Остров Веры - Эдуард Сребницкий Страница 15

Встав, Алекс посмотрел на небо. Солнце, по которому он, уходя от лаборатории, предполагал ориентироваться в лесу, оказалось плотно затянуто осенними тучами, да оно бы сейчас и не помогло, поскольку неизвестно было, в какую сторону двигалась погоня. Чтобы определить своё местоположение следовало в такой ситуации взобраться на ближайшую вершину и оглядеть окрестности. Принявшись искать подходящую гору, Алекс обнаружил вскоре, что не может найти ни одной: вокруг стеной стояла чаща, а горы, если и находились где-то поблизости, были скрыты от него кронами высоких деревьев. Тогда Алекс напряг слух в попытке разобрать, с какой стороны доносится шум города. Увы, отовсюду слышались только однообразно-унылые звуки леса.

Оставалось выбрать направление наугад и двигаться в соответствие с ним в надежде куда-нибудь выйти. Алекс двинулся туда, где, как ему показалось, начиналась возвышенность. Он прошёл несколько миль, предполагаемая возвышенность сменилась спуском, а затем сырой низменностью, в которой стали промокать ноги. Алекс повернул назад. Он шёл час и второй и всё так же не мог найти хотя бы пригорка, откуда можно было бы увидеть больше, чем виделось сейчас. По-прежнему со всех сторон поднимался лишь лес – скрипящий, стонущий, шуршащий и тянущий длинные подвижные пальцы к забредшему в его дебри путнику.

Сомнений, что он заблудился, у Алекса не осталось. Через непродолжительное время следовало ожидать наступления сумерек, которые в пасмурную погоду надвигались быстрее. Реальной становилась перспектива ночевать одному в холодном лесу, и от этой мысли Алексу становилось не по себе. К тому же, спасшись от одичавших собак, он мог наткнуться на лесных хищников, а у него не было с собой даже огня.

Есть Алексу не хотелось – видимо, по причине переживаемого волнения, но жажда мучила всё сильней. Обнаружив на земле большие пожухлые листы, наполненные скопившейся в середине водой, он осторожно отпил из них.

Когда, попив, Алекс поднял голову, то замер, боясь совершить неосторожное движение: за ближайшими деревьями перемещалось покрытое бурой шерстью тело – огромное животное неторопливо и величаво ступало по земле. Это был лось, лесной великан, который своим грозными рогами мог насквозь пропороть любого противника, или же убить его одним ударом сильных конечностей. Алекс находился с подветренной стороны, и потому лось его не учуял, но сейчас, услышав шорох, оглянулся. Алекс стоял на четвереньках ни жив ни мёртв: вскочить и убежать от столь быстроногого животного на его территории было невозможно. Но лось не счёл человека за соперника. Отвернувшись, он продолжил движение по лесу, так же царственно неся по нему раскидистые рога. Алекс, дабы не искушать судьбу, поскорее направился в другую сторону.

Где он находится сейчас, Алекс не представлял. Он рассудил, что блуждания увели его далеко от горного массива, и потому, когда одна из возвышенностей не закончилась по обыкновению, а продолжила нарастать, сначала не очень этому поверил. Возвышенность же становилась круче и круче, перешла в заметный подъём, а вместе с подъёмом встрепенулась и стала нарастать в груди Алекса надежда. Он ускорил шаг.

Вот на пути стали попадаться камни и крутые уступы, вот среди зарослей замелькали свободные от ветвей просветы. Дальние дали в такие просветы пока не открывались, но зато соседние деревья представали уже не столь высокими, как раньше, будто бы Алекс значительно подрос. Он двинулся быстрее – так быстро, словно не лез в гору, а спускался с неё. А то, что под ногами у него настоящая гора, являлось всё более очевидным.

Ещё не достигнув вершины, немного запыхавшийся Алекс издал индейский победный клич, разглядев далеко впереди над макушками сосен то, что более всего хотел сейчас увидеть – торчащий краешек телевизионной башни-«вышки», который был похож отсюда на четырёхугольную академическую шапочку, врученную когда-то Алексу по окончании университета. Сходство с шапочкой являлось трогательным, тем более что чувства, испытанные Алексом при её получении были сродни нынешней радости, хотя и тогда, и сейчас он понимал, что достиг только промежуточной вершины и предстоит ещё потрудиться, чтобы взять другую высоту.

Вновь боком, мелкими прыжками Алекс поспешил вниз. Он теперь знал точное направление и неуклонно придерживался его, словно перебирал в руках нить Ариадны. Становилось темно, Алекс преодолевал один лесной участок за другим, и «вышка», загоревшаяся красными огнями для предупреждения пилотов летательных аппаратов, служила ему путеводным созвездием.

Последние мили оказались самыми тяжёлыми: тьма наступила почти полная, гора с телевизионной башней являлась довольно крутой, а путь устилали скользкие валуны, на которых существовала опасность не только сломать себе ноги, но и свернуть шею. К счастью, Алекс неожиданно вышел на обустроенную дорогу и, двинувшись по ней, обнаружил, что идёт прямо к цели. Уже через полчаса он оказался у подножия гигантского металлического сооружения, горевшего в чёрном ночном небе красными точками сигнальных огней.

Территория вокруг «вышки» была огорожена колючей проволокой, освещаясь по периметру прожекторами. В огороженной зоне кроме самой «вышки» располагалось ещё кирпичное здание, на первом этаже которого горел свет. Едва Алекс приблизился к проволоке, как услышал собачье лаянье. Резко обернувшись к лесу, он пытался угадать, с какого именно из утопавших во мраке пригорков следует ожидать нападения, и лишь потом сообразил, что лай раздаётся не из леса, а из-за колючей проволоки. Тут же за ней запрыгала и сторожевая собака, яростно облаивая незнакомца.