Аномалия души - Алексей Хапров Страница 9

Наша следующая встреча состоялась через месяц.

Лето миновало. Улицы окрасились осенними красками. Хмурое небо раз за разом изрыгало на землю проливные дожди.

— Что, Сергей Петрович, по пляжу скучаете? Вы бы лучше «первичку» побыстрее вбивали, а то опять из-за вас с отчётностью до последнего дотянем.

Я отвернулся от окна и посмотрел на своих сотрудниц. В их глазах играло ехидство.

— Какая ему «первичка», когда перед глазами — курортный роман!

— Сергей Петрович, что же вы никак нам о нём не расскажете?

По комнате прокатились смешки.

Я ничего не ответил, и смиренно положил перед собой очередную накладную. Что можно было сказать трём пожилым мегерам, вынужденным волею жизненных неурядиц проводить свои отпуска дома? Как-то их поддеть? Неразумно. Разозлятся ещё больше и устроят в отместку какую-нибудь подлянку. Бабы есть бабы. Лучше уж смолчать. Но как они учуяли, что у меня в Гаграх был роман? Я же о нём никому ничего не говорил. Даже своим родителям.

А, впрочем, какое это имеет значение? Ведь в нём уже давным-давно поставлена точка. Моя сердечная привязанность к Наталье оказалась не дюже сильна. Она угасла сразу же, как только я вернулся домой и окунулся в привычный жизненный уклад. Да и какой это был роман! Простое, случайное знакомство, не более, каких в жизни бывает множество…

Так думал я. Но Наталья рассуждала по-другому.

Дверь бухгалтерии распахнулась.

— Здравствуйте.

Я поднял голову. Под сенью полей просунувшейся в комнату эффектной чёрной шляпки значились знакомые черты. Я опешил.

— Серёжа, можно тебя на минутку?

Стряхнув оцепенение, я нерешительно поднялся с места и, сопровождаемый тремя парами любопытных глаз, вышел в коридор.

— Привет.

— Привет.

— Трудишься?

— Тружусь.

— Как трудяга-медоносец в рое трутней?

— Типа того, — кисло улыбнулся я.

Мы спустились на улицу и уселись на скамейку.

— Ты как меня нашла?

— Твои родители подсказали.

Меня обуял ужас.

— Ты что, заходила ко мне домой?

— Ну, да.

Я отчаянно воздел глаза к небу, представив, какой меня вечером ожидает допрос.

— А как ты узнала мой адрес? Я же тебе его, вроде, не оставлял.

Наталья замялась.

— Я как-то случайно открыла твой паспорт, ну и почему-то его запомнила.

— Зачем ты приехала?

— Захотела тебя увидеть. Ты что, разве мне не рад?

— Почему не рад? Рад, — буркнул я.

— Жду тебя, жду. А тебя всё нет и нет. Дай, думаю, сама приеду. Посмотрю, всё ли с тобой в порядке. Димка, вот, тоже про тебя спрашивал. Где, говорит, дядя Серёжа? Почему он всё никак не приезжает?

Насчёт Димки было, конечно, враньём.

Я нервно затеребил пуговицу пиджака. Неужели она ничего не понимает? Неужели её взор застлан иллюзиями? Или я для неё последний шанс, за который она решила отчаянно бороться? Опустила щит перед напирающей реальностью, и ждёт, пока его не обрушат.

— Что же ты молчишь? Ты как, обдумал?

— Пока ещё нет, — промямлил я.

— А когда обдумаешь?

— Не знаю. Тут не всё так просто.

— Что же тут не просто? Тебя что-то держит?

— Ну-у-у… не так, чтобы держит…

— Тебя что-то смущает?

Я озадаченно кашлянул, никак не решаясь перейти на открытый текст, чтобы объяснить своей курортной знакомой нереальность её видов на наше совместное будущее.

Повисла напряжённая тишина. Я скосил глаза. Наталья сидела, ссутулившись, и понуро смотрела на землю. Уловив мой жест, она повернула голову. Я дёрнулся и нервно перевёл взгляд на часы.

— Серёжа, я правильно поняла? Это отказ?

Я достал из кармана платок и вытер нос, хотя в этом не было никакой необходимости.

— Так это отказ?

Мои ладони сжались в кулаки.

— Да, — с трудом выдавил я.

Моя курортная знакомая помолчала, затем выпрямилась, расправила плечи и поднялась с места.

Во мне заговорило чувство вины. Я вскочил.

— Наташа, пойми, мы с тобой совершенно разные люди…

— Да, да, я понимаю, — отмахнулась она и решительно зашагала прочь.

Я бросился за ней.

— Я тебя провожу.

Но резкий взмах Натальиной руки точно пригвоздил меня к месту.

— Не надо!

Наталья уселась в стоявшую у обочины «Шевроле-Ниву», завела мотор и скрылась за поворотом. Я продолжал смотреть ей вслед. Меня переполняла неловкость. Меня терзали горечь и стыд. Душу сжигала совесть…

Спустя несколько дней, поздно вечером, когда я уже начинал засыпать, в нашей квартире раздался телефонный звонок. К аппарату подошла мать.

— Сергей, тебя! — крикнула она.

Я с неохотой поднялся с постели и вышел в прихожую.

— Кто это?

— По-моему, та самая женщина, которая к тебе приезжала.

Мои ноги словно налились свинцом. Я озабоченно вздохнул и взял трубку.

— Да?

Голос Натальи звучал хрипло и подавленно.

— Серёжа, у меня пропал Димка.

Из её короткого и сбивчивого рассказа явствовало, что накануне вечером она вместе с сыном пошла гулять в лес. Углубившись в чащобу на порядочное расстояние, она вдруг внезапно потеряла сознание. А когда очнулась — ребёнка не было. Наталья искала его до глубокой темноты, но так и не нашла. Она в отчаянии бросилась в милицию. Та снарядила поисковую группу. Группа прочёсывала лес весь день, но безрезультатно. Мальчик бесследно исчез.