Город теней - Алексей Атеев Страница 13

«Н-да, «места много», – хмыкнул про себя Жора. – Лучше бы отправился в гостиницу».

– А где же я буду спать? – полюбопытствовал он.

– На тахте, – ответил хозяин.

– Как на тахте? А вы?

– Я на раскладушке. Сейчас схожу за ней к соседям.

Жора только плечами пожал. Он по натуре был человеком без комплексов, однако несколько смутился.

Раскладушка была принесена, установлена на кухне и тут же застелена.

– Водку-то будем пить? – грубовато спросил Жора. Он все больше жалел, что пришел сюда.

– Водку? – переспросил хозяин. – Отчего же нет? Если понемногу, то можно.

На журнальном столике разложили закуску, Жора разлил жидкость в простенькие стеклянные рюмки, удивляясь про себя, что хотя бы такие нашлись. Выпили по первой, за знакомство, потом сразу по второй, потому что «между первой и второй перерывчик небольшой». Хозяин очень быстро захмелел. Строгое лицо его разгладилось, светлые, слегка вытаращенные глаза подернулись влагой.

– Лиходеевка, – вдруг заговорил он громко и отчетливо, словно произносил речь с трибуны, – место весьма древнее. Весьма! Но раскопок здесь производить нельзя ни в коем случае!

– Это почему же? – изумился Жора.

– А потому, дорогой мой московский гость. Потому! Ввиду чрезвычайной опасности!

– В чем же заключается эта опасность?

– Дело в том, что городок наш Светлый целиком выстроен на огромном кладбище. Кладбище это существует с незапамятных, еще языческих, времен и является капищем Чернобога, славянского бога зла.

– Вы это серьезно?

– Давайте еще по рюмке употребим.

– Охотно. Но почему, скажите, здесь нельзя копать, даже если под городом старинное кладбище? Ведь это как раз то, что нужно.

– А потому, мой дорогой московский гость, что силы зла только и ждут, чтобы кто-то их выпустил на свободу.

Жора невольно усмехнулся:

– Зря смеетесь. Но вам простительно ввиду полного неведения. Уже копали некоторые... На свою голову! Нужно вам сказать: директорствую я в музее не так чтобы очень давно. До меня там трудилась одна дама, она сейчас в школе завуч. А вот до нее был некий Владимир Еремин. Он, в общем-то, музей и основал. Так вот он самостоятельно затеял раскопки... и пропал!

– Как «пропал»?

– А очень просто. Исчез – и все!

– И давно это случилось?

– Лет десять назад.

– Так уж и с концами?

– Уж поверьте. Кстати, он проживал именно в этой квартире, где мы сейчас находимся. Так вот, и вещи, и документы кое-какие так и остались здесь лежать. Правда, паспорт среди них не обнаружили.

– А милиция что?

– Да ничего! Трупа-то нет! А нет тела, значит, нет дела. Сказали: уехал, наверное, куда-нибудь. – Сергей вздохнул, налил себе водки и, не чокаясь, выпил.

– А сама Лиходеевка где конкретно находилась? – вновь начал расспросы Жора.

– Да тут, под боком. Метрах в двухстах от этого дома начиналась. Последние ее домишки сгорели аккурат, когда Еремин пропал. В те самые дни. Теперь на этом месте пустырь. Одно время сквер хотели там разбить, да так и не сподобились.

– Насколько я слышал, неподалеку от деревни находилось старое кладбище?

– Да, было такое. Там местных помещиков хоронили. Но от него вовсе ничего не осталось. Схема где-то в музее валяется. Строители составили, когда впервые явились в эти места. А может, и не строители...

– А место его расположения нынче можно найти?

– Конечно. Это километрах в двух отсюда. На месте бывших захоронений жилые дома построены.

– А вот скажите, этот бывший директор, ну, который пропал, он где раскопки затеял?

– Да там же, на старом кладбище. Я же говорю: места эти гиблые.

– Когда город строили, ничего не находили?

– В основном кости откапывали.

– А вещи?

– Разное болтают. Я в ту пору тут не жил, но слышал, что вроде какой-то работяга крест золотой нашел. Но, по-моему, это выдумки.

– Почему вы так считаете?

– Ни фамилия этого человека никому точно не известна, ни креста никто из первостроителей своими глазами не видел. Я проверял. Так, болтовня.

– А вообще находили ли клады на территории города?

– Не припоминаю. Скорее всего, нет. Только кости, дорогой московский товарищ, только кости. Хочу выпить за упокой их душ! А потом перейдем на «ты».

Снова разлили. Сергей хлопнул свою рюмку и совсем осоловел. Он понес разную околесицу об оживших мертвецах, по ночам встающих из своих могил и бродящих по округе, о призраках и подземельях, о колдунах и ведьмах, преспокойно обитающих в городских квартирах, но в урочный час собирающихся на свои черные шабаши. Речи его становились все более невнятны. Наконец он улегся на тахту и захрапел. Жора посидел еще немного, выпил сам с собой «на посошок» и пошел на кухню спать. Как ему казалось, голова его сохраняла ясность и способность трезво мыслить. Значит, кладов в Светлом никто не находил. Это обнадеживало. Но вот темный слух, что в ходе строительства найдено нечто, вносил некоторое сомнение. А вдруг все-таки монастырские сокровища обнаружены? Теперь как искать? Сергей сказал: существует план или карта старого кладбища. Нужно во что бы то ни стало добыть этот документ. Будем надеяться, директор предоставит его. А появится карта, можно планировать дальнейшие мероприятия.

Мысли Жоры смешались, и он уснул. И приснился нашему герою странный сон.

Он шел по ночному городу. Но не Светлому и не Москве, вообще не конкретному, а непонятно какому городу. Может быть, даже и не российскому. В одной руке у него был фонарь, а в другой – карта. Эта карта являлась одновременно тем манускриптом, из которого он узнал о кладе, и картой аэрофотосъемки города Светлого. Кроме того, на ней был изображен старинный готический собор, скорее всего, Нотр-Дам де Пари, внутри которого имелся крестик с надписью на французском языке: «Ищи здесь». Улицы города, по которому продвигался Жора, были совершенно безлюдны, и только бродячие собаки испуганно жались к стенам, однако неотступно следовали за ним. Жора пытался подманить их свистом, потому что знал: собаки эти скорее приведут его к закопанному кладу, однако пугливые животные на призывы реагировали скорее отрицательно, поскольку прятались в подворотнях, но стоило Жоре прекратить свист, как они вновь бежали следом.

Он шел по самой главной улице. Освещена была только ее середина, а по краям царил беспросветный мрак. В нем огненными точками сверкали глаза собак. Свет, падающий сверху, имел гнилостный, горчичный оттенок и клубился, словно ядовитый пар. Жора шагал, как ему казалось, в нужном направлении, однако несколько опасался заблудиться. Тут он увидел указатель «К собору» и понял, что идет верным путем.