Расколотый разум - Элис Лаплант Страница 9

– Опишите свои отношения с покойной.

– С какой еще покойной? Кто-то умер?

– Аманда О’Тул. Все говорят, что вы были очень близки.

– Аманда? Мертва? Чушь. Она была здесь, вот этим утром с очередным проектом петиции для соседей. Что-то против слишком громкого лая, об увеличении санкций и штрафов.

– Позвольте мне перефразировать вопрос: какие у вас отношения с Амандой О’Тул?

– Она моя подруга.

– Но один из ваших соседей, – говоривший сверился с блокнотом, – утверждает, что вы громко спорили пятнадцатого февраля. На следующий день после Святого Валентина, около двух часов дня, в ее доме.

Вмешалась Магдалена:

– Они всегда спорили. Такой была их дружба. Как у сестер. Вы же знаете, как такое бывает.

– Пожалуйста, мадам. Пусть ответит доктор Уайт. О чем был тот спор?

– Какой спор? Сегодня плохой день, я не могу сосредоточиться. Утром Магдалена вложила в ванной мне в руку красно-белую палочку. Зубная щетка, – сказала она, но эти слова для меня абсолютно ничего не значили. Я пришла в себя у кухонного стола, передо мной лежал недоеденный кусок масла. Потом снова провал, и снова просветление. Я сижу на том же месте, но теперь передо мной стакан, наполовину заполненный оранжевой жидкостью, и кучка разноцветных таблеток. Что это? – спрашиваю Магдалену. С цветами что-то не так. Яркая жидкость и маленькие круглые вспышки синего, фуксии, ярко-желтого. Яд. Меня не проведешь. И не провели. Я спустила все в унитаз, пока Магдалена не видела.

Но вернемся к основной теме.

– Спор, который произошел у вас с миссис О’Тул в середине февраля, – повторил мужчина, довольно безразличным тоном.

– Разве вы не видите, что она не помнит? – спросила Магдалена.

– Как это удобно, – сказал другой мужчина. Он посмотрел на первого и изогнул бровь. Сообщники.

– Она нездорова. Вы это знаете. У вас есть заключение ее врача. Вы знаете о природе ее заболевания.

Первый мужчина начал сначала:

– Какими были ваши отношения с Амандой О’Тул в феврале?

– Думаю, что такими же, как и всегда, – говорю я. – Близкими, но иногда довольно враждебными. Аманда была сложным человеком.

Женщина впервые заговорила:

– Мы тоже об этом слышали. – Она позволила себе улыбнуться. И кивком попросила первого мужчину продолжать.

– Вы спорили в ее доме за семь дней до того, как нашли ее труп. Примерно во время убийства.

– Какого еще убийства?

– Отвечайте на вопрос. Что вы делали в доме Аманды О’Тул пятнадцатого февраля?

– Да мы постоянно друг к другу заходили. У нас ключи были.

– Но в тот конкретный день? Что вы делали? Согласно показаниям свидетеля, вы не постучали, а просто вошли в переднюю дверь. Это было примерно в половине второго пополудни. А в два часа сосед услышал громкие голоса. Спор.

– Я покачала головой.

– Послушайте, очевидно же, что она не знает, – вмешалась Магдалена. – Она не вспомнит, что вы тут были через десять минут после вашего ухода. Вы не можете оставить ее в покое? Сколько еще раз вы будете задавать ей эти вопросы?

Первый мужчина было заговорил, но женщина его перебила:

– В тот вечер Аманду О’Тул видели в последний раз. Она зашла в аптеку, купила еды у Доминика около половины седьмого вечера. Но на следующий день она не взяла свою газету. По времени подходит. Если больше ничего не всплывет, доктор Уайт одной из последних видела миссис О’Тул перед убийством.

Мир закружился. Все потемнело. Тело мое обратилось в камень.

– Убита? Аманда? – спросила я. Но это было правдой. Откуда-то я уже это знала. Это не было шоком. Это не было неожиданностью. Это было непрерывное горе.

После недолгого молчания женщина заговорила. Ее голос стал мягче.

– Наверное, это сложно. Переживать эту минуту снова и снова.

Я заставила себя дышать снова, разжать кулаки, сглотнуть. Магдалена положила руку мне на плечо.

– Тогда зачем вы сегодня пришли? Мы уже проделывали это несколько раз. Зачем еще раз? Почему сейчас? У вас нет улик.

Ответом было молчание.

– Так зачем вы здесь? – еще раз спросила Магдалена. Никто не смотрел на меня.

– Обычная проверка. Вдруг доктор Уайт сможет нам как-то помочь.

– Да как она вам поможет?!

– Может, она видела что-то. Слышала что-то. Знала о чем-то в жизни Аманды, о чем больше никто не знал. Женщина вдруг повернулась ко мне.

– Так было что-то? Что-то необычное в жизни Аманды? Кто-нибудь затаил на нее злобу? Были причины на нее злиться?

Все смотрели на меня. Но меня там не было. Я была в доме у Аманды, за ее кухонным столом, мы от души хохотали над ее пародией на Соседский дозор в нашей округе, над тем, как она изображала запись звонка в 911, в которой женщина сообщала об опасном преступнике, пытающемся вломиться в церковь, который на самом деле оказался бездомным лабрадором, мочащимся под кустом.

Это была скромная кухня, никогда не переделывавшаяся под стандарты соседей. Питер и Аманда, школьный учитель и соискатель докторской степени в области религии, купили этот дом прежде всего из-за его расположения.

Простой сосновый буфет, выкрашенный в белый цвет. На полу линолеум в квадратик. Двадцатилетний холодильник цвета авокадо. Аманда принесла черствый кекс, оставшийся с собрания ассоциации учителей и родителей, и отрезала каждой из нас по кусочку. Я откусила и выплюнула все в тот же момент, что и она. Мы снова засмеялись. И вдруг я почувствовала всю боль утраты.

Женщина-детектив внимательно за мной наблюдала. Хватит. Это все на сегодня.

– Спасибо, – сказала я, и наши взгляды на секунду встретились. А потом троица ушла.

* * *

1 марта, если верить календарю. Наша годовщина. Джеймса и моя. Обычно я забываю, но Джеймс – никогда. Он не покупает мне вычурных подарков по какому-то поводу, – их он приберегает на самый неожиданный момент; но те, что он дарит на праздники, тем не менее очень приятны и необычны. Что же будет сегодня? Я чувствую себя как собака, которая сбивает ковер, бегая по нему. Я не так часто бываю в таком настроении. Нет. И не то чтобы я позволяла ему застигнуть себя врасплох. Но тем не менее вот это предвкушение, предчувствие, которое никак не рассеивается. Мой паразит, живущий в темноте, его сущность остается загадкой, даже несмотря на рутину брака. Одна ванная на двоих, вещи, разбросанные по полу, крошки под столом после завтрака. И несмотря на это – все еще есть загадка. Подарок богов – вот чем был Джеймс. И сегодня, когда я жду его возвращения неизвестно откуда, я благодарю богов за него.