Пожиратели тьмы. Токийский кошмар - Ричард Ллойд Пэрри Страница 9

Мне уже исполнилось тринадцать лет, в этом возрасте многие юные девушки начинали флиртовать, а некоторые даже были помолвлены. Любопытно, я наблюдала, как мужчины и женщины вели себя в присутствии друг друга. Я тренировалась поворачивать голову и поводить плечами так, как вела себя одна из дам королевы во время разговора с молодым лордом. И гадала, покажется ли такое движение привлекательным Гамлету. Глядя на свое отражение в миске с водой или в зеркале, я думала, как удивится Гамлет, когда увидит, что я превратилась из отчаянной девчонки в леди. Но мы с ним не встречались с того давнего дня у ручья. Гамлет уехал в Германию учиться в университет в Виттенберге. Наверняка у него есть о чем подумать, кроме меня, да и у меня оставалось очень мало свободных минут каждый день, когда я могла думать о нем.

Более того, мне ежедневно напоминали о том, что мое положение при дворе Эльсинора – шаткое, и вряд ли благосклонность ко мне долго продлится.

– Твой отец – никто, и ты – ничто, Офелия, – дразнила меня Кристиана. – Представить себе не могу, что находит в тебе королева. Ха! – И она весело рассмеялась.

Я ничего не сказала в свою защиту. Я все еще сердилась на отца, который, по-видимому, обо мне совсем не заботился, и стыдилась бедности нашей семьи. Действительно, почему Гертруда будет меня держать при себе?

Вскоре я получила ответ. Когда королева узнала, что я обучена латыни и французскому языку, она велела мне читать вслух, пока она и ее дамы трудились над вышиванием. Одной из любимых книг Гертруды была «Зеркало грешной души», написанная, как она нам сказала, Маргарет, королевой Наварры из Франции. Читая вслух и переводя прочитанное, я была рада возможности снова упражнять свой ум и язык. Хотя я по-прежнему выполняла свою черную работу, но осмеливалась надеяться, что мое положение при дворе упрочилось.

Гертруда понимала, что другим ее дамам не нравятся эти благочестивые занятия. Они злились на меня за то, что я читала молитвы и рассуждения в то время, когда они предпочитали сплетничать. Но когда Гертруда читала молитвы, они кланялись и крестились, и, казалось, внимательно слушали.

– Мы будем смотреть на отражения в этом зеркале, похожие на нас, и размышлять о наших грехах, – говорила она, слегка прикасаясь к книге. – Боюсь, что если я не стану заботиться о вашем духовном благополучии, то нарушу свой долг. – Она произносила это почти извиняющимся тоном.

Вскоре я поняла, что под набожностью Гертруды скрывается тайное удовольствие. Однажды вечером она позвала меня в свои покои. Ее волосы были распущены и блестели при свете свечей. Она была одета в ночную сорочку, застегнутую по корсажу на драгоценные пуговицы. Стоя на коленях, словно собиралась молиться, она отпустила Кристиану, которая принесла и поставила таз с душистой водой.

– Мои усталые глаза не позволяют мне читать молитвы, – сказала она. – Офелия почитает мне Библию.

Кристиана злобно уставилась на меня, подобно зеленоглазому чудовищу из известной поговорки. В тот момент меня поразила невероятная догадка: она мне завидует. Однако мне некогда было размышлять над этим открытием, потому что королеве требовались мои услуги. Кристиана выскользнула из комнаты и прикрыла за собой дверь, а я стояла и ждала. Гертруда встала, взяла с высокой полки маленькую книгу и вернулась к мягкой кушетке, жестом приказала мне сесть у ее ног. Я села, бесшумно, как кошка. Книга, которую вручила мне королева, была похожа на ее другие молитвенники. Она называлась «Гептамерон», и я увидела, что ее также написала благочестивая королева Маргарита.

Я открыла книгу там, где лежала лента-закладка. Начала читать вслух и обнаружила, к своему смущению, что это не сборник молитв. Я покраснела, и читала едва слышным голосом рассказ о благородной женщине, у которой был глупый муж и которую соблазнил красивый рыцарь. Элнора наказала бы меня за чтение подобной книги! Она бы запретила мне даже дотрагиваться до переплета! Но мы с Гертрудой, вечер за вечером, проводили час или больше за чтением этих молитв, мы читали рассказы о любви и страсти. Потом королева ставила книгу на место и желала мне спокойной ночи. Я возвращалась к себе в комнату, переполненная чувством вины, но снедаемая любопытством.

Однажды, когда я закончила чтение, Гертруда подарила мне несколько безделушек – украшенный жемчугом гребень для волос и маленькое зеркальце с трещиной. Я опустилась на колени и поблагодарила ее. Затем, осмелев от такого проявления доброты, я рискнула задать вопрос.

– Миледи, вы королева. Почему вы тайком читаете эту книгу?

Гертруда вздохнула.

– Милая Офелия, – ответила она, – король – человек благочестивый и праведный. – Она прикоснулась к его миниатюрному портрету, который носила на ленточке вокруг шеи. – Он был бы огорчен, узнав, что я читаю подобные истории, которые, как считают мужчины, не предназначены для ушей леди.

– А поскольку я не леди, они мне не повредят? – спросила я.

Смех Гертруды походил на звон колокольчика.

– Ты мудрая и остроумная девочка, Офелия. Ты экономишь слова и не тратишь их зря. Более того, ты – честная. Я знаю, что тебе можно доверять, ты не станешь сплетничать по поводу моего пристрастия к любовным историям.

– Я тоже полюбила эти истории, – призналась я, – потому что мне нравится читать об умных женщинах, которые обрели любовь.

– У тебя душа как у леди, Офелия. Хоть ты и не родилась в аристократической семье, ты достигнешь величия, – сказала Гертруда и легонько поцеловала меня в лоб.

Я чуть не расплакалась от ее прикосновения, и навсегда сохранила его в памяти. Были ли губы моей матери такими же нежными?

– За что мне такая милость? – прошептала я.

– Потому что Элнора – пуританка, а Кристиана – тщеславна и глупа, – сказала она, неправильно поняв меня. Для меня самым ценным был поцелуй, а не чтение. – Ты, Офелия, благоразумная девушка, но несведуща в вопросах любви и страсти. Необходимо тебе узнать светские обычаи и пороки мужчин, чтобы ты могла им противостоять. Поэтому читай, что захочешь, моя дорогая.

Меня удивило, что Гертруда, которая, казалось, совсем меня не замечала, в действительности хорошо меня понимала. Поэтому, воспользовавшись ее разрешением, я много читала, только тайно, и эти книги дополняли мое образование при дворе. Я узнала из книг Элноры о правилах поведения, как важно быть добродетельной, а романы Гертруды поведали мне о радостях любви и способах их получить. Я представляла себе то время, когда стану достаточно взрослой, чтобы наслаждаться такими радостями, и с нетерпением ждала его.

Тем не менее, иногда я сомневалась в пользе той или иной истории. Однажды вечером я читала Гертруде о ревнивом чиновнике, который отравил жену зеленью для салата за то, что она завела молодого любовника. Эта история развеселила Гертруду, но я не разделяла ее веселья.

– Что, ты разве пуританка, и тебе не смешно? – упрекнула она меня.

– Нет, но меня тревожит этот рассказ о том, как неправедный поступок женщины заставил ее мужа убить ее. Она была скорее слабой, чем испорченной, – сказала я.