Подарок мертвеца - Шарлин Харрис Страница 12

— Через пять недель, — ответила Диана, и, несмотря ни на что, ее губы изогнулись в невольной улыбке. — Доктора говорят — здоровый мальчик.

— Отлично! — произнесли мы с Толливером почти в унисон.

Я смотрела на Фелисию Харт, которая встала за спинкой дивана для двоих. Фелисия не выглядела восторженной, может, даже раздраженной. Возможно, она думала, что из-за нового ребенка Виктору будет уделяться еще меньше внимания. Или же бездетную Фелисию еще больше нервировали беременные женщины, чем меня.

— Сегодня мы должны заняться Табитой, — вернула нас Диана к мрачной реальности, к телу, найденному на кладбище. — Как… Вы знаете, как она умерла?

— Ее задушили, — ответила я, не зная, какими еще словами можно об этом сказать.

«Насильственно лишили воздуха?» «Лишили кислорода с летальным исходом?»

Я не пыталась шутить сама с собой, но есть столько разных способов сказать о причине смерти человека, даже ребенка, особенно его матери.

Супружеская пара сделала все, чтобы стойко принять эту весть, но Диана не смогла удержаться от стона ужаса. Фелисия отвела взгляд, ее лицо было застывшей маской, под которой бушевали эмоции.

Есть много способов более ужасной смерти, но это едва ли могло послужить утешением. Удушение — достаточно плохо.

— Все было кончено за несколько секунд, — добавила я как можно более нежно. — Несколько мгновений — и она потеряла сознание.

Это было преувеличением, но я подумала, что из-за состояния Дианы я должна как можно больше смягчить весть. Меня ужасало, что у нее могут начаться роды прямо сейчас, у нас на глазах.

Когда Арт смотрел на меня, на лице его было очень странное выражение. Он словно никогда меня раньше не видел, как будто осознание того, что я собой представляю, чем занимаюсь, впервые ударило его прямо в большой живот, который он нес как свидетельство собственной важности.

— Мы должны позвонить Вику, — сказал Джоэл теплым голосом. — Извините, я на минуточку.

Он вытер глаза и нащупал в кармане мобильник.

Когда похитили Табиту, Вик, сын Джоэла от первого брака, был угрюмым пятнадцатилетним подростком. Я мельком видела его, пытающегося быть крутым и сдержанным перед лицом ошеломляющей ситуации.

Джоэл встал, отошел на несколько шагов, повернулся спиной к комнате и набрал номер. Диана, которая как будто очень любила мальчика и почти вырастила его — она вышла за Джоэла, когда Виктор был еще маленьким, — сказала:

— Если ему нужно поговорить со мной, все в порядке.

— Как Виктор поживает тут, в Мемфисе? — поинтересовалась я у Фелисии, просто чтобы что-нибудь сказать.

У меня с Виктором был один странный момент, когда я пыталась найти его сводную сестру. Мальчик вошел в гостиную дома Моргенштернов и начал сыпать ругательствами, очевидно решив, что он тут один. Когда я шевельнулась, он вцепился в меня и заплакал у меня на плече, чуть нагнувшись, чтобы это сделать. Люди нечасто ко мне прикасались, поэтому я испугалась. Но я поняла его горе, поняла, что может принести ему облегчение, поэтому обнимала его, пока он не успокоился.

Когда он перестал плакать, моя блуза была вся в пятнах. Виктор отодвинулся, ужаснувшись своему поступку. Любые мои слова прозвучали бы не так, поэтому я просто кивнула ему. Он кивнул в ответ и убежал.

Фелисия бросила на меня удивленный взгляд. Полагаю, ее удивило, что я вообще помню Виктора.

— Он живет… так себе, — сказала она. — Диана и Джоэл отдали его в частную школу. Я им немного помогаю. Он такой хрупкий мальчик, держится на волоске. В этом возрасте дети могут повернуть в любую сторону в любой момент. А теперь, когда должен появиться новый ребенок…

Она не договорила, как будто не могла сообразить, как закончить фразу, не раскритиковав Диану и Джоэла за их несвоевременную плодовитость.

Джоэл вернулся и сел рядом с женой. Он хмурился.

— Виктор не очень хорошо держится, — сказал он, обращаясь ко всем.

Лицо Дианы выглядело просто измученным, как будто у нее не было сил поддержать кого-то другого, когда саму ее переполняло горе.

— Теперь, когда мы позвонили, он рано вернется из школы домой. Мы не хотим, чтобы кто-нибудь увидел все в дневных новостях и рассказал ему по возвращении в студенческий городок, — объяснил он.

Все мы с умным видом кивнули, но я думала совсем о другом.

— Мы и не знали, что вы переехали, — внесла я полную ясность в нашу беседу. — Поэтому удивились, когда полиция сказала, что позвонила вам. Вас что-нибудь связывает с профессорским составом колледжа Бингэм? Диана, вы не выпускница этого колледжа?

— Нет, я училась в Университете Вандербильта [7], и Джоэл тоже, — смутилась она. — Фелисия, ты не училась в Бингэме? С Дэвидом?

— Так давно, что уж и не припомнить, — ответила Фелисия. — Да, Дэвид был в моей группе. Харпер, вы ведь встречались с ним в Нэшвилле. С братом Джоэла.

— Родители Фелисии тоже живут в Мемфисе, — пояснила Диана. — Оба они закончили колледж Бингэм. И родители Джоэла тоже. Разразился семейный скандал, когда Джоэл решил поступать в Университет Вандербильта. А почему вы спрашиваете?

— Просто пытаюсь найти связь между вами и этим колледжем. Кто-то положил остан… Табиту туда, и этот «кто-то» позаботился о том, чтобы нас с братом наняли на данную работу.

Супружеская пара смотрела на меня широко раскрытыми глазами. У меня мелькнула жестокая мысль, что сейчас Диана еще больше похожа на лемура. У беременной женщины был такой вид, будто она готова кинуться вон из комнаты, но Джоэл был сосредоточен и собран. В этом человеке всегда ощущался избыток энергии, она кипела вокруг него, даже сейчас. Стоя за спиной Джоэла, Фелисия недоверчиво уставилась на меня.

— Конечно же, это просто совпадение, — вмешалась она, глядя на меня так, будто решила: у меня начался бред. — Вы же не думаете… Вы не можете вообразить, будто кто-то составил столь сложный план? Как кто-то мог похоронить здесь Табиту, а потом найти вас и привести сюда, да еще сделать так, чтобы вы нашли Табиту? Это просто невероятно.

Все мы секунду-другую просто таращились друг на друга. Арт переводил взгляд с меня на Фелисию, словно играя в пинг-понг.

— Согласна, — сказала я. — Но и в любом другом сценарии я тоже не вижу смысла. Вообще-то смысла нет и в том, что произошло.

— Мы должны сделать заявление для прессы, — произнес Арт, поняв, что беседа зашла в тупик. — Это заявление должно держаться тонкой грани. Мы не можем просто отмахнуться от всего, как только что сделала Фелисия. Мы не можем делать фантастические догадки, как сделала Харпер. Мы должны выразить сожаление по поводу всего случившегося и не признаваться ни в каких личных чувствах касательно того, что произошло.