Что скрывают зеркала - Наталья Калинина Страница 13

– Да, – согласилась Эля.

– Наслаждайтесь им – вашим сыном. Наслаждайтесь, пока он полностью не сбежал от вас во взрослую жизнь, – вздохнул со знанием дела старик. И Эле внезапно стало его жаль. Она развернулась к своему собеседнику в полуобороте и поймала его благодарную улыбку. При этом улыбка отразилась не только в водянистых глазах старика, но и в каждой морщинке темного, в пигментных пятнах лица. Сухие, похожие на птичьи лапки руки пожилого мужчины скомкали ткань клетчатого пледа, укрывающего его колени, и тут же аккуратно, каким-то женским движением, разгладили складки.

– Боюсь, я тебе помешал, – повинился с опозданием старик, внезапно переходя на «ты», словно приглашая девушку к доверительной беседе.

– Нет, – мотнула головой Эля, но не улыбнулась.

– Я один из тех докучливых стариков, для которых редкая возможность поболтать с кем-то в парке – великая радость. Целыми днями нахожусь дома, дети выросли и разбежались кто куда. Вот только иногда, раз в пару месяцев, привозят ко мне моих внуков. Побудут полдня и опять уезжают. Но я их понимаю, – вздохнул он. – И уже за это счастье – раз в пару месяцев слышать в стенах моей безмолвной квартиры детский топот и смех – готов простить им что угодно.

– И остальное время вы совершенно один? – ужаснулась Эля и невольно скользнула взглядом по большому колесу коляски.

– Нет, что ты! Ко мне соседка-медсестра приходит. Душевная женщина. Да дети помощницу наняли. Машеньку. Только вот Машенька выходит замуж и завтра уже не придет ко мне. А новую помощницу пока не нашли. Так что придется пока самому.

– Но как же так…

– А вот так. Это уже все мелочи жизни, деточка. Да, мелочи. Сколько мне там осталось… Вся жизнь-то уже за плечами. И столько там трудностей было, что остаться сейчас одному в этом танке, – он засмеялся и хлопнул ладонью по колесу коляски, – в четырех стенах – не такая уж беда. А вот у тебя, деточка, что-то случилось куда серьезней моей «беды». Так ведь?

От его пронзительного, может, даже бесцеремонного своей настойчивостью взгляда Эля невольно опустила глаза и кивнула, хоть и не собиралась делиться с первым встречным проблемами.

– Я так и подумал. Уж прости, я, пока ты не видела, немного понаблюдал за тобой. И понял твои настроения, которыми ты, может, и не желала делиться. Получается, украл. Но я просто очень люблю «читать» лица незнакомых людей. Я скучающий старик – что мне еще остается делать? Только рассматривать лица на прогулке и угадывать по ним настроения. Такое у меня развлечение.

– И что же вы прочитали по моему лицу? – заинтересовалась Эля. Тихон в это время скатился с очередной горки и побежал к качелям, совершенно позабыв о матери и их проблемном утре. Счастье детства в том и состоит, что можно легко, как воду с ладони, стряхнуть неприятности и полностью отдаться новой игре.

– А то и прочитал, что у тебя сейчас трудности. Ты смотрела на сына, но при этом была будто погружена в себя, в свои, осмелюсь предположить, воспоминания. И были они очень радостными, потому что твое лицо излучало свет, словно по нему скользили солнечные зайчики. Но вот ты вынырнула из воспоминаний так внезапно, будто тебя разбудили, и твое лицо тут же заволокли тучи. Еще чуть-чуть – и заплакала бы. А когда я тебя отвлек, на твоем лице отразилось не недовольство, а страх.

– Прямо-таки уж страх, – натянуто засмеялась Эля, пытаясь шуткой скрыть свое потрясение от проницательности старика.

– Да, страх, – припечатал он. – Но мелькнул он лишь на долю секунды. Кто-нибудь сторонний и не заметил бы, но я поймал его за скользкий хвост, потому что не просто наблюдал за тобой, а читал тебя. Вот и заметил страх, притаившийся в уголках твоих глаз. Не меня ты испугалась, а внезапного обращения к себе на улице. Из чего могу сделать вывод, что ты кого-то боишься и одновременно ожидаешь его появления. А по тому, как ты ссутулилась и обняла себя руками, закрываясь, осмелюсь предположить, что ты мечтаешь спрятаться, сделаться невидимой, неслышимой. Исчезнуть. А исчезнуть тебе вон он не дает.

Старик кивнул на раскачивающегося на качелях Тихона и вновь перевел взгляд на Элю.

– Опасный вы человек, – сказала девушка серьезно после долгой, вызванной потрясением паузы. Ей внезапно захотелось встать, позвать сына и уйти торопливо, не оглядываясь, если ее окликнут.

– Не опасный, – возразил старик с доброй улыбкой Санта-Клауса. – Все свои домыслы я оставляю при себе. Не удержался вот только сейчас от искушения проверить догадки. Просто подумал: а вдруг смогу помочь?

– Как вы мне поможете? – не сдержала горькой усмешки Эля.

– Как – это уже мои заботы. Так что у тебя случилось? Что случилось сейчас?

Выделил ли он голосом последнее слово, намекая на то, что не собирается касаться всей ситуации в общем, а лишь только ее части, или Эле просто так показалось? Может, он умеет читать мысли, заглядывать в воспоминания? Да нет, бред, конечно. Если бы мог, то не просил бы рассказать, и так бы знал.

– Я осталась без квартиры, – вздохнула девушка. – И не могу найти другую. А через сутки должна съехать с этой. Вот что случилось.

– А друзья у тебя есть? Понятно, не смотри на меня так… волком. Верю, что есть, но не могут помочь. Ох, девка!

Старик пожевал губами, задумчиво посмотрел на небо, а затем опять повернул к Эле морщинистое дряблое лицо, и опять каждая его морщинка осветилась улыбкой:

– Иногда так случается, что близкий человек помочь не может, а вот совершенно посторонний – да. Так случается… Вот что тебе скажу: собирай свои и сына вещи и переезжай ко мне. Я живу один в трехкомнатной квартире. Тсс! Дай договорить! По глазам вижу, что собираешься отказаться. Я не просто так тебе предлагаю жить. Как я уже сказал, моя Машенька завтра уходит. Вот совпали же мы с тобой в наших бедах! Не просто так пересеклись. Тебе нужно жилье, а мне – помощница.

– Но у меня даже нет медицинского образования! И я… не умею! Я никогда не работала сиделкой.

Старик вдруг рассмеялся – молодо, звонко, словно в его некрасивое, разрушенное жизнью и болезнями тело был заключен молодой дух.

– Тебе не придется заниматься неприятными для тебя процедурами. Для этого ко мне медсестра приходит. Она меня и купает, и уколы делает, и переодевает. Мне нужна помощница, компаньонка, а не сиделка. Тебе только нужно будет гулять со мной, иногда убрать в квартире, сходить на рынок за продуктами да приготовить обед. Я ем немного, просто, но самому готовить сложно. Ну и иногда по вечерам буду просить тебя почаевничать со мной и поговорить, почитать мне вслух – я это люблю. И все. За это вы с сыном можете жить в свободной комнате. Она большая и удобная. И еще я тебе платить буду. Немного, скорее символически. Но обеспечу жильем и питанием. Подумай. Сейчас за мной Машенька приедет. И если согласишься, я вас познакомлю.

– Как вы можете предлагать мне, первой встречной, поселиться у вас в квартире? – высказала свои сомнения Эля, уже понимая, что другой помощи ей ждать неоткуда. – А вдруг я мошенница? Охотница за чужими квартирами?