Ворота Лешего - Иван Калина Страница 15

– У приятеля одного, – не рассказывать же про Козлова. На листке был список имен, гражданство (из России тоже было пара человек), две даты и странные объяснения – «повесился, по непроверенным данным, сошел с ума, убили в драке…» Но четыре человека были только с одной датой. Всего было 9 фамилий.

– Это что, ты так свои компьютерные игры придумываешь? – спросил Гена.

– Откуда ты узнал про игры? – подозрительно спросил Макс. Кажется, он таких подробностей про себя не сообщал.

– Ну как же, – Гена не смутился, – я тебя тут весь день дожидаюсь, думал вот-вот вернешься, не бросишь хату с собакой на незнакомца.

– Комп обшарил? – Макс уже даже не сердился – сил на это не было.

– Я хотел просто поиграть.

– Я ноутбук только вчера купил, он абсолютно новый. Там нет инфы.

Гена вздохнул.

– У тебя флешка была воткнута и папка открыта. Извини. Я понимаю, тебе неприятно, но я хотел знать кто ты. Я не открывал, честно, я по названиям файлов понял. Прости.

Макс отвернулся, снова уткнулся в тетрадь Козлова. Записи были сделаны в разное время, разными чернилами, но одним почерком. Так, если это туристы, которые ходили с Козловым, то их не могло быть всего девять. И почему сестра Козлова сказала, что это компромат на «Аризону»? Стоп, а почему у фирмы такое название странное? Макс открыл комп и быстро набрал название фирмы. Оказалось, что на самом деле, фирма зарегистрирована в Америке, вся страница на английском. Понятно, что Бурдюкова не смогла получить деньги мужа. Их туры были во многих государствах, в России тоже есть, то самое, на Кузьминских болотах. Рекламируется как экстремальное, но не так уж чтоб на первых полосах, неярко так, неброско…

Макс снова взял тетрадь. Та-ак… девять имен. Пятеро вернулись, потому что две даты, но в ужасном состоянии. Про ирландца вообще трудно сказать – «вернулся», его нашли мертвого. Откуда Козлов-то это мог знать? Видимо, да, целенаправленно собирал сведения. Макса передернуло от одной мысли, что это не блеф, не фантазия полоумного мужика, а правда. И то, что он говорил в их встречу – не белогорячечный бред… Какая пропасть открывается перед ним. Заглотит, лучше в нее не смотреть. Макс инстинктивно захлопнул тетрадь. Будто это могло помочь: закрыть и все пропадет, исчезнет, рассеется.

У Гены как будто тоже сложилось в пазл. Или он еще не понял всей картины, но записи сами по себе изрядно напугали. У него было ошарашенное выражение лица.

– Трое из них сошли с ума, – заметил он дрогнувшим голосом. – Не многовато ли? Тридцать процентов, третья часть…

Макс его не слушал. А те, у кого одна дата? Те до сих пор не вернулись. Или Козлов не знал о них? Но если эти люди пропали, то о них должны знать в полиции. «Хотя, что мне это дает?» – подумал Макс. Благодаря этой тетрадке Настю не найдешь. Снова тупик.

Макс устало опустился на кровать, лег, вытянув руки и ноги. Впереди еще одна ночь неизвестности.

Макс подскочил, когда услышал звонок телефона. Номер неизвестный.

– Алло, – откликнулся с надеждой и одновременно с опасением. Гена моментально оказался рядом, он ожидал хороших новостей.

– Максим Юрьевич? – уточнил голос в трубке. – Вас беспокоят из Николаевского отделения полиции. У нас есть кое-что для вас. – Макс замер, даже сердце перестало биться, чтобы ударами не заглушить голос из трубки, расслышать каждое слово.

– Да, это я, – горло высохло, говорить было нелегко. Гена чуть ли не прижался ухом к трубке с другой стороны, но Макса это уже не заботило.

– Я думаю, вам нужно приехать, опознать…

– Что?! – выкрикнул Макс. – Она… – трудно было произнести, что вертелось на языке.

– Нет, нет, – поспешно ответил голос дежурного. Он понял, что Макс имел в виду, не нужно было договаривать. – Нет, она жива. Правда, мы не можем быть уверены, говорим ли мы об одном и том же человеке, дело в том, что при девушке документов не было.

– То есть… она жива – великий вздох облегчения, – но… она не может вам сказать, как ее зовут?

– Да, именно так, – облегченно ответил голос.

– Что с ней?! Что с ней?!!

– Не могу сказать, – почему-то заколебался голос правоохранителя. – Приезжайте, сами все узнаете. Она в больнице. Записывайте адрес.

Макс еще не понял, что делать, а Гена уже подал ему огрызок карандаша, бывший игрушкой Барбоса, и повернутую чистым листком тетрадь Козлова.

Гена увязался с ним. Но Макс и не возражал. Навалилась какая-то моральная усталость, эмоциональная поддержка ему сейчас не помешала бы, пусть даже совершенно постороннего человека. Он все еще не знал, куда они ехали. Двигаясь по направлению стрелки в навигаторе, они выехали за город, потом свернули с общей трассы и оказались в каком-то непонятном районе. То ли деревня, то ли дачи… Остановились у железных ворот с будкой охранника. Оба высунулись в окно, рассматривая в сгустившихся сумерках вывеску на воротах. Прочли одновременно: «Психиатрическая клиника». Переглянулись. Оба выскочили из машины, одновременно, пошли к двери. Макс начал трясти закрытые на замок железные ворота, но им навстречу быстро вышел санитар – видимо, об их приезде было сообщено. Пропустили без слов.

– Точно, она! – сказал врач-психиатр, дежуривший с утра, рассматривая фотографию, – вообще невменяемая была. Вся в грязи. Ей делали промывание – напилась болотной жижи.

– Я хочу ее увидеть, – сказал Макс, стараясь сохранять самообладание.

– Я не разрешу вам свидания с нею. Приходите в приемные часы. А лучше предварительно звоните.

Макс перестал слушать доктора: «Сам найду» и решительно вышел из кабинета.

– Вы куда? – возмутился доктор и побежал следом. Гена пошел за ними.

Макс шел по коридору лечебницы, распахивая двери палат и осматривая лежащих на кроватях пациенток. Он шел упрямо, сжав губы. Его как танк нельзя было остановить на пути. Доктор бежал за ним, и безнадежно пытался его образумить:

– Она только что успокоилась, ей вкололи транквилизаторы. Она тут такое шоу устроила, всех санитаров расшвыряла, все орала про какого-то лешего.

Гена шел за ними с не меньшим энтузиазмом.

– Стойте! Вы что меня не слышите? – раскричался доктор и схватил Макса за рукав, но тот стряхнул его как ненужный мусор.

– Как вы не понимаете, он должен удостовериться что это именно она, – решил вмешаться Гена.

– Двадцать седьмая палата. – Вздохнул доктор. – Но недолго. Только посмотрите и уходите.

Настя спала на кровати. Она была такая же как обычно, какой ее знал Макс – руки подложила под голову, она всегда так спала. Чистые золотистые локоны разметались по подушке. Улыбается во сне. Какая же она сумасшедшая? Это какое-то недоразумение.

– Настя, – позвал Макс.

– Не надо, не будите ее, – предупредил доктор.