Темная вода - Татьяна Корсакова Страница 10

– А у меня отгул. – Он снова нацепил на нос очки. – Накопилось их… целая пропасть. И вот я подумал… – Он порылся в кармане своих камуфляжных штанов, вытащил пачку сигарет. – Можно? – спросил чуть виновато.

– Можно. – Нина снова кивнула. – Темка, иди погуляй. – С террасы, с того места, где она сейчас стояла, можно было одновременно наблюдать и за Яковом, и за вприпрыжку бросившимся к воде сыном.

А Яков уже скрутил из обрывка газеты кулечек, импровизированную пепельницу, и закурил. Он курил, Нина ждала объяснений. Он ведь приехал не просто так и отгул взял тоже не просто так. Ему что-то нужно.

Оказалось, нужно. Оказалось, Яков приехал, чтобы помочь им с Темкой по хозяйству, чтобы смотаться с ними в райцентр за «железками». Про «железки» он сказал с присущей всякому мужику небрежностью, но Нине сразу стало понятно, что он имеет в виду не простые бытовые мелочи, а то, без чего этот быт не может считаться нормальным.

– Если денег нет, так я одолжу. Отдашь, когда сможешь. – На Нину он не смотрел, кажется, тоже наблюдал за Темкой.

– Спасибо, у нас есть. – И вот снова она ведет разговоры о деньгах с посторонним человеком. Дура…

– А есть, так еще лучше! У тебя деньги есть, а у меня скидочная карта в строймаркете. Его хозяин – мой давний приятель, еще со школы знакомы. Так что я у них типа вип-клиент! – Он снова улыбнулся, на сей раз уже безо всякой фальши. – А на обратном пути в нашу «Стекляшку» заедем, продуктами затаришься. – Он вдруг хлопнул себя ладонью по лбу, сказал с досадой: – Совсем забыл!

Нина в растерянности наблюдала, как Яков широким шагом вернулся к своему «уазику», распахнул заднюю дверцу, по пояс исчез в салоне, а потом вытащил приличных размеров белый куб. Она не сразу поняла, что это холодильник. Какая-то портативная разновидность холодильника. Нина таких раньше и не видела.

– Вот! – Яков поставил холодильник на пол террасы, снова фыркнул, как Натуська, то ли от натуги, то ли от гордости. – Районное начальство подарило на юбилей. Предполагалось, что стоять это чудо будет в моем охотничьем домике. Да только когда я в том домике бываю! Мне без надобности, а вам с малым на первое время сгодится.

Им сгодится. Еще как сгодится! Потому что нет в их новом доме холодильника. Раньше не было, а теперь вот появился!

– Спасибо. – Нина улыбнулась, покосилась на сидящего у воды Темку. – А сколько я вам должна? – Она привыкла, что за все в этой жизни нужно платить, просто так новыми холодильниками никто разбрасываться не станет.

– Не обижай меня, девочка, – сказал Яков таким тоном, что сразу стало ясно: он уже почти обиделся. – Я же от чистого сердца. Тем более мне без надобности.

Ему без надобности, но все равно странно. Не знала Нина случаев, чтобы вот так запросто один человек помогал другому.

– Ну, так едем в район за покупками? – Яков встал со стула, потянулся. – Эй, малой, хочешь прокатиться с ветерком?!

Темка хотел! Так сильно хотел, что тут же передислоцировался от воды к «уазику».

Нина собиралась быстро. Переоделась в джинсы и футболку, прихватила с собой документы и деньги – вот и все сборы. Ехали и в самом деле с ветерком. «Уазик» весело подпрыгивал на ухабах, а на ровной поверхности лихо рвался вперед. В какой-то момент Нина тихо порадовалась, что ни она, ни Темка не страдают морской болезнью.

Часть пути пролегала мимо Светлой воды, и Нина внимательно вглядывалась в просветы между высокими соснами, отмечала явное и давнее присутствие человеческой активности на озерном берегу. Это было странно и непривычно, когда в одном месте жизнь бьет ключом, а в другом – какое-то дремучее Лукоморье. И ведь расстояние между озерами совсем небольшое, пешком его можно преодолеть за полчаса, а такой контраст! Она не выдержала, спросила у Якова, в чем причина.

– Почему тут так, а там этак? – Яков снова наблюдал за ней в зеркальце заднего вида, загорелый лоб его пересекла глубокая морщина. – Я не знаю. Не при мне так повелось – еще раньше. Может, потому, что Темная вода дальше?

Было очевидно, что он и сам не верит в такой аргумент. Было очевидно, что знает он гораздо больше, вот только рассказывать не спешит. Ну и ладно! Можно попробовать зайти с другой стороны.

– А кто раньше жил в доме? – Невинный, собственно, вопрос, а Яков вдруг напрягся, в баранку вцепился.

– Да никто, – сказал наконец.

– Последние годы ясно, что никто. – Нина не собиралась сдаваться. – А до этого? Чувствуется, что женщина.

– Женщина… – Яков кивнул.

– Молодая. Шить любила, наверное. – Надо ему помочь. Или не ему, а себе самой. Интересно же.

– Молодая. Шить любила. – Он снова кивнул. – Аленой звали.

Значит, Аленой. Красивое имя. И подходит женщине, которая выбрала своим домом такое необычное место.

– И старая. Бабка ее.

– А бабушку как звали? – Да что же он за человек такой! Все из него клещами нужно тянуть.

– Авдотья Силична. Я плохо ее знал.

– И куда они подевались? Уехали?

– Малец уснул, кажись? – Яков хмурился. Разговор этот ему почему-то не нравился. Нине тоже не нравился. Слишком много странных недомолвок. А Темка и в самом деле задремал, положил кудрявую голову ей на колени, закрыл глаза.

– Спит, – сказала Нина зачем-то шепотом. Если Темка уснул, разговорами его не разбудишь.

– Хорошо. – Яков сделал глубокий вдох. Словно собирался нырнуть в прорубь. Или в темную воду…

– Так что там с прежними хозяйками? – Нина помимо воли затаила дыхание. Может, это не ему придется нырять, а ей самой.

– Силична умерла, – сказал Яков с неохотой.

– А Алена?

– А Алена… А Алена пропала.

– В каком смысле пропала? Переехала?

– Может, и переехала. Давно это было, многое позабылось.

Вот такая история: старая хозяйка умерла, а молодая уехала. Ничего страшного, ничего необратимого, а на душе все равно скребутся кошки.

– А теперь ты мне скажи, Нина. – Яков, кажется, расслабился, будто «уазик» под его управлением только что благополучно преодолел опасную топь. – Как ты стала хозяйкой того дома?

Простой вроде бы вопрос, а отвечать не хочется. Да и нечего отвечать.

– Это мое наследство.

– Наследство? – Кажется, он удивился. По-настоящему удивился. – От кого досталось?

– От мамы. – А вот маме от кого – большой вопрос. Спросить бы, да не у кого…

– Нина, – Яков говорил очень тихо, и на лбу его выступили капельки пота, – а где сейчас твоя мама?

Захотелось нагрубить, спросить, какое его дело, где ее мама, но она удержалась. Это не город, где даже соседи не всегда здороваются при встрече. Это деревня, где все друг друга знают. Здесь личное пространство не ценится так высоко и неуместные вопросы кажутся вполне оправданными.