Как ни крути - помрешь - Ким Харрисон

Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться, и повышенатянула перчатки, чтобы закрыть запястья. Среду переноса к этому низкомуразбитому надгробию я притащила, стараясь не пролить по дороге, не в самомбольшом своем горшке, но тоже достаточно увесистом, и сейчас не чувствовалапальцев. Стоял мороз, и дыхание клубилось паром в свете дешевой белой свечи,купленной на распродаже неделю назад.

Капнув воском на верх надгробия, я укрепила свечу, потомглянула на занимающуюся на горизонте дымку, едва отличимую от зарева надгородом, и у меня живот стянуло узлом. Скоро взойдет луна – в последнейчетверти, на ущербе. Не лучшее время для вызова демона, но если я его невызову, он сам заявится. Лучше уж я встречусь с Алгалиарептом на своих условиях– до полуночи.

Я поморщилась, глянув через плечо на ярко освещеннуюцерковь, на наш с Айви дом. Айви бегала где-то по делам, понятия не имея, чтомне пришло время расплачиваться с демоном. Она вообще не знала, что я заключилас ним сделку. Конечно, расплатиться можно было бы и в доме, в тепле – на моейзамечательной, суперсовременной кухне, где хранятся все мои колдовские припасы,но в вызове демона посреди кладбища есть что-то извращенно правильное, пустьдаже в снег и мороз.

И лучше я с ним встречусь здесь, чтобы завтра Айви непришлось полдня отмывать потолок от крови.

От чьей крови – еще вопрос, и хорошо бы мне не пришлось нанего отвечать. Я не дам затащить себя в безвременье на службу Алгалиарепту. Мненельзя проиграть. Я его один раз ранила – у него кровь текла. А если у негоможет идти кровь, то и сдохнуть он может. Господи, помоги мне. Охрани меня,Господи, и наставь на путь.

Пальто противно захрустело, когда я обхватила себя за плечи,проковыривая ботинком шестидюймовый кружок в смерзшемся снегу до красноватойцементной плиты, в которой кто-то когда-то выбил большой круг. Квадратная плитаразмером с комнату отмечала место, где Господня благодать отступила и верх взялхаос. Кладбищенские служители когда-то давно прикрыли оскверненную землю плитой– то ли для того, чтобы никого там не похоронили ненароком, то ли хотелисоздать опору для искусно сделанной скульптуры – изнемогшего в битве, почтиупавшего на колени ангела. Имя на монументальной надгробной плите сбили,остались только даты. Тот, кто под ней лежал, умер в 1852 году, в возрастедвадцати четырех лет. Я понадеялась, что это не предзнаменование.

Залить могилу цементом, чтобы покойник или покойница большене встали… такое случалось, это помогало, – впрочем, иногда и нет, но в любомслучае эта земля уже неосвященная. А поскольку вокруг земля оставаласьосвященной, место как нельзя лучше подходило для вызова демона. Если дойдет досамого худшего, я всегда смогу прыгнуть на освященную землю и дождатьсявосхода, когда Алгалиарепта утащит в безвременье.

Дрожащими пальцами я выудила из кармана белый шелковыйпакетик с солью; я наскребла ее дома из двадцатипятифунтового мешка. Соли былобольше обычного, но круг мне нужен мощный, да еще часть соли растает в снегу. Яглянула на небо, прикидывая, в какой стороне север, и убедилась, что отметинана выбитом в камне круге находится именно там, где и ожидалось. То что круг ужеиспользовали для вызова демонов, нисколько не прибавило мне уверенности. Не точтобы вызывать демонов противно закону или морали, но это просто-таки адскиглупо.

Я медленно пошла от севера по часовой стрелке, насыпая свнешней стороны цепочки своих следов дорожку из соли. В круг я замыкала статуюангела с пьедесталом и большую часть оскверненной земли. Круг будет футовпятнадцать в поперечнике – немаленький вообще-то. В норме нужно не меньше трехведьм, чтобы создать и удерживать такой круг, но я такое количество лей-силымогу каналировать в одиночку. Не исключено, что именно это и вызвало у демонатакое желание заполучить меня в качестве нового фамилиара.

Сегодня выяснится, насколько хорошо я сформулировала условиязаключенной три месяца назад сделки, и хватит ли их, чтобы сохранить мне жизньи свободу по эту сторону лей-линий. Я обещала стать Алгалиарепту добровольнойслугой, если он даст свидетельские показания против Пискари – при условии, чтоя сохраню свою душу.

Суд закончился сегодня, через два часа после заката, так чтодемон свои обязательства выполнил, а мне придется исполнять спои. Бессмертноговампира – практически правившего преступным миром Цинциннати – приговорили кпяти сотням лет тюрьмы за убийство лучших лей-колдуний города, но сейчас этокак-то особенно важным не казалось. Тем более что при его адвокатах он вряд лидаже какую-то вшивую сотню отсидит.

Все головы – по обе стороны закона – сейчас занимал вопрос,удастся ли Кистену, его прежнему наследнику, удержать все на плаву, покабессмертный не выйдет на свободу. Ведь Айви этого делать вовсе не собиралась,наследник она там или кто. Если мне удастся дожить до утра – и притом сберечьсвою душу, я стану самую чуточку больше беспокоиться о своей соседке и меньше осебе, но мне бы сперва с демоном разобраться.

От напряжения уже плечи болели, но я достала из карманапальто бледно-зеленые свечи и расставила их по кругу, отмечая углы пентаграммы.Рисовать я ее не буду. Зажгла я их от той же белой свечи, которую использоваладля изготовления среды переноса. Крохотные огоньки затрепетали, и я подождаламинутку: надо ведь убедиться, что они не погаснут, пока не прилеплю свечу напрежнее место за пределами круга.

На несколько секунд меня отвлек приглушенный шум машин завысокой стеной кладбища. Встав поровней и нащупывая ближайшую лей-линию, ястащила с макушки вязаную шапочку, отряхнула с джинсов снег и еще разпроверила, все ли у меня с собой. Дольше тянуть не получалось.

Еще один медленный вдох, и я коснулась маленькой лей-линии,проходившей через кладбище при церкви. Дыхание перехватило, я вся сжалась ичуть не упала, потеряв равновесие. Лей-линия словно пропиталась зимним холодоми резанула по мне колкими льдинками. Рукой в перчатке я оперлась на освещенноепламенем надгробие. Энергия все росла.

Как только силы придут в равновесие, лишняя энергия уйдетобратно в линию – а пока придется стиснуть зубы и терпеть покалывание,стремящееся в воображаемые вершины, соответствовавшие в моем разуме реальнымпальцам рук и ног. Раз от разу все хуже. Раз от разу быстрей. И ощутимее.

Энергия уравновесилась в какое-то мгновение, хоть оно ипоказалось вечностью. Ладони стали потеть, меня охватило противное ощущениеозноба и жара одновременно, как в лихорадке. Я сняла перчатки и затолкала их вкарман. Амулеты на запястье отчетливо звякнули в морозно-тихом воздухе. Амулетымне не помогут. Даже крест не поможет.

Надо поскорей замкнуть круг. Алгалиарепт как-то умудрялсяузнавать, когда я нащупывала линию. Так что надо его вызвать, прежде чем онпоявится сам и отберет у меня призрачную власть, которую я получала каквызвавшая. Медный горшок со средой переноса совсем остыл, когда я подняла его исделала то, чего еще не делала ни одна ведьма – из тех, кто выжил, чтобырассказать. Я шагнула вперед, в тот самый круг, где должен был появиться Алгалиарепт.