Папина дочка - Мэри Хиггинс Кларк Страница 9
Папина дочка - Мэри Хиггинс Кларк читать онлайн бесплатно
Мама благодарно закивала, и тут в комнате загремел голос моего отца:
— Но это не несчастный случай, миссис Вестерфилд, — с горечью бросил он. — Мою дочь убили. Ей проломили голову, возможно даже, именно ваш внук. Думаю, зная его репутацию, вы догадываетесь, что Роб — наш главный подозреваемый. Так что убирайтесь отсюда и радуйтесь, что сами живы до сих пор. Или вы все еще не верите, что он причастен к тому ограблению, когда в вас выстрелили и, сочтя мертвой, ушли?
— Тед, как ты можешь такое говорить? — Мать умоляюще посмотрела на отца. — Миссис Вестерфилд, простите меня. Мой муж...
Казалось, что, не считая их троих, весь дом вымер. Гости застыли на своих местах, как в игре «море волнуется», в которую я так часто играла в детстве.
Отец сейчас напоминал грозного пророка из Ветхого Завета. Он стоял без галстука, в расстегнутой рубашке, с белым как простыня лицом. Его синие глаза стали почти черными, а и без того густые волосы казались настоящей гривой, через которую, почти осязаемо, проносились разряды электричества — мощи его праведного гнева.
— Не смей извиняться за меня, Дженин, — взревел он. — В этом доме каждый коп знает, что этот дрянной парень Роб Вестерфилд — негодяй до мозга костей. Моя дочь — наша дочь — мертва. А вы, — он подошел к миссис Вестерфилд, — вы со своими крокодильими слезами убирайтесь вон из моего дома!
Миссис Вестерфилд стала такой же бледной, как отец. Ничего не ответив, она пожала руку матери и быстро вышла за дверь.
Моя мать заговорила тихо, но каждое ее слово звучало как удар хлыста:
— Ты хочешь, чтобы Роб Вестерфилд оказался убийцей Андреа, ведь так, Тед? Ты знал, что Андреа в него влюблена, и не мог это принять. Знаешь что? Ты просто ревновал! Если бы ты вел себя разумно и разрешил ей встречаться с ним или хоть с каким-нибудь парнем, между прочим, ей бы не пришлось устраивать тайные свидания... — Она изобразила голос отца: — Андреа, ты можешь пойти на школьную вечеринку только с мальчиком из школы. И ты не поедешь в его машине. Я заберу тебя и отвезу туда сам.
То ли от стыда, то ли от гнева — я сама так и не поняла — щеки отца побагровели.
— Если бы она меня послушала, она бы сейчас была жива, — тихо, но с горечью произнес он. — А если бы ты не падала в ноги каждого по фамилии Вестерфилд...
— Как хорошо, что не ты расследуешь это дело, — перебила его мать. — А как же Штройбел? Или этот мастер, Уилл Небелз? Или тот коммивояжер? Его уже нашли?
— Или цветочная фея? — с презрением продолжил отец. Затем он развернулся и, хлопнув дверью, пошел обратно к друзьям в кабинет. Наступила полная тишина.
Эту ночь бабушка планировала провести у нас, но, почувствовав, что родителям нужно побыть вдвоем, собрала чемоданы и уехала с подругой в Ирвингтон. Она решила переночевать там, а утром уже поехать в аэропорт. Но ее надеждам, что после обмена «любезностями» мать и отец помирятся, не суждено было сбыться. Ту ночь и следующие десять месяцев до окончания суда, на котором ни все деньги Вестерфилдов, ни сильнейшая команда адвокатов не спасли Роба Вестерфилда от признания виновным в убийстве, мама спала в комнате Андреа.
Потом дом продали. Отец вернулся в Ирвингтон, а мы с мамой поселились недалеко от бабушки во Флориде. Так началась наша кочевая жизнь. Мать, до свадьбы работавшая секретарем, устроилась в компанию, владевшую национальной сетью гостиниц. Всегда очень привлекательная и к тому же умная и старательная, мама быстро поднялась по служебной лестнице и стала менеджером по оптимизации работы и устранению проблем в филиалах компании. Таким образом, каждые года полтора ей приходилось по работе переезжать в новый отель и новый город.
К сожалению, с такой же точно старательностью мать умудрялась скрывать ото всех — кроме меня — и то, что она пристрастилась к алкоголю. Она пила постоянно, каждый день, как только приходила домой. При этом долгие годы ей удавалось неплохо держать себя в руках, ходить на работу и лишь иногда брать отгул «из-за простуды» — когда ей нужно было пару дней просохнуть.
Выпив, мать иногда замыкалась в себе, а иногда, наоборот, начинала болтать без умолку. В моменты таких откровений я понимала, как сильно она любит отца.
— Элли, я схожу по нему с ума с того момента, как увидела в первый раз. Я не рассказывала тебе, как мы познакомились?
Рассказывала, и не раз, мама.
— Мне было девятнадцать, и я уже шестой месяц работала секретарем. Я купила себе машину — оранжевое корыто на колесах с бензобаком — и решила проверить, сколько смогу выжать из нее на скоростной автостраде. Вдруг раздался вой сирены, в зеркале заднего вида показалась полицейская мигалка, и чей-то голос из громкоговорителя попросил меня подъехать к обочине. Потом твой отец выписал мне штраф и прочитал такую лекцию, что я разрыдалась. А на нашем первом свидании он объявил, что будет давать мне уроки вождения.
Иногда она принималась сокрушаться по прошлому.
— У него столько талантов и достоинств. Он закончил колледж. Он умен, у него потрясающая внешность. Но ему всегда хорошо только в кругу друзей, и с этим ничего не поделаешь. Поэтому он и не хотел переезжать в Олдхэм. Но дело даже не в том, где мы жили. Он был слишком строг с Андреа. Останься мы в Ирвингтоне, она все равно бегала бы на тайные свидания.
Эти разговоры о прошлом всегда заканчивались одним и тем же:
— Если бы только мы знали, где ее искать, когда она не пришла домой.
То есть если бы только я рассказала им об «убежище».
Третий класс во Флориде. Четвертый и пятый в Луизиане. Шестой в Колорадо. Седьмой в Калифорнии. Восьмой в Нью-Мексико.
Отец присылал мне чеки с алиментами без опозданий, первого числа каждого месяца, но встречались мы с ним первые несколько лет достаточно редко, а потом он и совсем пропал. Андреа, его золотой девочки, не стало, и между ним и матерью не осталось ничего, кроме горького сожаления и разбитой любви. Того же, что отец чувствовал ко мне, оказалось недостаточно даже чтобы захотеть меня увидеть. Мое присутствие, похоже, бередило все старые раны, которые он с таким трудом пытался вылечить.
Если бы только я рассказала об «убежище»...
Я росла, и вскоре мое преклонение перед отцом сменилось негодованием. А спросил ли он хоть раз сам себя: "Что, если бы я тогда попытался поговорить с Элли, вместо того чтобы отправить ее спать? " Как насчет этого, папа?
К счастью, к моему поступлению в колледж мы с матерью уже прожили в Калифорнии достаточно долго, чтобы получить статус «постоянного жителя» [6], и я пошла в Университет Лос-Анджелеса изучать журналистику.
Мать умерла от цирроза печени через шесть месяцев после того, как я получила диплом специалиста. Решив начать все сначала, я устроилась на работу в Атланту.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии