Обреченный пророк - Алексей Атеев Страница 15

– Интересуетесь этим провидцем? – усмехнулся Разумовский.

Караваеву эта усмешка не понравилась, однако он вежливо сообщил, что хочет досконально изучить все, что находится во вверенном ему районе.

– Хорошо, – коротко сказал Разумовский, – я постараюсь устроить вам эту встречу.

Через пару дней он позвонил Караваеву и сообщил, что того ждут в Монастыре. Назвал время и предупредил, что Караваев должен быть один.

– Возьми меня, Аркаша, – упрашивала Капитолина, но Караваев остался непреклонным. Один так один, и точка. На следующее утро он отправился в Монастырь.

Минут через пятнадцать черная «Волга» подъехала к массивным железным воротам, которые при ее появлении медленно поползли в сторону, открывая проезд. Караваеву уже случалось проезжать мимо Монастыря. Высокие массивные стены, увенчанные колючей проволокой, какие-то приземистые строения, видневшиеся из-за них, не заинтересовали его. Мало ли тюрем в России. Однако теперь, въезжая в пределы этого таинственного учреждения, секретарь горкома почувствовал нечто вроде трепета. Чувство это возникло помимо его воли, во всяком случае, настроен Караваев был просто познакомиться, посмотреть…

Пустынный двор, вымощенный древним булыжником, был залит сентябрьским солнцем. Промелькнула фигура в белом халате и тут же скрылась. Шофер повернул голову к Караваеву: «Куда теперь?»

Караваев и сам недоумевал. Он надеялся, что его встретят.

– А черт его знает! – в сердцах произнес он. – Наверное, вот туда, – и указал рукой на старинного вида домик, как бы замыкавший площадь. За ним виднелись еще какие-то строения, полускрытые подобием садика.

Машина подъехала к домику. Караваев вышел и нерешительно подошел к входной двери. Возле нее красовалась табличка, сообщавшая, что это здание – памятник архитектуры XVIII века и охраняется государством. Больше никаких указателей на здании не было. С минуту секретарь изучал табличку, потом перевел взгляд на само здание. Ничем особенным, на его взгляд, оно не выделялось, было достаточно облуплено и неухоженно.

«Тоже мне памятник, – с досадой подумал Караваев, однако нужно было что-то делать. – А не уехать ли? – размышлял он, оглядывая чахлый садик. – Коли такое неуважение… мог бы и встретить. Ну не сам, то хотя бы заместителя послал».

В этот момент дверь, обитая рваной клеенкой, распахнулась, и на пороге предстал высокий, крупного телосложения человек, состоявший, казалось, из одних улыбок. Лицо его так и цвело. Румяные щечки тряслись от восторга.

– Уважаемый Аркадий Борисович? – спросил незнакомец сладким голосом.

Караваев холодно кивнул.

– Простите, ради бога, – стал извиняться незнакомец, всем своим видом выражая преданность, – что не встретил вас у ворот: упущение, величайшее упущение! Главврач голову с меня снимет! Просто не знаю, как оправдаться… – Незнакомец заломил руки в притворном ужасе.

– А вы кто? – строго спросил Караваев.

– Я-то? – человек потупился и стал ковырять землю носком башмака. – Я ихний заместитель Козопасов, главного врача то есть, Ромуальда Казимировича.

– А где он сам?

– Да ждет вас! – горячо воскликнул странный этот человек. – Ждет не дождется, пожалуйте за мной.

Слегка сбитый с толку необычным приемом, Аркадий Борисович двинулся за Козопасовым. Некоторое время шли какими-то темными коридорами.

– Сюда, сюда, – показывал дорогу Козопасов, придерживая Караваева за локоток. Наконец вошли в просторную комнату с высокими сводчатыми потолками. Свет лился не только из окон, но и откуда-то сверху, потому мрачноватое помещение казалось вполне обжитым и даже уютным.

– Прошу вас, – пробормотал Козопасов, пропуская Караваева вперед. За большим письменным столом склонился над бумагами человек. Аркадий Борисович с любопытством уставился на пресловутого главврача. С минуту в кабинете сохранялось молчание. Козопасов отошел куда-то в тень. Наконец главврач поднялся и сделал шаг навстречу:

– Рад приветствовать, – дружелюбно произнес он, – чем обязан вашему визиту?

– Да вот, – улыбнувшись, сказал Караваев, – как первое лицо в районе решил познакомиться с вверенным вам учреждением.

– Познакомиться с учреждением? – переспросил главврач. – Отчего же, можно, но сначала давайте познакомимся с вами.

Караваев представился.

– Ромуальд Казимирович Ситников, – сообщил свое имя хозяин кабинета, – руковожу вверенным мне учреждением, – в его словах Караваеву послышалась насмешка.

Караваев было нахмурился, но потом решил не обращать внимания. До поры до времени. А там видно будет. Он внимательно рассматривал Ситникова. Ничего особенного, довольно невзрачный, скорее даже плюгавый, размышлял он, не то что его заместитель – великан Козопасов. Глазки вот только… Интересные глазки. Вроде сверлят тебя насквозь.

– Так, значит, желаете ознакомиться с больницей, а стоит ли? Контингент наш непростой, весьма непростой. Да и больница эта необычная. Может настроение испортиться от знакомства с пациентами. – Он остро посмотрел на Караваева. – Конечно, я понимаю, долг партийного руководителя – вникать во все мелочи, во все, так сказать, сферы, даже неприятные.

– Вот именно, – заметил Караваев. – Хотя визит решил нанести не из праздного любопытства.

– Неужели? – произнес Ситников и снова глянул на Караваева не то с интересом, не то с иронией.

– В первую очередь хотел вас поблагодарить.

– За что же?

– Ну как же, ведь ваша информация спасла жизни людей.

– Это вы о школе?

– Точно, – Караваев широко улыбнулся и протянул руку для пожатия, – от всех жителей города примите благодарность. И еще хотелось бы узнать, каким все же образом вам стало известно о предстоящей аварии? Именно это не дает мне покоя, как же, думаю, они смогли узнать? – Он выжидательно покосился на собеседника.

– Интересный вопрос, – кисло улыбнулся Ситников, – видите ли, Аркадий Борисович, есть тут у нас один человек. Забавная личность, умеет в некотором роде предсказывать будущее. Как уж это у него получается, не спрашивайте, не знаю, но тем не менее предсказывает! Я от вас ничего не скрываю. Вот он-то и предупредил, что школа в вашем городке должна рухнуть. Зная, что он почти не ошибается, мы сочли своим долгом сообщить об этом.

– А нельзя ли повидаться с этим человеком, выразить ему благодарность лично? – Караваев выжидательно смотрел на своего собеседника.

– Ну почему же, можно, конечно. Только доставит ли вам это удовольствие, ведь он больной?

– Я понимаю, и все же…

– Уж не судьбу ли свою хотите узнать?

– Да! – совершенно непроизвольно вырвалось у Аркадия Борисовича.

– Ну-ну, – спокойно промолвил Ситников, – судьбу собственную знать опасно, к тому же предсказатель наш вряд ли вам что-нибудь сообщит. Ему, видите ли, все равно, кто перед ним: секретарь райкома, маршал или член Политбюро. Такой уж он человек.