Книга тьмы - Марина и Сергей Дяченко Страница 18
Книга тьмы - Марина и Сергей Дяченко читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Могу!
Славно мы с Глебычем посидели. Я тоже ясновидец. Как в воду глядел: поможет — хорошо. Не поможет — напьюсь с хорошим человеком. Напился. С хорошим. Оба теперь хорошие. Остор-р-рожно, дубина! Это я не вам. Это я себе. А Глебыч молодцом. Как меня попустило, даже обижаться не стал. Давай, говорит, лучше еще по сотке тяпнем. Ну, мы и тяпнули. По сотке. У него в заначке хранилось. А потом я в продуктовый сбегал: добавить. Я люблю тебя, жизнь!.. я шагаю с работы устало… Воздух. Свежий. Рай после дедова чулана. Кстати, а чем это я… Чем в фонарь-то запустил? Опаньки! Финтифлюхой запустил! Наследством треклятым. Был шарик, сплыл шарик. Что теперь? А хрен в пальто теперь! Я люблю тебя, ж-жи… Съел, Глебыч?! Зря ты меня стращал. Вот выкинул — и накось выкуси. Давно надо было…
Ну ты, братец, совсем обнаглел. Где это видано, чтоб кот — и прямо под ноги? Сидит блохастый. Жмурится. Кысь-кысь-кысь… Что у тебя там? Мышка? Поделиться хочешь? Спасибо, я мышами не закусываю. Блин! Где ты его нашел? А ну отнеси, где взял! Я кому! к-кому сказал?! Стой, паршивец! Стой… Ну да, разогнался — «стой»!.. Вернулся. Шарик вернулся. А шарик вернулся, а он голубой… Финт-и-флюха. П-падла ты, Глебыч, пирамидон хеопский. Было счастье — черт унес. А тут не черт, а кот. Ученый. И не унес, а принес. И не счастье, а…
Ну и ладно. Ладно, Глебыч. Заберу я его. Может, ты и прав. Блин, нашло на меня. Сцена эта сволочная, глаза б не видели. Я — в зале. А рядом этот… Скоморох. Зритель, с билетом. Зрит. В самый корень зрит. И на меня косится. Кивает. Одобряет. Когда я бутылку разбил, даже палец большой оттопырил. Мол, браво. А я ему в ответ кукиш скрутил. Это ж не я — браво. Не я — бутылку! Я — тут, в зале. В партере. С программкой и биноклем. А на сцене — шут гороховый. Это он хотел Глебыча — «розочкой». «Миллион, миллион, миллион алых роз…» Подавись своим «браво», Скоморох гадский! — у меня алиби. Я со стороны смотрел. Из зала. Спектакль шел. Вот еще б чуточку… Не дали досмотреть! На самом интересном свет вырубили. И темнота.
Тьма египетская…
Куда это я иду? Мне вроде к метро… А-а, нет, правильно иду. Вон буква «М» видна. Скоро рядом букву «Ж» привесят, для равновесия. «М» и «Ж»… Му-Жик. Ме-Жа. Мо-Жет… Может, и у этого? У Скомороха так было? Сидишь в кресле, спектакль смотришь. Понарошку. Пьеса, актеры в гриме. А потом — кульминация, и — ножом! — по горлу!.. или шпага — в сердце!.. или… Миг тишины. Аплодисменты — шквалом. Зал встает. «Браво!» Катарсис. Катарсис, чтоб ему пусто было! Катарсис, едрена вошь!.. Нет, я не ругаюсь. Это я так… Извините. Да не вам это я, не вам!..
Ну сказал же: из-ви-ни-те!
…Катарсис. Ты в зале, у тебя катарсис, а на сцене — шуты толпами. Ты зритель. Это все для тебя. Чтобы прочувствовал, пережил… Ты и чувствуешь. Переживаешь. В зале. Пятый ряд, третье место. Справа от прохода. А потом — занавес. И ты уже не в зале. Загораются люстры, лампы, фонари, ты на свету, тебе не спрятаться! Ты идешь на выход, на обычный выход, а получается на аварийный, потому что авария…
Не надо мне вашего катарсиса! Задавитесь! Не хочу — так! Не хочу-у-у!..
Хорошо, ментов на входе нет. Могли б остановить. Ровно иди, придурок, слышишь? Слышу. Ага, жетон. Остался-таки один. Теперь попасть в прорезь… Есть. Все, прошел. Домой, домой! Беру шинель, пошлю домой… Нет, я еще не совсем пьяный. Вон, лампочки не хихикают вроде. Помню, было разок, в Осколе…
Оп-па, а кто это к нам в карман лезет? Вот ведь наглое ворье пошло! Сейчас я развернусь да как въеду, с разворота ногой… Нет, ногой я упаду. Рукой. С разворота. А вот и не въеду. И не выеду! Ну же? Давай! Это правильный карман… нужный!.. В портмоне все равно пятерка с мелочью да визитки — не жалко. Чувак, если ты… чувак, валяй!.. Я тебе еще и доплачу. Честно! Ну… Есть! Есть! Молодец! Получилось, получилось!
