком на плече, отправляясь в свое первое путешествие, мать вышла вместе с ним на улицу и сунула ему деньги, хотя он отказывался их брать.

– Надо радоваться жизни, – сказала она тогда.

Алек подумал: а может быть, девчонка-фейри надула его. Ей могло быть сто лет от роду, а фейри известны своим пристрастием к надувательству. Но он постарался убедить себя в том, что она была такой, какой казалась – напуганной, голодной маленькой девочкой, – и почувствовал себя лучше оттого, что помог ей. В итоге, деньги были потрачены не зря.

Отцу очень не понравилось его сообщение о том, что он покидает Институт и отправляется в путешествие с Магнусом.

«Что он рассказывал тебе о нас?» – спросил Роберт Лайтвуд, расхаживая по комнате Алека, словно тигр в клетке.

Когда-то его отец и мать были последователями Валентина, Сумеречного охотника, который встал на путь зла и начал недавнюю войну. Алек понимал, что Магнус при желании мог бы наговорить ему о родителях немало неприятных вещей.

«Ничего, – сердито бросил Алек. – Он не такой, как ты думаешь».

«А что он рассказывал тебе о себе самом? – продолжал Роберт. Не дождавшись ответа от Алека, Роберт добавил: – Понимаю. Тоже ничего».

Алек не знал, какое у него в тот момент было лицо, но, наверное, в глазах его отец увидел отчаяние и страх, потому что взгляд его смягчился.

«Послушай, сын, ты же не думаешь, что это приведет к чему-то серьезному, – заговорил он. – У тебя не может быть никакого будущего с существом Нижнего Мира, к тому же с мужчиной. Я… я понимаю, что ты хочешь быть правдивым с собой, но иногда лучше поступить мудро и пойти иным путем, даже если ты… даже если у тебя возникает большой соблазн сделать по-своему. Я не хочу, чтобы твоя жизнь усложнилась еще больше. Ты так молод, ты не знаешь, как жесток этот мир. Я не хочу, чтобы ты был несчастлив».

Алек пристально смотрел на отца.

«Выходит, ложь должна сделать меня счастливым? Я не был счастлив прежде. Но я счастлив сейчас».

«Как это возможно?»

«Я счастлив, когда говорю правду, – ответил Алек. – Я счастлив рядом с Магнусом. Пусть это сложно и трудно, мне все равно».

Лицо отца выражало бесконечную печаль и тревогу. Всю жизнь Алек боялся сделать что-то не так, боялся увидеть у отца такой взгляд. Он приложил столько усилий для того, чтобы не волновать и не расстраивать своего отца.

«Алек, – прошептал Роберт. – Я не хочу, чтобы ты уходил».

«Папа, – прошептал Алек в ответ. – Я не могу остаться».

Рефлексы Сумеречного охотника заставили его оторваться от воспоминаний – он машинально заметил промелькнувший вдалеке алый вельветовый блейзер Магнуса. Алек вернулся к реальности и поспешил в том направлении, где скрылся хозяин пиджака.

Он едва успел догнать Магнуса – тот свернул в какой-то темный угол позади торгового ряда. Внезапно из укрытия между киосками появилась фигура, закутанная в плащ, и, стараясь держаться незаметно, прокралась вслед за чародеем.

У Алека не было времени на то, чтобы незаметно проследить за неизвестным: он уже потерял из виду Магнуса и понимал, что фигура в плаще тоже скоро скроется из виду. Поэтому он бросился бежать, протиснулся между обнимавшимися вампиром и пери, растолкал кучку оборотней, игравших в какую-то игру с деревянными палочками. Добравшись до входа в переулок, Охотник прижался спиной к стене. Он осторожно выглянул из-за угла и увидел примерно посередине переулка темную фигуру, которая направлялась к ничего не подозревавшему Магнусу.

Он вложил в лук стрелу и нырнул в переулок.

Затем заговорил, совсем тихо, так что его мог слышать только враг.

– Ни с места. Повернись, только не дергайся.

Неизвестный в плаще замер и медленно развел руки в стороны, словно собирался подчиниться приказу. Алек подобрался ближе, хотел обойти противника слева, чтобы рассмотреть его лицо. Он успел лишь мельком разглядеть острый подбородок – это был человек, и, судя по всему, женщина, с загорелой кожей, – а в следующий миг она резко развернулась к нему, растопырив пальцы. Алек, пошатываясь, отступил, когда у него перед глазами возникла слепящая вспышка, и все вокруг заволокло мерцающей пеленой. На фоне этой светящейся завесы выделялся только черный силуэт женщины. Алек выпустил стрелу наугад, положившись на свои инстинкты и многолетние навыки. Однако в последнюю секунду перед тем, как стрела поразила цель, неизвестная женщина просто исчезла. «Испарилась» – это единственное слово, которым можно было описать происшедшее. Только что стрела летела ей прямо в грудь, а мгновение спустя силуэт ее исказился, задергался, и вот она уже стояла у противоположной стены.