Тайна часов с кукушкой - Роберт Лоуренс Стайн Страница 17

От волнения сердце готово было выпрыгнуть из груди. Магазин все еще существовал! Мой взгляд был прикован к вывеске.

«Пожалуйста, мама, возьми меня туда! — умолял я ее про себя. — Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!»

Мама катила коляску по улице. Мимо жилого дома. Мимо ломбарда. Мимо кафе.

Мы остановились возле магазина Энтони. Засунув руки в карманы, папа стоял около окна и смотрел сквозь стекло. Мама подкатила коляску к нему.

Я не мог поверить в такую удачу — и это после стольких мытарств!

Я вглядывался в окно, высматривая то, к чему стремился. Часы.

Витрина магазина была оформлена в виде старинной гостиной. Я пробежался глазами по обстановке: деревянный книжный шкаф, настольная лампа с абажуром, персидский ковер, вычурное кресло и часы… настольные часы. Вовсе не мои часы с кукушкой. Не те часы.

Я сник.

«Это судьба, — подумал я. — Наконец-то я у цели, в антикварном магазине, а часов здесь нет!»

Мне хотелось плакать.

Я бы мог себе это позволить. Запросто.

В конце концов, я всего лишь малыш, и вполне естественно, что я заплачу.

Но я не заревел. Конечно, я выглядел младенцем, но внутри-то я оставался двенадцатилетним парнем. Со своей гордостью.

Папа распахнул дверь и придержал ее для нас с мамой.

Мама втолкнула внутрь коляску, в которой я сидел, прикрепленный ремешками, чтобы не выпасть.

Магазин был полон старой мебели.

Круглолицый мужчина, лет сорока, заспешил к нам по проходу. А за ним, в конце прохода в углу, в самом конце магазина я их и увидел. Часы. Те самые часы.

Вопль радости вырвался из меня. Я задергался в коляске, чтобы освободиться. Я был так близок к цели!

— Чем могу служить? — обратился продавец к моим родителям.

— Мы присматриваем обеденный стол, — сказала ему мама.

Мне надо было выбраться из коляски. Мне надо было добраться до часов.

Я дергался все сильнее и сильнее, но это не помогало: ремешки удерживали меня.

— Выпустите меня отсюда! — закричал я.

Мама и папа обернулись ко мне.

— Что он такое говорит? — спросил папа.

— Что-то вроде «вы-ме, вы-ме», — предположил продавец.

Я задергался с еще большей силой и завизжал.

— Он ненавидит свою коляску, — объяснила мама. Она наклонилась и отстегнула ремни. — Я подержу его на руках, тогда он быстро успокоится.

Пока она брала меня на руки, я молчал. Но затем я заверещал с новой силой и стал брыкаться что было мочи.

Папа покраснел.

— Майкл, что с тобой случилось?

— Вниз! Вниз! — вопил я.

— Ну, хорошо, — пробормотала мама, опуская меня на пол. — Теперь, пожалуйста, прекрати плакать.

Я тут же замолк. Я стоял на своих шатких пухленьких ножках. На них далеко не уйдешь, но это все, чем я располагаю, чтобы добраться до часов.

— Присматривайте за ним, — попросил продавец, — здесь много бьющегося.

Мама крепко взяла меня за руку.

— Пойдем, Микки. Давай посмотрим на столы.

Она хотела подвести меня к тому углу, где стояло несколько деревянных столов. Я вертелся и извивался в надежде освободиться. Хватка у нее была железная.

— Ш-ш-ш, Микки, — сказала она.

Я смирился, и она дотащила меня до столов. Я посмотрел на часы. Был почти полдень.

В полдень кукушка должна выскочить. Это был мой последний шанс схватить и повернуть ей голову обратно.

Я повис у мамы на руке. Она только крепче меня сжала.

— Дорогая, как тебе вот этот? — обратился к ней папа, проводя рукой по поверхности стола темного дерева.

— Думаю, он слишком темный по сравнению с нашими стульями, Герман, — ответила мама. Ее внимание привлек другой стол. Пока она продвигалась к нему, я пытался выскользнуть из ее рук, но тщетно.

Я проковылял за ней к второму столу. Стрельнул глазами на часы. Минутная стрелка передвинулась.

Две минуты до двенадцати.

— Ты слишком разборчива, дорогая, — сказал папа. — Бергеры приезжают на ужин в субботу, всего через два дня. Не можем же мы устраивать званый ужин без стола!

— Я знаю, дорогой. Но это еще не повод покупать стол, который нам не нравится.

Папа начал повышать голос, а мама сжала губы.

Ага! Ссора! Вот мой шанс!

Папа кричал:

— Почему бы нам не расстелить скатерть прямо на полу и не предложить им поесть там? Мы назовем это пикником!

Мама наконец ослабила хватку, я выскользнул и засеменил на всех парах к часам.

Минутная стрелка опять передвинулась. Я затопотал еще быстрее. Я слышал, как ссорились родители.

— Не буду я покупать этот безобразный стол, и все! — кричала мама.

«Господи, пусть они не заметят меня! — молился я. — Пусть, по крайней мере, не сейчас!»

Наконец я добрался до часов. Остановившись перед ними, я посмотрел вверх на циферблат.

Окошко кукушки было высоко надо мной, вне пределов досягаемости.

Вновь щелкнула минутная стрелка. Часы забили.

Распахнулось оконце, и выпрыгнула кукушка.

Она прокуковала первый раз. Второй.

Я беспомощно смотрел на нее.

Двенадцатилетний мальчик с телом младенца!

Нахмурившись, я взирал на часы.

Безразлично как, но я должен был добраться до кукушки.

Каким-то образом я должен был повернуть ей шею.