Теперь дать ему уйти, не спугнуть. Моя остановка. Так, не бежать, идти спокойно… эскалатор… двери…
Вот и все. Свободен!!!
Свободен…
Коньяк был дешевый, трехзвездочный. Качка куда как лучшим угощал! Лимон вязал скулы. А в сердце тихо замирал покой. Мне было хорошо. Концерты звезды закончились, и кошмар этот проклятый закончился, а жизнь продолжается.
Гип-гип-ура!
— Ну старик! Ну спас! Думал: все, хана чесу!..
«Чес» на жаргоне эстрадников — быстрый наезд в город и один-два концерта в самом большом зале, какой найдется. Кое-кто предпочитает для «чеса» стадионы. В смысле, «вычесал» максимум «понтяры», она же достопочтенная публика — и по коням! Дальше…
— …мне Арнольдыч плачет: Юрок, тонем, половина шоу насмарку! Я ему: кочумай, выплывем! А ты, старик, прямо бог из машины! Слушай, давай мой шмок с тобой контракт подмахнет? Или я сам… Айда с нами на гастроли: пиротехнику ставить, эффекты? Башли лопатой грести станем!..
«Шмок» — это звездовый менеджер. Скупердяй редкий. Хотя башлями действительно не обидел. Лопатой не лопатой, но совочком я их, хрустящих, загреб. Правда, пришлось попотеть. Дымовая машина? — Ладно, я с такой уже работал. А вот пока в их пульте для эффектов разобрался, пока с пожарником договорился — наш «тушила» трехзвездочный не пьет, ему «Ай-Петри» подавай! Вместо римских свечей выставил цветные фонтаны, в «чертовом колесе» все заряды позаменял на другие — чтоб шлейф поменьше давали. Ничего, прокатило. И еще от себя сюрприз добавил: под финал «Ночи над городом» (это у звезды суперхит!) шарахнул два магниевых заряда. Укрепил на боковых штанкетах и, когда тинейджеры в зале полезли в проход танцульки устраивать… «Тушила» меня потом чуть багром не убил, зато публика визжала от восторга! Аншлаг, овации, свист, крики, фанаты в экстазе. И мы, так сказать, Хымко, люди!
Есть чем гордиться. Хорошо получилось, и хорошо весьма.
— …ну, ты решил, старик?
Сейчас все были изрядно «на бровях», и под это дело действительно светило подписать контракт. Только зачем? Наездился я по гастролям. В печенках сидит: поезда, гостиницы, изжога от кафешной жрачки, пьянки-гулянки, унылая любовь с кордебалетками… Когда эротический балет «Птица Мира» два месяца конферил, чуть импотентом не заделался. Богема хренова. Опять же не хочу Наташку с Денисом бросать надолго.
— Спасибо, Юрок. — Мы со звездой уже третий день на «ты». — Извини, не срастется. Я по натуре домосед. Не потяну.
— По натуре он… Какие наши годы, старичок! Давай! Всех делов: заряды раскидал — жми кнопки! Не потянет он… Я ведь тяну — а ты и подавно сможешь. Тебе козлом не скакать!
Что правда, то правда. Тянет. Аж дым идет. Хотя постарше меня лет на пять. А по виду не скажешь. Завивочка, подтяжечка. По сцене как пацан носится. Профессионал. Видел я, как он у балетного станка парится. Каждый божий день. С утра. А вечером — концерт. Поди попаши так в сорок с лишним! Я сразу въехал: он под «голубого» для имиджа косит. Нормальный мужик по жизни, еще и здоровый — дай бог всякому! Вчера, помню, от смеха давился, глядя, как он перед фанками гея разыгрывал. Достали его девки, вот и решил отвязаться. И на них, и от них. Поверили, дурехи! Удрали, все пунцовые. Даже цветы вручить забыли. А звезде через полчаса уже всамделишных геев отшивать пришлось. Ну, к этим он с Полиной-танцулькой вышел. В обнимочку. И лапа у Полины под юбкой. Геи ошалели, засмущались, а Юрок им простым русским языком, без малейшей политкорректности: занят, мол, гетеросексуалю помаленьку… Ибо все мужчины — подлецы, и чистой любви меж ними вовек не сыщешь. В переводе с культурного на общедоступный. Геи, что удивительно, не обиделись. Розы поднесли и сообщили, что все равно на концерты ходить будут, ибо Юрок для них — символ. Навроде статуи Свободы и Кролика Роджера. А ориентация — его личное дело, хотя, конечно, жаль.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии